Ведьма из рода Шарперо
Шрифт:
— Разумеется. Спокойной ночи, Мао.
— Приятных снов, Госпожа Ромалия.
Я плохо спала этой ночью, постоянно ворочаясь и чувствуя чей-то пристальный взор на своем теле. Он пугал и от него стыла кровь в жидах, заставляя стонать от страха и желания спрятаться. Но природное упрямство не позволяло так просто сдаться, а тяжелый перед этим день не давал мне проснуться без веской причины.
Уверена, что что-то шептала во сне, и, возможно, даже плакала, ведь каждую ночь, будто издевательство, я видела собственную смерть. Она была мучительной, раздирающей и страшной. Медленное угасание, частые приступы и продолжительные
— Нет, — шептала я, крутясь, будто юла по кровати, сжимая шелковую простынь и комкая одеяло. — Не могу больше терпеть… Прошу… — молила я, чувствуя соленую влагу на щеках и губах. Даже сквозь сон я могла ощутить собственные слезы.
Но кошмар начал отступать, а ледяные щупальца ужаса и смерти отпустили меня, будто их кто-то спугнул, заставляя бежать прочь, как от прокаженной. Я медленно успокаивалась, но магия снов не позволяла пробудиться так скоро.
— Ромалия, — звал меня по имени чей-то знакомый с детства голос. — Проснись, — настойчиво требовал мой спаситель, а после меня без особой нежности дернули за плечо, вырывая из зыбкого ужаса, заставляя резко сесть на кровати и дрожащими руками вцепиться в первого, кого увидела перед собой.
— Ма-а-акс, — прошептала я, чувствуя, что дрожь лишь усиливалась. На ресницах еще остались маленькие капельки слез, что от частого моргания они сорвались вниз, увлажняя кожу щек.
С невероятной нежностью, будто я была хрустальной вазой, Максимильян осторожно обнял меня, прижимая к своему крепкому телу, что пахло мылом, шалфеем и чем-то алхимическим. Сложно описать последний запах, и такой был присущ лишь Максу. Это была его отличительная особенность, по которой мужчину можно было узнать из тысячи.
— Тише, Ромалия. Что случилось? — дамнант продолжал заботливо гладить меня по спине, время от времени касаясь спутанных волос. — Что могло напугать такую стервочку, как ты? — хмыкнул Макс и легкая, пусть и мимолетная улыбка появилась на моих губах. — Неужели кто-то назвал тебя милой? — дамнант явно вошел во вкус и он как никто другой знал, что лучший способ привести меня в чувство это разозлить.
— Не смешно, — фыркнула я и оттолкнула от себя мужчину. Но он не обиделся. Наоборот, он слишком широко улыбался, будто узнал, что-то весьма интересное. А я любила хорошие новости. После произошедшего мне это было просто необходимо. — Слишком широкая улыбка. Выглядит неестественно и жутко, — я осмотрелась и заметила настенные часы, которые показывали три утра. — И вообще, что ты делаешь в комнате юной леди в такое время? Если поползут слухи, то меня точно никто замуж не возьмет! — а вот теперь я уже действительно разозлилась. — Макс, нельзя так рисковать моим именем и чистотой. Если пронзают, что в мою комнату может без труда пробраться взрослый, состоявшийся мужчина, то никакой высокородный и тем более артэк не женится на мне.
Теперь улыбка Макса из довольной превратилась в жестокую, будто алхимику и дела не было до моих проблем и печалей. Он изменился так быстро, что даже я, что привыкла к таким частым сменам настроения у проклятого, нервно сглотнула от такой картины. Нервно сглотнув и отбросив посторонние мысли, решила узнать причину столь неожиданного появления в моей спальне этого проклятого.
Пожалуй, если не считать слуг, то Макс был единственным, кто бывал в святая святых, закрытых для большинства. Действительно странное чувство от осознания этой столь простой и ясной мысли.
— Так зачем ты пришел? Не спитья? Тебе отказала девушка и ты пришел упасть в мои объятия? — я не издевалась, просто в такой час и после кошмара настроение было препоганное. Если не сказать хуже.
— Это ты, проснувшись, прилипла ко мне, как морайская пиявка. Еще и испортила рубашку своими слезами. Как еще ткань не разъело — большой вопрос.
— Иди к Райху, — в сердцах бросила я, сталкивая мужчину со своей кровати и вытирая остатки влаги с лица одеялом. Да, не особо культурно, зато удобно и практично. А это в три утра для меня наиболее доступные критерии.
Я накрылась одеялом с головой, и чтобы меньше слышать тяжелые, слишком громкие даже для Макса шаги, начала засыпать.
Но кто мне дал, спрашивается? Никто. А точнее дамнант. Он сдернул одеяло с моего тела, заставляя резко открыть глаза и зарычать ругательства, которые так и рвались наружу, не имея возможности остаться на стадии обдумывания. Нет, это было бы слишком просто.
— Что тебе от меня нужно? — измученно застонала я, сложив руки на груди и в лежачем состоянии смотря на явно веселящегося от всей ситуации Макса. — Дай ты мн поспать нормально, изверг тысячелетний. Ни стыда, ни совети у тебя.
— Разумеется, у меня нет столь человеческих, ненужных качеств характера. А теперь одевайся, — алхимик бросил на кровать стопку моей одежды, причем судя по тому, что именно в меня прилетело, то одеться мне предлагали в халат и юбку. Отличное сочетание, а главное, редкое-то какое. Не каждый до такого абсурда додумается в здравом уме.
— Зачем мне одеваться? — последовал логичный вопрос от меня и, о Боги(!), этот проклятый наконец-то решил всё мне объяснить. Я уж думала скорее свиньи полетят, чем этот тугодум прямолинейный догадается о простых истинах цивилизованного общения.
— Я нашел ниточки, ведущие к Мьяро.
Вот тут мой мозг взорвался и из ушей повалил густой черный дым, который скорее всего в темноте было сложно разглядеть. Но чувствовала я именно это. У меня даже дар речи пропал, настолько я была удивлена словами и информацией, что эти слова мне принесли.
Найти Мьяро спустя столько столетий было сродни чуду. Или скорее обману…
— А ты уверен, что это Мьяро? — все-таки Бога так давно никто не видел, а тут дамнант за двое суток его так живенько отыскал. Попахивает розыгрышем или ловушкой мировых масштабов. — Может это просто чья-то шутка.
— По-твоему я настолько туп, что не перепроверил данные? Ты меня только что оскорбила, Ромалия.
— Еще скажи, что твое сердце разбито о камень моего недоверия. Смешно, Макс, смешно. Но тебе не десять лет. Возникает еще один вопрос, который напрашивает сам собой.
— И какой же?
— Я тебе зачем в этом походе? Или думаешь, что без меня не сможешь сцапать Мьяро и привезти его к родственникам?
— Ты себе льстишь, дорогая, — фыркнул мужчина, отчего мое самолюбие не особо пострадало. Раны были бы глубже, не знай я характер этого проклятого алхимика, который язвил и высмеивал меня с рождения. Так у меня хоть защитная оболочка вокруг сердца появилась, оберегающая от столь грубых и нелестных изречений. Потом подумаю, как это наглеца на место поставить, сейчас мозг отказывался создавать изощренные планы мести.