Вечное движение. История одной навязчивой идеи

Орд-Хьюм Артур

Миссис Мур, англичанка по происхождению, всю жизнь сохраняла привязанность к родине и Лондон предпочитала Филадельфии. Пробыв несколько лет в Англии, она вернулась затем в Соединенные Штаты с тем, чтобы уладить судебные дела, связанные с опекой над имением ее покойного мужа. Судебная тяжба была каким-то образом связана с ее финансовым участием в делах Кили. И вот, чтобы укрепить свои позиции в судебном процессе, миссис Мур решила привлечь к изучению изобретений Кили нескольких выдающихся физиков того времени. Предприимчивая леди надеялась, что отчеты экспертов будут в высшей степени благоприятными и помогут выиграть ей судебный процесс. Однако все приглашенные, а среди них были Томас Эдисон^{59} и Никола Тесла^{60},

под разными предлогами уклонились от участия в этом деле. Время между тем шло, а ясности с открытиями Кили не наступало. Миссис Мур, все еще веря в честность Кили, решила, что ее протеже сам должен помочь ей в судебном деле. Это столь естественное намерение и стало началом конца шумной истории, связанной с изобретениями Джона Кили.

В ноябре 1895 года миссис Мур пригласила президента Спринггарденского института Аддисона Берка изучить сделанные Кили открытия. Берк, в свою очередь, запросил согласие на участие в экспертизе инженера-электрика Александра Скотта. Просьба Берка была удовлетворена, и Скотт принял участие в расследовании. Участие Скотта было вполне оправдано, поскольку он был хорошо осведомлен о работах Кили, встречался с изобретателем и беседовал с ним в 1874 году. Кроме того, он был хорошо знаком с мнением группы инженеров, которые состояли на службе в государственных учреждениях и присутствовали при демонстрации некоторых экспериментов, проводившихся Кили в форте Лафайет.

Первый свой визит в лабораторию Кили Скотт нанес вместе с миссис Мур. Это произошло 9 ноября 1895 года. В течение нескольких часов Скотт беседовал с Кили. Ни в этот свой визит, ни в последующие он и виду не подал, что сомневается в правдивости слов изобретателя. Любой неосторожный вопрос, если бы он был задан, мог бы вызвать подозрение у Кили и тем самым лишить Скотта возможности увидеть эксперименты, которые подтвердили бы его убежденность в мошенничестве бывшего плотника. Терпение и выдержка Скотта были вознаграждены, и он увидел многое из того, о чем столько говорилось на протяжении нескольких лет. Среди опытов Кили был и эксперимент по левитации, во время которого тяжелые грузы поднимались в воздух, а затем под действием музыкальных звуков определенной высоты падали в воду. Этот эффектный трюк, всегда имевший шумный успех у поклонников Кили и вкладчиков в его предприятия, был частью мифа, созданного Кили. После демонстрации опытов Скотт покинул лабораторию, удовлетворенный тем, что увиденное им никак не предполагает существования некоего нового вида энергии.

Во время второго и третьего визитов вместе со Скоттом в лаборатории присутствовал Берк. Анализируя потом увиденное, оба они пришли к заключению, что почти во всех экспериментах в качестве главной движущей силы Кили использовал сжатый воздух. Весьма вероятно, что существовал и другой, тщательно скрытый источник энергии. Оказалось, например, что тяжелые грузы, поднимавшиеся вверх, а затем падавшие вниз, на самом деле представляли собой полые шары и диски. Эта система шаров и дисков была сбалансирована так точно, что в зависимости от того, уменьшалось ли давление внутри них или увеличивалось, эти предметы тонули в воде или поднимались на ее поверхность. Необходимые для этого перепады давления создавались путем откачки воздуха из пространства внутри шаров и дисков или, наоборот, нагнетания его через тонкую трубку. Кили, правда, уверял, что детали, кажущиеся трубками, на самом деле сплошные. Тогда в один из своих визитов Скотт незаметно оторвал конец трубки и убедился, что она полая. Такие трубки подводились почти к каждой детали аппарата, стоящего в лаборатории. Выяснилось, что и другой аппарат, вызывавший столько восторгов у бывших вкладчиков, работал на хорошо известном физическом принципе. Кили, как теперь окончательно убедились Скотт и Берк, изобрел не новый источник энергии, а новый способ надувать простодушных. Об этом они и уведомили миссис Мур, которая, как нетрудно себе представить, была до некоторой степени озадачена.

В феврале 1896 года миссис Мур обратилась к английскому физику профессору У. Леселесс-Скотту: Кили стареет, и она, все еще будучи уверенной в важности сделанных им открытий, хотела бы, чтобы ее подопечный успел передать свои знания какому-нибудь ученому-англичанину, который в случае смерти Кили смог бы завершить создание мотора. Профессору

разрешили осмотреть все, что он пожелал, и сам Кили вручил ему инструкцию по обращению с аппаратами. После месяца исследований почтенный профессор заявил на ученом собрании во Франклинском институте, что «Кили с неоспоримой убедительностью продемонстрировал наличие силы, дотоле неизвестной». Воистину смелые слова!

Миссис Мур торжествовала и, чтобы доказать ошибочность вынесенного Александром Скоттом приговора, вновь пригласила его посмотреть эксперименты (на этот раз проводимые в лаборатории профессора Леселесс-Скотта). Приглашение было принято. Все трое согласились с тем, что повторный показ опытов прежде всего в интересах самого Кили. Однако на этот раз, чтобы убедиться в том, что тонкая трубка не играла в эксперименте сколько-нибудь важной роли, решили в ходе опытов ее перерезать. Миссис Мур одобрила этот план, и вот в воскресенье, 3 мая 1896 года, профессор явился к Джону Кили и уведомил его о необходимости и желательности новой экспертизы. Подробно сообщая потом об этом визите вдове Мур, Леселесс-Скотт писал: «К моему удивлению, мистер Кили категорически отказался от демонстрации опытов на предложенных ему условиях». Далее профессор убеждал миссис Мур «немедля поверить в справедливость доводов Скотта и сделать это как в собственных интересах, так и в интересах Кили». «Было бы крайне опрометчиво, — писал он, — продолжать дальнейшие дискуссии по этому вопросу во франклинском институте». Не нанеся визита миссис Мур, профессор тут же вернулся в Англию, а вдова немедленно прекратила финансовую поддержку Кили. Случилось это в мае 1896 года.

Кили продолжал настаивать на действенности своего устройства. Однако миссис Мур уже потеряла в него всякую веру и в оставшиеся до его смерти годы ежемесячно выдавала ему денежное содержание в размере всего лишь 250 долларов.

18 ноября 1898 года Кили умер, так и унеся с собой в могилу свои псевдомеханические «секреты». И все-таки он не смог избежать публичного разоблачения. Сразу же после его смерти «Компания по производству моторов Кили» завладела его лабораторией. С помощью бостонского электрика Бертона Кинрейда, который в разное время имел с Кили дело, лаборатория была демонтирована, а мотор перенесен в дом Кинрейда на Джамайка Плейнс. Там Кинрейд в течение некоторого времени пытался привести его и действие.

Тем временем Скотт и Берк начали обследование самого дома Кили, поскольку «Компания по производству моторов Кили» сосредоточила все свое внимание на одном только моторе и не интересовалась другим оборудованием лаборатории. 20 декабря 1898 года Кинрейд натолкнулся на первое свидетельство обмана. В это же время вдова покойного, до тех пор остававшаяся в тени, стала подвергаться официальным нападкам со стороны компании. 29 января 1899 года поверенный в делах вдовы Кили Чарлз Хилл объявил на весь мир правду о Кили и его грандиозном надувательстве, о котором эта женщина, как видно, и не подозревала.

Новость тут же стала достоянием филадельфийской прессы. Газеты запестрели заголовками: «Секрета мотора Кили больше не существует», «Кили — грандиозный обман века» и т. д. Человек, бывший близким другом Кили в Филадельфии, поведал, как однажды, когда он спросил стареющего изобретателя о том, какую эпитафию тот хотел бы иметь на своей могиле, Кили ответил: «Кили, величайший мошенник XIX века».

Как ни странно, несколько директоров «Компании по производству моторов Кили» продолжали сохранять веру в свое предприятие и бороться за его существование. Но Кинрейд выступил с официальным заявлением, в котором утверждал, что созданные Кили механизмы можно отнести к ряду величайших надувательств века.

Что же до миссис Мур, то, поскольку здоровье ее все ухудшалось, она вернулась в свой родной Лондон еще до смерти Кили. Весть о его разоблачении принес почтенной женщине ее внук, граф Юджин фон Розен, атташе дипломатической миссии короля Швеции и Норвегии в Англии. Позднее граф рассказывал, что, когда он сообщил эту новость своей бабушке, та не шелохнулась. «Надеюсь,— произнесла она затем, — что он передал свой секрет кому-нибудь перед смертью». 5 января 1899 года она умерла. Говорят, что последние неудачи Кили сильно укоротили ее жизнь. После смерти миссис Мур ее состояние насчитывало не более одного миллиона долларов, не считая недвижимости.