Ведьма поневоле
Шрифт:
– Ты ведьма, – сказал он тщательно контролируемым тоном.
Алек отсутствовал всего десять минут, тогда как для нее словно прошло десять часов. Асия заставила себя вернуться в настоящее, к тому, что он говорил.
– Я Рэйвен, – сказала она, отчаянно пытаясь облизнуть пересохшие губы.
Алек кивнул, как будто это все объясняло, и сделал еще один шаг к ней. Он тоже, казалось, пребывал в полном замешательстве.
– Ты Рэйвен, у которой нет никого, кто мог бы научить ее, как использовать силы. Дядя Гюстав сказал, что ты не в счет. Он ошибся.
То,
Она почувствовала, как чаша весов опустилась, обличая Алека. Что именно он знал? Почему он никогда ничего не говорил об этом? Почему никогда даже не проверял, правда ли то, что говорили в его семье?
Он не просто парень, который встретил девушку, которая ему понравилась. Он сын соперника ее семьи, который знал, что она может быть ведьмой, но Алек все равно решил пойти с ней на свидание. Или это способ сблизиться с ней? Именно этого ожидала от него семья Форсайт?
Узел в животе превратился в сильную тошноту. Асия подумала, не вырвет ли ее на красивый диван Алека.
Как она могла быть такой наивной? Как она день за днем пренебрегала всеми деталями у себя под носом? Как сказала Констанция, не могло быть совпадением, что менее чем за месяц ее дом дважды пытались ограбить. Асия чувствовала это, но не захотела докопаться до истины. Ей следовало взглянуть на ситуацию трезво и сделать очевидные выводы: она не могла сомневаться в верности Алека – верности его семье, семье Форсайт.
Асия всего лишь пешка в игре, которая ей не под силу.
– Асия, – сказал Алек, делая еще один шаг к ней, – поговори со мной.
Ей пришлось подавить нервный смешок – он правда хотел, чтобы они поговорили? Что толку теперь, когда он знает, кто она такая? Теперь, когда Алек, вероятно, пойдет и объявит своей семье, что знает о ее силах?
– Я не злюсь на тебя за то, что ты ведьма, – осторожно сказал он.
Алек был очень далек от истины, если думал, что в этом ее главная проблема. Он хотел, чтобы они поговорили? Ладно, они поговорят. Его проблемы, если то, что она должна сказать, ему не понравится.
– Твой дядя Гюстав знает, что я ведьма. Вот почему он хотел ворваться в мой дом, не один раз, а два. Он в инвалидной коляске и не может сделать это сам. Поэтому он полагается на других. В первый раз он попросил тебя купить мой дом для него.
Алек сделал неуверенный шаг, который привел его прямо к Асие, но ее последняя фраза заставила его застыть. Так лучше, она не хотела, чтобы он приближался. Лицо Алека, на котором явно отражалось тяжкое чувство вины, выдало его. Все, как Констанция и говорила. Его таинственный клиент, тот, кто так хотел купить особняк Рэйвенов, действительно его дядя.
– Во второй раз твой дядя Гюстав ясно дал понять Саймону, возможно не говоря об этом открыто, что он был бы признателен, если бы тот наведался ко мне домой. Ты это знаешь, ты был там. Мы внушили Саймону больше так не делать.
На этот раз Алек открыл рот, чтобы что-то сказать,
– Во второй и пока последний раз Гюстав нанял наемника, который сбил меня на машине.
Глаза Алека расширились. Он подошел к ней. Асия в нерешительности застыла на диване. Она попыталась сосредоточиться, чтобы стать невидимой, но сердце билось слишком быстро и слишком болезненно, лишая ее минимальной концентрации. Алек видел ее реакцию и, огорченный и сбитый с толку, остался стоять на месте.
– Асия, ты намекаешь, что все это – план, частью которого я являюсь. Это не так. Почему ты говоришь о наемнике? Ты сказала, что кто-то сбил тебя и сбежал с места преступления. Я хотел бы понять, но сейчас, уверяю тебя, я уже ничего не понимаю.
Шок от осознания того, что все оказалось правдой, охватил ее. В сердце образовалась темная яма, и мгновение Асия не могла ничего ответить. Ей пришлось пройти весь путь: докопаться до сути и оценить масштаб предательства Алека.
Небрежным тоном Асия рассказала, что на самом деле произошло, когда она упала с роликов. Алек, вероятно, уже знал это, если действовал заодно со своим дядей, но его восклицания, язык тела, когда он слушал, звучали искренне. Асия связывала последнюю надежду с тем, что дядя исключил Алека из своего плана, что Алек в нем не участвовал. Это единственное, что удерживало ее.
Когда она замолчала, Алеку потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Наконец он позволил себе упасть в ближайшее кресло.
– Я признаю, что был не прав, не сообщив тебе тогда, что мой дядя хотел купить дом. Я боялся, что ты мне не поверишь. Но когда ты сказала, что его нельзя продавать, когда я понял, что ты не хочешь сдавать его в аренду, даже если бы это упростило тебе жизнь, я сказал дяде, что он не должен полагаться на меня в том, чтобы приобрести имущество, принадлежащее Рэйвенам. И несмотря на его реакцию, несмотря на его презрительные слова, я сдержал слово. Я ничего не говорил о тебе и наших отношениях…
Асия не сводила с него глаз; она не могла понять, говорит он правду или нет. Это неправильный путь, мешающий принять решение о причастности Алека к планам дяди. Пришлось вернуться еще дальше, к самому началу их отношений, и столкнуть его лицом к лицу с противоречиями.
Давно пора наконец развеять все сомнения.
– Когда мы встретились, Алек, я назвала тебе свое имя и увидела, что ты знаешь меня, что ты знаешь обо мне гораздо больше, чем я знаю о тебе. Твой дядя поручил тебе купить мой дом, не так ли?
– Мы не знали, когда ты должна вернуться, мы даже не знали, собираешься ли ты вернуться в Исман, но да, я должен был предложить купить у тебя дом. Мы знали, что ты будешь жить там одна и что он окажется слишком большим для тебя.
Асия вспомнила тот ужасный первый день, когда узнала, что сирота. Она вновь ощутила утрату, ужасную несправедливость того, что она так мало знала своих мать и тетю. Горло перехватило, как в первый день, но Асия подавила чувства. У нее была цель, нужно получить ответы.