Ведьма для инквизитора
Шрифт:
— Иными словами, «эмоциональному сближению»? — ухмыльнулся Серега. — Вот ты и попалась, голубушка! Ревнуешь ты, ревнуешь! Я тебя расколол! Все Кису расскажу!
— Не вздумай, поганец!
— Настучу, заложу, — пропел Серега, уворачиваясь от запущенной в него чашки, к счастью, пустой. — Великолепная Александра, невозмутимая королева — ревнует! Ура!
— Дурак. Больше кофе не дам.
— Дай. Я пошутил, — сделал Серега серьезную мину.
— Не дам. Врешь.
— Чессна слово, пошутил.
— Мерзкий мачо.
— Согласен, на все
— Держи свой кофе, продажная душа…
Прощаясь, Александра не удержалась и, заглядывая в лукавые Серегины глаза, переспросила: «Не скажешь? Обещаешь?»
Серега расхохотался и съехал по широким деревянным перилам. «Так и быть!» — прокричал он откуда-то снизу. — «Только теперь тебя шантажировать буду! Бархатным кофе!»
В жизни заложника есть, пожалуй, своя прелесть: никто не предлагает помыть посуду или вынести мусорное ведро. Наоборот, приглашают к уже накрытому столу, просят присаживаться и уговаривают не делать лишних телодвижений.
Кис позавтракал в компании Майи и Вениамина, которые были странно молчаливы. Лица их были то ли мрачны, то ли просто сосредоточены.
Аль не выспались? Чем, интересно, ночью занимались, кроме разговоров? Кто и куда на машине ездил?
Ясно одно: Вениамин теперь полностью в курсе происшедшего. И, возможно, куда более полно, чем Кис. Впрочем, если он ее сообщник, то он в курсе уже давно…
— Надеюсь, вы хорошо спали? — поинтересовался Кис.
— А вам-то что? — хмуро спросила его Майя.
— Не грубите старшим, девушка. Если спали хорошо, — то успокоились. Если успокоились, — то в состоянии соображать нормально. А если в состоянии соображать нормально, — то очень быстро поймете, что свою функцию заложника я уже выполнил: вывел вас с телевидения и помог вам скрыться. Счет за услугу, так и быть, я вам выставлять не буду, — чего уж там, прогулялся в свое удовольствие под дулом пистолета, — но предпочел бы откланяться незамедлительно. Был очень рад познакомиться, спасибо за гостеприимство.
— Это все? — хмыкнула Майя.
Кис кивнул. Вениамин невозмутимо убирал посуду со стола.
Выбраться с этой дачи было, на самом деле, более, чем просто. Снять наручники запасным ключом, одним движением отобрать у этой шмакодявки пистолет, а хромоногий Веня вряд ли мог представлять для него угрозу. Но именно потому, что Алексей знал, что он может это сделать в любой момент, он не торопился, позволяя любопытству диктовать его поведение.
— Тогда слушайте, — прищурила глаза Майя. — Теперь я знаю, зачем вы мне нужны. Я с вами поступлю классически, как поступают с заложниками: попрошу за вас выкуп!
— У кого? — изумился Кис.
— У вашей подруги Касьяновой.
— Боитесь, что вам мужниного наследства окажется недостаточно?
— Ну что вы, наоборот, — любезно откликнулась Майя, — я, как положено жене богатого мужа, занимаюсь благотворительностью. И намерена исключительно поправить финансовое положение вашей подруги.
— Да оно у нее и так вполне… — Кис никак не мог понять, куда метит эта чертова девчонка, у которой даже глаза заполыхали зеленым огнем от удовольствия. — И каким же образом?
— Благодаря мне она заработает бешеные гонорары! Потому что она будет писать серию статей об этом убийстве! Редакционное расследование!
— Если вы не в курсе, Александра криминальной хроникой не занимается.
— Так займется, — пожала плечиком Майя. — Вы, кажется, забыли, что это в качестве выкупа за вашу драгоценную особу! Или она вами не дорожит? — ехидно добавила она.
— Вот как? — уселся поудобнее Кис. — А под угрозой чего? Вы меня убьете и в лесу закопаете? Ухо отрежете и ей пошлете, чтобы веселее репортажи писались?
— Вполне возможно…
— Или вы меня запрете в этом доме до конца моих дней?
— Тоже вариант.
Майя откинулась на спинку венского стула и весело, с вызовом, смотрела на Алексея.
— Есть и другие? — догадался Кис.
— Есть.
— Например?
— Я вас соблазню. И уведу у Касьяновой, — вид у Майи был крайне довольный: видать, эта мысль ей очень нравилась.
— Типично женский ход, ничего не скажешь… А вам зачем?
— Как зачем? Чтоб веселее репортажи писались, как вы выразились!
— Ага… И вы, значит, собираетесь вот так прямо Александре и заявить: пиши статьи, а не то твоего мужика уведу?
— Пока не знаю, прямо я ей скажу или криво… Но я найду, как, не беспокойтесь!
— Слушайте, Майя, а как насчет убиенного супруга? Вы вчера так рыдали, а сегодня готовы соблазнять незнакомых мужчин… Не слишком ли резво? Вам следовало бы подольше поиграть роль неутешной вдовы.
— Чтоб вы знали, я никогда не играю роли. Вчера мне было больно из-за смерти Марка, и я плакала. Сегодня у меня у меня другое настроение и другие заботы: мне надо себя из беды выручать. Поверьте, это достаточно захватывающее занятие, чтобы отвлечься от грустных мыслей.
— Себя, любимую?
— Именно. Я никого и никогда не любила так, как себя. И Марк это знал. Он принимал меня такой, как есть, и мою любовь в том объеме, в котором я могла ему дать.
— Это то, что вчера, на мой вопрос, любите ли вы вашего мужа, вы охарактеризовали словом «очень»?
— У каждого свои мерки.
— С этим трудно спорить… Вернемся к вашему «выкупу». Каким же образом, по-вашему, Александра будет вести «журналистское расследование»? Где она возьмет материал?
— Говорят, что Касьянова — хорошая журналистка. Вот пусть она это и докажет. Хороший журналист сумеет расколоть нужных людей. Но главным источником информации для нее будете вы. Вы будете вести расследование, чтобы доказать, что я не убивала Марка. А ваша подруга Касьянова будет освещать ваше расследование в прессе. Только так я могу застраховать себя и от наших органов, и от убийц. Потому что вы их найдете.