Вечный: Корейский вариант
Шрифт:
Там после стирки развесил одежду сушиться, тут верёвки бельевые имелись, до самой темноты занимался. Техники в ангаре мне сделали самодельные гантели и гирю, гантели по пять кило, гиря десять, так что не только занимался, ну и гирю тягал. Правильно это делал, как требует инструкция, чтобы не повредить себе ничего. Между прочим, в прошлой жизни я был кандидат в мастера по гиревому спорту. Как лётчик-профессионал я скажу, это необходимо заниматься лётчикам, чтобы быть в отличной форме. К тому же у входа в сарай была железная труба, я проверил, сидит намертво, вот и турник, попробовал, нормально, надо только наждачной бумагой пройти, а то ржавая, и можно «солнышки» крутить. А подтягиваться и сейчас уже можно. Мой режим тридцать, я подтягивания начал, делая это на ветке дерева, ещё когда самолёт планировал угнать, наблюдая со стороны за аэродромом.
После тренировки доел похлёбку – и чтобы не испортилась, и мясо всё же, – и, приведя себя в порядок, почистив зубы, направился на боковую. Вот так у меня окончился пятый день нахождения на
Утром попил чаю, я позавтракать планировал в лётной столовой, и покатил на рынок, по этой причине и встал пораньше. Двое парней из наших попросили закупить им там: и картошку надо, и сало хотят, чего только нет, – деньги выдали в мятых купюрах. Я уже пьяный тогда был, велел списком написать, мне и написали, я его среди купюр обнаружил. Ещё удивился, откуда деньги взялись, забыть успел, вот список память и освежил. Гуляя, я сначала купил джутовый мешок, они дешёвые, и складывал в него всё, что удалось прикупить, и сало взял, хлеб ржаной, не знаю, откуда он тут взялся, и водки шесть бутылок, включая три соджу, и остальное. Там овощи, лук, чеснок, огурцы были, картошки нашёл, взял три кило. Пару кочанов капусты, и китайскую взял для пробы. Мешок полный был, на велосипеде так и довёз до ворот, там его проверили и пропустили. Выглянувшие на стук парни удивились и начали отнекиваться, они тоже забыть успели, напомнил списком, предъявив его. Признали, их почерк. Так что, сдав покупки и вернув сдачу, отмахнулся от благодарностей и направился в штаб. Особо не спешил, до начала рабочего дня, а это девять часов, полчаса оставалось, успею позавтракать. Действительно успел, а потом направился в штаб, где дежурный перенаправил меня в нужный кабинет. А там две новости, с гражданством всё нормально, вскоре получу, удостоверение личности через четыре месяца, по достижении шестнадцати лет. Отказались мне год лишний приписывать. Но не это главное, сейчас идут экзамены в школах, вот с одним из директоров и договорились, что я сдам у них экзамены за восьмой класс. Приплыли. И всего два дня на подготовку. Ладно, с переносом память освежилась, помню, как сам учился, и есть воспоминания Муна, надеюсь, поможет.
– Построиться! – приказал я, хмуро рассматривая шесть молоденьких офицеров.
Неоперившиеся птенцы, только-только из военных училищ. Почему-то с момента моего попадания в полк так повелось, что, в отличие от советских специалистов, я получал одних недотёп и разный неликвид. Я не скажу, что они соображают плохо, или ещё что, но по количеству попаданий в разные неприятности мои ученики впереди всех. Таких выявляют ещё в училище и распределяют по инструкторам в полках. Так-то те уже числились ведомыми или ведущими в парах разных звеньях и эскадрильях, но тренировку и спаиваемость во время полётов – это дело инструкторов, нам нужно сделать так, чтобы во время боёв молодёжь не терялась, хотя бы не отставала от ведущих. В общем, мы подтягивали их в лётном пилотировании, постепенно давая высший пилотаж и боевое маневрирование. Эта группа за тот месяц, что я работаю в этом полку, уже вторая. Первую я учил всего три недели, и как только начали проявляться результаты, а парни учились с полной самоотдачей, так у меня их забрали и распределили по другим эскадрильям и полкам. Не в нашей части, те отправились на другие места дислокаций разных авиачастей. Эта шестёрка уже нашего полка пилоты, их оформили, в отличие от первой группы. Я больше скажу, комполка, что меня вызвал к себе, сообщил, что вся шестёрка будет служить в одной эскадрилье, они все ведомые более опытных пилотов, что станут ведущими и командирами звеньев. Первую группу я тренировал на Ла-9, а вот эта уже будет летать на Ла-11. Машины им для вновь формирующейся отдельной эскадрильи, приписанной к нашему полку четвёртой, уже выделили. Эскадрилья считалась истребительно-бомбардировочной, то есть и наносить удары по наземным целям будут, и смогут драться с противником в воздухе. Срок мне дали два месяца. Если так подумать, то хватит, даже вполне, вот и будем работать.
А так этот месяц интересно прошёл, тут и сдача экзаменов в школе, средний балл, но сдал все, обживание, учёба, редкие экскурсии по городу, столицу изучал, купался на пляже у реки, уже можно. Жаль, до моря добраться не успел, все выходные заняты были, хотя тут близко, рукой подать. Вот с хозяйкой моей, как ни странно, с того момента, как я оплатил за жильё за два месяца вперёд, так больше и не виделся. Детей её видел, одно окно дома во двор выходит, мелькали, выглядывали, глядя, как я занимаюсь, а её нет. У нас режим работы не совпадал. Да ещё учёба и работа так закрутили, что мне просто было не до противоположного пола, и тренировки до изнеможения гасили гормоны.
Закончив знакомиться с офицерами – те вчера прибыли и обустроились в казарме, – я сказал вступительную речь, чего я от них жду, и сообщил, что обучение у них начнётся с кросса, а потом будет спортгородок. Я хочу знать, чего они стоят в плане физических возможностей, это поможет мне решить, кому усилить нагрузки, кому, наоборот, начать. Будущие боевые лётчики не роптали, видимо уже узнали в казарме мой стиль работы, так что побежали. Сначала в казарму, переодеться в спортивное трико, то есть трусы и майки, а дальше кросс и спортгородок. Так наблюдая за парнями, сам не отлынивал, с удовольствием занимался на перекладинах, я вдруг замер и прислушался. Очень знакомый звук двигателей. Я не я буду, если это не МиГ-15, которых до этого момента на нашем аэродроме отродясь не было. Причём по звуку ясно, что шло несколько машин. Сразу видно, идут на посадку. Четыре машины.
Даже группа бросила занятия и глазела на стремительные силуэты «мигарей», которые шли на посадку – к нам, похоже, звено перекидывали, вроде говорили что-то такое в штабе, группа перехвата у нас будет дислоцироваться, защищать небо столицы, но не уточняли, что это будут «пятнашки» и всего звено. Может, это просто первые ласточки? А вообще странно, прежде чем перегонять сюда реактивную технику, нужно создать тут требуемую инфраструктуру, а ничего подобного тут не было, всё чисто для поршневых машин. Дивясь на это, тут я заметил, что лётчики отлынивают, и продолжил учёбу, после обеда у нас по плану пилотирование. Взлетать не будут, все действия они будут отрабатывать до автоматизма в кабинах, чтобы знать, где что находится. Лётчикам эти машины были незнакомы, сегодня они их увидят впервые и познакомятся со своими механиками. Там командир эскадрильи будет присутствовать. С ним и ведущими молодые пилоты уже были знакомы. И да, согласно составленному нами с командиром эскадрильи графику, учить работать в кабинах молодых пилотов будут их ведущие. Это и лётчикам знания, и им дополнительная практика. Хоть получше познакомятся со своими ведомыми. Мы так договорились, и тот был со мной полностью согласен, а ведь нужно учесть, что он и сам лично будет учить своего ведомого, понимал, что в бою это может стоить ему жизни. Чем лучше выучит, тем больше шансов выжить.
Всё же «миги» прилетели к нам, и дислоцироваться у нас будет целая эскадрилья из двенадцати машин. К полудню на аэродром прибыла колонна грузовиков, техника, механики, командование и всё, что требовалось для обслуживания этих машин. На складах начали запасать боеприпасы для «мигов». В отличие от других лётчиков, я не стал ходить к этим машинам и изучать их, зачем, я их и так до последнего винтика знаю, а потому закончил занятия на сегодня, то есть передал группу командиру эскадрильи – ознакомление с машинами, теорию пилотирования в кабинах те будут проходить без меня, я на начальном этапе просто не нужен, поэтому сходил к техникам в ангар, они мне должны были помочь с одной штукой, а именно сделать кастет. Оружия у меня не было, не считать же им нож, что я ношу на бедре, чтобы на виду не был, поэтому кастет будет.
Причины, чтобы получить его, были достаточно веские, я, конечно, достаточно неплохо подготовлен как боец, и даже нашёл пару парней из корейцев, знающих этот стиль, а мне нужны спарринг-партнёры, мы совместно тренировались на площадке из песочной подушки за спортгородком, но всё равно лучше иметь козырь. Так вот, кастет мне нужен для усиления удара, да и чтобы руки не травмировать, всё же я лётчик, и несмотря на это, за мной ни одной машины так и не закрепили, летаю на дежурных, сопровождаю учеников в воздухе во время боевого пилотирования и подсказываю по рации как, что нужно и где у них ошибки. Обычная практика, советские советники так же поступали. Три дня назад у меня увели велосипед, я уже перестал закатывать его в дом, двор закрытый, чего бояться, вот и увели, взломали калитку и укатили. Вчера я его нашёл, случайно увидел, как парень моих лет катит на нём, выследил, попытался забрать, действуя по закону, но мне посмеялись прямо в лицо, брат вора был полицейским, он и меня-то не привлёк, потому что я работал у военных, пусть вольнонаёмный, но всё же. В общем, как тот сопляк сказал, у кого сила, тот и владеет, вот я и решил, будет по их, но мне нужен кастет, дружков у сопляка с десяток. Справлюсь, но удары должны быть убойными, чтобы ударил, и не встали, не хочу противника оставлять за спиной, эти шакалы и со спины напасть не постесняются.
– Ну как? – уточнил я.
– Готово, можешь померить, как влитой должен войти, – ответил тот и, вытирая руки тряпочкой, сказал: – Я вообще удивлён такому заказу, как в детстве делали, было дело. Случилось что?
– Да так, надо показать одним соплякам, кто прав, а кто нет, – пробормотал я, примеривая кастет.
Механик, к которому мне пришлось обратиться, был старшим бригады, он оказался настоящим мастером, отличный кастет, вылизанный точно по руке. Таким при ударе повредить кисть – это постараться нужно.
– Я вижу, что ты не просто так эту штуку заполучить решил. Рассказывай.
Пожав плечами, я без особых сомнений описал, что у меня произошло.
– Значит, брат полицейский? – задумавшись, пожевал тот губами. – Что-то я никогда не слышал о такой наглости. Знаешь, а сходи-ка ты к нашему полковому особисту, это как раз для него работа.
– Вот ещё, сам справлюсь, – отмахнулся я. – Ладно, спасибо за игрушку, держи, как обещал.
Механик работал не просто так, сторговались мы за моток олова, оно сейчас в дефиците тут, а мне этот кусок бесплатно достался. Парни подарили, когда я на гитаре исполнил «Я як-истребитель» и «Песню лётчика-истребителя». Аншлаг был полный, эти песни мигом распространились по всем авиаполкам и отдельным эскадрильям, где есть наши советники. Зачем мне это олово сунули, и кто, чтобы вернуть, я не знаю, потом уже нашёл в кармане, а тут, гляди, пригодилось. Ещё раз поблагодарив механика, я покинул ангар, а этот старый кореец, убрав плату в верстак, направился помогать бригаде, у них там, как всегда, аврал, один молодой лётчик сел так, что повредил шасси, сейчас идёт восстановление машины.