Войду в пятистенку и плачуБездомным щенком в полутьму.Наверно, с душою собачьейИ с костью в зубах помру.А может, голодным волком —Похожи мы с ним судьбой.И мысли, и зубы колкие,И мудрости мы одной.Мой голод – рассвет онежский,Черемухи первый снег,И северный говор здешнийОт карбасов и телег.Помилуйте, разве можноПо искренности не голодатьИль по реке таежной,В которой купала мать?!Россия… По ней голодаю…Куда ж она вновь поплыла,И нищая, и босая,Сжигая свой крест дотла?Войду
в пятистенку и плачуГолодным щенком в полутьму.Наверно, с душою собачьейУ голбицы и помру.
Письмо в Москву
Известному предпринимателю (под крышей общественной организации) господину Ш.
Который год живу в лесах,В избе сосновой, по привычке,И вспоминаю часто Вас,Товарищ вечеров столичных.Но, получая бандероль,(В ней книга Ваша и печенье),Не радость чувствую, а боль,Не взлет, а страшное паденье.Вы пишете про «Жигули»,Вы были в Лондоне, в Париже,А нас метели замели,И у лосей мозоли, грыжи.Есть в каждом слове жизни ткань,Гул мирной жизни или боя…А Ваша книга просто дрянь —Ни бури в ней и ни покоя.
«Расскажи мне про села…»
Андрею Турыгину
Расскажи мне про села,Про таежную синь.О родном, о веселомТы меня расспроси.Нет прекрасней, я верю,Этих сосен в снегу.О, мой Север, мой Север,Без тебя не могу!Не могу я без поля,Не могу без пурги.О, мой Север, мой Север,Ты себя береги!Береги эти краскиНашей русской земли,От Карел до Аляски —Береги, береги.Береги эти избы.Как за них я боюсь!О, мой Север, мой Север —Лебединая грусть.
«Душа моя опять светла…»
Николаю Редькину
Душа моя опять светлаНа берегу звенящей нивы.Я вновь как странник сиротливыйДышу просторами села.У ног моих ручей усталыйЖурчит отравленной водой…Ты знаешь, друг, мне жизнь досталасьС такой же грустною судьбой.Как он хотел разлиться морем,Отмыть, очистить мир от зла!Но только нахлебался горя —Пропал в излучине села.Стою в слезах над шумной нивой,Прозрачной хочется воды.Но где она?! – родник ранимыйНе вынес грязи и беды.Остался лишь ручей усталый.Журчит отравленной водой…Ты знаешь, друг, мне жизнь досталасьС такой же горькою судьбой.
«Эх, не сидится нынче дома…»
Вере Черновой-Головановой
Эх, не сидится нынче дома!Быть взаперти невмоготу —На сани хочется, в солому,К сорокам звонким на снегу.И вот скользят лихие саниПо запорошенным холмам.Весь мир наполнен чудесамиИ как вселенная ты сам!Не истребило время грусти,Дорог лесных не замело!И словно птицей становлюсь я,Лечу в соседнее село.Кричит мне Вера: «Друг мой милый,Скорей сюда, к родным холмам!Восстановим былые силы,Любовь к возвышенным словам!»Она глядит на мир с упреком, —Ей мало солнца и тепла.Как будто злым брусничным сокомМетель ей губы обожгла.Она дыханием томимаСтуденых рек, глухих лесовИ словно ель неотделимаОт белоснежных берегов.
Душа
Эх, душа моя окаянная,Чует русского мужика,Вечно нищего, вечно пьяногоБессребряного чудака.«Денег нету». Но нет и совести.Рот откроет – позор и стыд.Отчего же так сердце ноетИ душа за него болит?Может, сам я чудак и нищийИ не помню, с которых порСнятся денег шальные «тыщи»,Ну а в доме один топор.Эх, душа моя окаянная,Я напьюсь и пойду бродитьПо развалинам по деревянным —Жизнь пустую свою губить.Что в ней было – мечты да грезы,Душу тешил любовный хмель.Раньше я целовал березу,А теперь – ледяную ель.
Ненависть и ложь
Не услышишь пенья птицы,Только призрак лжиСытой промелькнет волчицейГде-то у межи.Золотой закат у лесаКак тревожишь ты —Нет зверья, нет птиц, нет бесаИ поля пусты.Я мечтаю очутитьсяВ роще на сосне,И блаженной райской птицейНежиться во сне.Только нет ни сна, ни рая,Пахнет кровью рожь.Нас богатством изумляя, и живут,И процветают ненависть и ложь.
«Я вновь безропотно и нежно…»
Я вновь безропотно и нежноОдним желанием томим —Тайгу увидеть белоснежную,Избу бревенчатую, дым.Россия, ты не отзвучалаВ моем пути, в моей борьбе!Я знаю, нерушимо знаю:Ты мне нужна, а я – тебе.Люблю твои повети, бани,Чащобы, буреломы, пни,Церквушки. И надеюсь втайне,Что будут вечными они.Но круг их меньше с каждым годом…Их часто рушат предо мнойВ дурную засуху-погодуПожары черною стеной.Горят леса, причалы, запаниИ бьет неистовый пожарПо тем местам, где я когда-тоС отцом черемуху сажал.И слышу я, как стонет Тойма,Речушка северной земли,И лоси мечутся у поймы —На помощь нас зовут они.
«Я знаю горестные слезы…»
Николаю Редькину
Я знаю горестные слезыИ радость счастья – все во мнеСоединилось, словно звездыНашли свой путь в кромешной тьме.Я счастлив, что своим стараньемДля тех, кто заблудился вдруг,Помог найти в пути признанье,И давний враг теперь мой друг.Он плачет: «Трудно верить в Бога,Когда в душе живет тревогаИ рассыпается все в прахИ на земле, и в небесах».И все же в Бога верь, в любовь.От слез любви не стынет кровь.Об этом знает лишь поэт,В котором зла, корысти нет.Как Бог, он к власти не стремится,Ему б лишь только пели птицыИ отражалась в небесахЗемли бездонная краса.
«Деревянное детство моё…»
Деревянное детство моё —Не подарок, не мумиё.Всюду-всюду с гвоздями мосты,Меж досок словно кровь – цветы.Помню, я их как розы срывал,Словно кудри твои ласкал.Деревянные детства мосты —Моих слез и надежд цветы.Там разруха как ведьма жила.Но я верил в любви удила,В дружбу, верность, взаимность, честь…Мне нечего было есть.Если нет в голенище ножа, —Жизнь в опасности и душа.Где-то, где-то цветет благодать.Свойство мерзкого – перепродать,Ненавидеть родных, друзейВ том пиру, где кричат: «Налей!»Деревянное детство моё —Не подарок, не мумиё…