Вечнозеленый лист или Приключения маленького героя
Шрифт:
– Ясно. В какой стороне пещера?
– Туда, - указала пальцем девушка в ту сторону, в которую мы шли.
– Отлично, вперед.
Через пять минут я увидел небольшой лаз. Да, удачно. Запрыгнув внутрь, я ощупал стены. Сухо, не очень холодно, примерно три на три метра. Уместимся.
– Давайте внутрь. Скоро гроза начнется, - поймав Хинату, я помог спуститься вниз Кенсу.
– Держи. Печати с законсервированной едой. Нам их хватит дня на четыре. А дальше придется
– Есть, - чуть ли не отсалютовал русоволосый и принялся готовить нам ночлег.
– Хината, как ты?
– Глаза, очень болят глаза.
– Покажи, - активировав печать светляка, я глянув в глаза своей невесты. Ух ты боже ты мой. Красные, с полопавшимися капиллярами.
– Раньше не могла сказать, что тебе плохо, дурашка моя?
– Но тогда бы мы не наш...
– Тс, - приложил я палец к губам.
– Надо всегда рационально использовать свои силы и способности. Но ты молодец. Завтра постараемся отсидеться здесь. А пока закрой глаза. Сейчас буду тебя лечить.
– Хорошо, - доверчиво произнесла синевласая девушка и, убрав руки, оставила мне фронт для работы.
Итак, самое сложное в лечении глаз - самолечение. Почти невозможно. Поэтому всегда нужен посторонний медик. Уж очень хрупкая структура, к которой нужен специальный уход. Но для меня из-за маленькой, но все таки трещины в печати, чакра лиса затрудняет адекватное лечение. Поэтому приходится для лечения готовиться.
Двадцать восемь ручных печатей, печать концентрации.
– Техника очищения чакры, - разработка самого Хокаге и Цунаде-сенсея. Вот что значит звание Профессора и гениального медика. За месяц придумать для меня технику, которая сможет ненадолго, но очистить чакру для лечения союзников.
– Малая мистическая рука, длань жизни, - сложив семьдесят печатей, мои пальцы засветились легким зеленым светом. Самая моя сложная техника. Грань моего нынешнего контроля и умения. Лечит микроповреждения организма, стимулируя естественное восстановление чакроканалов. Да, по сравнению с профессиональным лечением Цунаде это - как небо и земля, но лучше, чем ничего.
– Вот, уже лучше. Капилляры не лопаются, зажили. Как ощущения?
– Спасибо, намного легче, - благодарно прижалась ко мне девушка, поцеловав в щеку. Что же, самый лучший способ выразить благодарность.
Снаружи сверкали молнии и грохотал,... нет, не грохотал. Печать скрытности и печать поглощения сверх громкого звука защищала нас от такого оркестра. Кенсу уже уснул, а я только закончил лечение.
– Все, спи. Я покараулю. Все равно смысла рано вставать нет.
– Спасибо, еще раз. Я так рада, что не ошиблась... не в тебе и не в себе.
– Хех, спи давай, чудо мое синевласое.
– Угу, - сказали мне, засыпая.
Да, засыпай. Нам нужны будут силы, чтобы пережить эти десять дней.
Глава 42. Кошмарный экзамен. День со
Утро было прекрасным, радужным, веселым... хрен. Оно было угрюмым, облачным и полным молний. Одно хорошо: можно спокойно пока отсиживаться на месте, в укрытии. Глаза у Хинаты еще не до конца прошли, еды вполне хватало, впрочем, как и воды. Пару раз я чувствовал, как мимо нас проходили команды. Один раз даже была группа из девяти человек. О, все-таки правильный подход. Никто же не говорил, что нельзя объединяться. Хотя мне кажется, что это они зря. Я не знаю, что это за каньон, но мне кажется, здесь обитают зверушки и поопаснее, чем в Лесу Смерти нашей Конохи. Ведь не могут быть здесь в качестве противника одни молнии. Тогда десять дней можно было бы спокойно переждать в любом укрытии, не убивая и не сражаясь друг с другом. Без еды десять дней протянули. А без воды... Медитации, самоконтроль, погружение организма в состояние сна и ожидания. Вот и вся панацея, если бы все было так просто. Поэтому...
– А-а-а!
– громогласный человеческий крик пронесся эхом до нас, как, наверное, и до каждого в этих каньонах. Слишком он был громогласный и пронзительный. И так же резко оборвался.
– Что это было?
– Хината и Кенсу затряслись от страха, впрочем, как и я... Что это за давящая аура? Будто рядом со мной десять Какашей-сенсеев поставили в праведном гневе.
– Думаю, это местная фауна. И скорее всего, она вышла на охоту. И уже поймала кого-то. Зато теперь я догадываюсь о смысле этого испытания.
– Да?
– от страха из Кенсу невольно вылетел саркастический хмык.
– И какой же?
– Есть большая территория. На которой есть охотник... а мы дичь. С чем нас и поздравляю. Теперь надо понять, что за охотник и как от него спастись. Поэтому сегодня через час идем на разведку. Хината, как глаза?
– Уже гораздо лучше.
– Отлично. Сегодня Бьякуган не используешь. Будем идти классическим методом. Медленно, ориентируясь по меткам. Сколько ты вчера их оставил, Кенсу?
– Где-то сорок. Еще осталось шестьдесят.
– Тогда постараемся составить примерную карту местности. Пройдем по старому маршруту и опишем круг. Оставляй метку на нашем укрытии, Кенсу. Мы здесь ничего не оставим. Не хочу давать другим шиноби преимущество и сам его лишаться. Но если повезет, будем знать, что у нас есть потенциальное укрытие.
– Хорошо.
Итак, мы двинулись. И мне почему-то кажется, что туман стал гуще, гораздо гуще. Если раньше я видел на расстояние десяти метров, то сейчас с трудом вижу Хинату перед собой и Кенсу позади. И мне это не нравится. Будто сам туман запутывает нас. Запутывает дичь. Хм... вот, еще три очага чакры. И...
– А! Нет!
– громкий крик, и один очаг погас. Как спичка. Раз и потухла. Два, три. Все, нет очагов чакры. А источник, который их убил... я его банально не ощущаю. Плохо, очень плохо.
– Замерли и вслушиваемся. Ни одного движения. Следим за туманом.
Секунда, две секунды. Вот, вижу. Туман движется. Немного, практически не заметно, если не обращать внимание.
– На два часа. Хината, самую сильную технику огня. Попытаемся отогнать невидимку.