Вечная молодость с аукциона
Шрифт:
– Значит, да. Поговорить? К примеру, выпытать, куда Левикова подевал?
– Тогда это ответный ход «Провентис-Фарма»?
– Ну, если каждое мало-мальски крупное предприятие во Франции имеет связи с киллерами и мафией, то да, – усмехнулся Кис.
– Я и сам озадачен… Гангстеры какие-то, ей-богу… Я, знаешь, привык к преступлениям тихим, домашним, семейным… C подобными делами никогда не сталкивался, если честно. Прямо не верится, что это существует в реальности… В моей стране.
– Меж тем существует, как видишь – даже если это противоречит твоему
Патриотическое чувство. Хороший, «правильный» гражданин своей страны, который наивно и гордо может сказать: «У нас такого не бывает!» Сплошное умиление.
Но… Если честно, то Алексею было немного завидно: в России подобные чувства куда-то подевались… Если не считать, конечно, политиков, на этих чувствах спекулирующих. Но в самосознании обычных граждан патриотизм превратился в мифологему, как выражается Александра…
– Вернемся к теме, – произнес он вслух. – Засаду на вилле Леблана обеспечивали две машины: «Ситроен» его вел от замка – видимо, наблюдал за перемещениями Леблана и держал связь с теми, кто находился на вилле, чтобы предупредить о его приезде. Им повезло – или это нам не повезло, – что Леблан уклонился от предложения Александры посидеть в баре гостиницы… А на месте, на вилле, как мы видели, были люди из «Рено-25».
– Которые следили за нами, когда мы ездили в клинику «Венюс»…
– И привез я «хвост», надо думать, из Парижа. Если это ответный ход «Провентис-Фарма», тогда все объясняется: Буше меня нанял искать Левикова. И послал каких-то людей посмотреть, как я буду действовать… Про клиники я сам ему сказал, про Леблана тоже отчитался по телефону, когда вернулся сюда из Парижа. И в таком случае Буше послал людей поговорить с Лебланом по душам – узнать, куда подевался изобретатель… Тем более что в лаборатории «Провентис-Фарма» уже случился пожар и погиб главный технолог, а досье Левикова у них выкрали еще раньше. Им явно было о чем потолковать!
– Не лишено логики. Тогда дальше: Леблан удрал. И укрылся в замке Ла Барбен. На дежурство встал «Рено-25»: мы его видели, когда выезжали из замка. Он поехал вслед полицейским машинам, где были Леблан и Мишель Левиков. «Рено» проводил их до комиссариата. После чего Леблана сняли выстрелом на выходе из полиции, а в мою машину подбросили бомбу. Это работа тех мужиков из «Рено»? Вернее, людей от «Провентис-Фарма»?
– А вот тут неувязочка. Левиков нужен фармацевтам живым и здоровым. Решить избавиться от него мог только тот, кто располагает его полным досье, включая ноу-хау. А им располагают только те, кто убил Ларису и выкрал из ее квартиры досье с изобретением в полной версии.
– Иными словами, клиники красоты? Это ведь их работа – убийство Ларисы и кража досье, верно?
– Верно… Только у меня вопрос: как же клиники узнали о том, что Левикова мы нашли, что он в полиции и что собирается ехать на твоей машине?
– Хм, – озадачился Реми. – Те двое, которые приезжали в замок, марсельцы…
– Они смылись раньше, чем успели что
– Но они должны были знать, что изобретателя держат в подземелье замка Ла Барбен… И, увидев машины полиции, поняли, что это каким-то образом обнаружено. Остальное можно было легко предположить…
– Можно было предположить, что Левиков окажется в полиции, согласен. Но никто – никто в клиниках не знал, что мы с ним связаны! Об этом знали фармацевты, да – но не клиники! Они не могли подложить бомбу в ТВОЮ машину!
– Да, но… – Реми был крайне озадачен. – Ты не хочешь ли сказать, что это работа «Провентис-Фарма»?
– Нет, этого я сказать не хочу – подобное лишено всякой логики. Фармацевтам не нужно убийство Левикова, а у клиник для него не хватало информации.
– Да, но тогда что получается? Получается какая-то ерунда… У тебя есть идеи?
– Ни малейшей.
Они помолчали, бесплодно прокручивая в пустоте это странное уравнение.
– Что у нас еще есть, Алеша? – спросил Реми. Он был вконец измучен, веки упрямо наползали на глаза, гася их всегда яркую синеву…
– Давай отложим на завтра, – предложил Алексей.
Ему как раз спать не хотелось: это было то нервно-рабочее настроение, в котором бодрствование могло длиться бесконечно долго – столько, сколько мысли крутились в голове. Либо найдется ответ, либо сам мозг устанет и вырубится.
– А что мы скажем завтра девочкам? И Мишелю? Нет уж, давай все соберем до конца. Пусть вся информация заляжет в мозги – дальше она будет работать сама по себе. Говори, какие у тебя еще есть «непонятки»?
– Связано ли убийство Леблана с бомбой? Один и тот же автор или совсем разные, случайно совпавшие по времени и месту действия?
– Если бы клиники красоты и связанная с ними мафия боялись, что он трепанет в полиции лишнего, то убили бы на входе в полицию, а не на выходе из нее!
– А любые посторонние разборки не подходят, потому что никто не мог знать в этот ранний час, что Леблан оказался в комиссариате…
– Тогда фармацевты? Это их люди, как мы решили, были в «Рено» и «Ситроене». И они проследили за Лебланом от замка до комиссариата!
– Но зачем его убивать? Месть?
– Да какая-то ерунда получается, детский сад. Слишком дерзко, слишком вызывающе – и только ради мести? За то, что Леблан попытался увести от них Левикова? Тем более что Левиков уже нашелся…
– А вот тут самое интересное, – произнес Кис. – Мы с тобой пришли к выводу, что в «Рено-25» были люди от фармацевтов. Но фокус в том, что они никоим образом не могли знать, что Левиков тоже попал в комиссариат. По одной простой причине: они не могли его узнать – у них нет его фотографии. И, следовательно, они не могли прийти к заключению, что Левиков нашелся! Но в таком случае Леблан им был нужен живым, чтобы снова попытаться узнать, где Левиков!
– Все, Кис, я больше не могу. Мозги заворачиваются, как засохший сыр. Пошел я спать. Остальное завтра… Ты поднимаешься?