Ведьма Пачкуля и конкурс «Колдовидение»
Шрифт:
Программа передач Колдовидения
18.00 Хибарный вопрос
Зомби красят комнату — и смотрят, как сохнет краска.
19.00
Скелет с Золотым Голосом расскажет вам обо всех новостях Непутевого леса.
Далее — прогноз погоды с шикарной Брендой.
19.30 Бородатые тоже плачут
Гнадин влюблена в Гнормана, который тайком встречается с Гнометтой, которая тайно сохнет по Гневиллу…
Повтор завтра в 12:00.
20.00 Болото чудес
Кому из жаб-помощников удастся дойти до суперигры?
21.00 Гоблины и тачки
Чокнутые горные гоблины устраивают гонки на старых раздолбанных машинах. Никаких правил, ноль мастерства, сплошные аварии
22.00 Остаться в мертвых
Самолет с нежитью терпит катастрофу, и пассажиры-зомби оказываются в таинственном промозглом болоте.
НЕ ПРОПУСТИТЕ — ЗАВТРА ВЕЧЕРОМ
ГРАНДИОЗНЫЙ КОНКУРС ПЕСНИ «КОЛДОВИДЕНИЕ»!
Не упустите свой шанс — подайте заявку на участие в
КОНКУРСЕ ПЕСНИ «КОЛДОВИДЕНИЕ»
Только новые песни
Потрясающие призы!
Участвовать могут все желающие — КРОМЕ ГОБЛИНОВ
Глава первая
В гости к Шельме
— Латно, — сказал Хьюго. Он уютно устроился в чехольчике для чайника, уткнувшись носом в крохотную книжицу. Рядом стояло блюдце с нарезанной кружочками морковкой. На плите закипал чайник, скоро можно будет заварить какао в наперстке.
— Ты идешь? — спросила Пачкуля, снимая с крючка шляпу.
— Нет. Я читать.
— Кто сказал, что тебе можно читать? Тебе положено на меня работать, а не читать. Что это вообще у тебя? Книжка с марками? Хмм? С маленькими самоклейками? Поэтому ты от нее целыми днями не отлипаешь?
— Нет. Это «Сборник хомячьих афорисмоф и острот». Выскасыфания расных умных хомякоф.
— Да ну? Ничего удивительного, что книжка такая маленькая. Ладно, ладно, шучу. Выдай-ка что-нибудь.
— «Пусть хомяки малы, но сердца у них огромные», — зачитал Хьюго.
— Бред! — сказала Пачкуля. — Если б у вас были огромные сердца, все остальные штуки бы не поместились. Желудок, и легкие, и дурацкие маленькие почки. Что там еще пишут?
— «Хомяки лучше котоф».
— Хомяки лучше котов? — фыркнула Пачкуля. — Что это за афоризм? Не смешно
— Сато прафда, — твердо сказал Хьюго.
— Почему? Чем они лучше?
— Фсем. Хомяки красифее, отфашнее и порядочнее. Видишь шрам? — Хьюго показал на свое ухо. — Это сделать кот. Как ше он потом об этом пошалеть. — Хомяк перевернул страницу и хихикнул. — Слушай. Фот отличное. «Кот наделен чем угодно, только не разумом».
— Хмм, — промычала Пачкуля. — Довольно-таки антикотовья книга, как я понимаю.
— Не то слофо, — подтвердил Хьюго. — Хочешь, я еще сачитать?
— Нет. Про котов надоело.
— А как тебе фот такое?
«Прекрасней и нежнее цветочных лепестков Лишь розовые носики пушистых хомяков».— Нда. И это все, на что способна ваша братия? — сказала Пачкуля. Стих, похоже, не произвел на нее особого впечатления. — Я ухожу. Может, возьму метлу и слетаю к Шельме.
Трепетавшая все это время от надежды метла вылетела из темного угла и с энтузиазмом принялась ломиться в дверь.
— Лады, — сказал Хьюго и снова уткнулся в книгу. — Пока.
— Точно не хочешь со мной?
— Фто? А. Нет. Такая сахфатыфающая книга!
— Примерно как мои старые подштанники, — съязвила Пачкуля. Это, конечно, было грубо, но мы ее простим: она расстроилась, что Хьюго отказался пойти с ней.
Она вышла на улицу. Метла наматывала вокруг хозяйки круги, ей не терпелось взмыть в воздух.
Пачкулина хибара — номер 1, район Мусорной свалки — стояла на окраине гигантской кучи мусора. Главная прелесть заключалась в том, что вид из окна постоянно менялся. Ржавая кастрюля, сломанный гладильный каток, трехколесная коляска и груда гниющих старых матрасов красовались тут не один год. Но каждую неделю, словно по волшебству, появлялся свежий хлам, принося с собой новые чарующие запахи. Всякому, кто готов слушать, Пачкуля хвастала, что ей никогда не бывает скучно.
Она стояла на пороге с закрытыми глазами и вдыхала знакомый аромат гниющего мусора. Сегодня в нем улавливались новые нотки. Явно была новая поставка. Пойти порыться сейчас или отложить удовольствие на потом?
Решение за нее приняла метла (Помёлка) — она слишком долго сидела взаперти и ей до смерти хотелось полетать. Она прыгала на Пачкулю, как надоедливый щенок, и пихала ее сзади под коленки, пытаясь заставить хозяйку сесть верхом.
— Ладно, — сказала Пачкуля. — Кончай дурить, летим, летим.
Через несколько секунд они уже были в воздухе, неслись над верхушками деревьев, наслаждаясь ночной прохладой. Под ними лежал Непутевый лес — темный, безмолвный и странно пустой.
— Как-то тихо, — прокричала Пачкуля сквозь ветер. — Дым из труб не идет. Похоже, никого нет дома. Эй! Сегодня ведь не последняя пятница месяца? Я ведь не пропустила слет?
Метла не ответила. Она говорила только на древесном языке. Кроме того, она не отличалась особым умом — ну никогда не знала, какой сегодня день недели.