Ведьма против мага!
Шрифт:
Я тоже смотрела… а вернее я любовалась. Темно-бордовые подтеки на его белой коже смотрелись просто потрясающе, словно кровь из вскрытых вен. И она была приятным цветовым разнообразием в его черно-белой внешности. Темный костюм, белые волосы и кожа, и антрацитовые глаза.
Заправив прядь волос за острое ухо, он лишь усмехнулся. А я внезапно подумала, что никогда не видела как эти уши двигаются. А у эльфов они длинные и довольно подвижные, у меня временами было ощущение, что бедность лицевой мимики этот народ компенсировал именно ушами.
Но еще поразмыслить на тему комендантской анатомии
— Знаешь, Веда… сейчас ты стала для меня откровением. — Он плавно поднялся и пошел ко мне, остановившись в шаге и уперевшись руками в стол по обе стороны от меня, тем самым поймав в ловушку. — Я никогда не видел женщину за готовкой… и оказывается в этом есть что-то очень притягательное. Даже в том, что ты запачкала щеку мукой…
Он поднял руку и коснулся меня кончиками пальцев, стирая белый след, и чуть заметно улыбнулся, когда ощутил покалывание — знак прилива магии.
— Волшебная девочка, — шепнул он, склоняясь все ниже и ниже, и его дыхание уже касалось губ, и мои веки тяжелели словно свинцовые. Хотелось закрыть глаза, положить ладони на его плечи… и позволить все решать самому. Это же так правильно, когда решает мужчина, а женщина лишь следует за ним. Исконно верно. По древнему мудро.
Но я взяла за жабры остатки своей воли и отвернулась в последний момент, и спустя миг Соэр коснулся губами моей щеки. Я почувствовала его улыбку, а потом мужчина отстранился и выпустил меня из плена своих объятий с комментарием:
— Еще и строптивая. При твоих-то исходных данных… странно. Или зелья не было, Ведушка, и чувства естественные?
Я порывисто к нему развернулась, крепко сжимая в руках только что взятую скалку, и спросила:
— Так вы знаете про зелье?!
— Ну, я предполагаю, — спокойно кивнул комендант и пояснил. — Потому как до встречи с “семейными обстоятельствами” ты не испытывала такого восторга по поводу моей персоны.
— Значит знаете и так себя ведете?! — злобно рявкнула я, сузив глаза.
— А почему нет? — повел плечами Энрис. — Как ты верно поняла, дорогая — у меня колоссальный энергетический дефицит, и просто пребывая рядом с вами, он восполнялся очень медленно. А влюбленная ведьмочка одним поцелуем вернула почти все прежние возможности. По моим прикидкам, еще буквально пара штук, и я буду здоров. Ты же не откажешь любимому мужчине в такой малости?
Судя по самодовольной роже, иные варианты даже не рассматривались. Он был уверен, что я по умолчанию в восторге!
А во мне шла гражданская война. Самая безумная и кровопролитная, когда брат идет на брата и кромсает родных тебе по крови и духу. Гордость и самоуважение резали на куски слепую любовь, которая не ведала ничего кроме лютой потребности быть с этим мужчиной, и ей было плевать, если ради этого придется даже встать на колени. И прощать все… даже то, что я для него лишь удобная вещь. Внезапно полезная ведьмочка среди толпы таких же презренных студенток. Да-а-а, я прекрасно помню как именно Энрис Соэр относится к моему племени.
Помню… знаю… но все равно не могу найти в себе решимости стряхнуть с тела его руки. Очень наглые и смелые руки, от которых по коже разбегались мурашки, а сердце падало в живот и все быстрее гнало огненную от желаний кровь по венам. Я
Все, на что меня хватило, это разжать пальцы, выпуская скалку из судорожной хватки. Тяжелая, добротная кухонная утварь с размаху рухнула на ногу Соэру, который не ожидал такой подлости от очарованной ведьмочки. Он сдавленно зашипел и чуть отстранился, и этого хватило мне для того, чтобы выскользнуть из его хватки и отбежать к обеденному столу. Я схватила с него миску с ягодой и отгородилась ею, почти сразу развернувшись к эльфу. Но он стоял на прежнем месте и задумчиво смотрел на меня, и не думая преследовать. Несколько секунд я тонула в его взгляде, понимая, что если он продолжит настаивать — я сдамся.
А мне хотелось… мне уже сейчас безумно хотелось вернуться обратно и жаться к его рукам как последней кошке, год не ведавшей ласки от рук человеческих. Меня ломало по нему почти физически. Кончики пальцев дрожали от невозможности прикоснуться к его гладкой коже, губы покалывало от безумной потребности ощутить на себе его поцелуи.
От падения меня спасло лишь то, что он сам отступил.
Соэр лишь усмехнулся, покачал головой и вернулся на свое место, вновь закидывая ноги на перекладину и начиная почесывать лису.
Мне дали передышку.
Я, с все еще дрожащими руками, вернулась к готовке. Сделала начинку для мясных пирожков и, пока шинковала зелень, то злобно косилась на совершенно бессовестную лису, которая и не подумала что-то предпринять, пока ее хозяйку самым бессовестным образом совращали!
Но ничего, на эту тему мы с ней поговорим потом… когда наедине останемся.
А еще меня дико нервировало то, что Гриард опять сошел с ума и ползал по всему телу, никак не находя себе места.
— Как учеба? — вдруг совершенно невинно спросил Энрис Соэр, словно и не он меня тут лапал минуту назад, за что получил скалкой. Пока по ноге, но ведь все может быть впереди!
— Спасибо, хорошо, — нейтрально ответила я, от всей души рассчитывая на то, что обходительный джентльмен в Соэре скончается в муках в самые кратчайшие сроки. Но увы.
— Я слышал, что вы с подругами вновь сосланы в подвалы к некромантам? — мягко спросил эльф, склоняя голову и изучающе глядя на меня. — И как можно быть настолько невезучей девочкой, а Ведана?
— Это всего лишь учебный процесс, — спокойно ответила я, доставая тесто из кадушки и грезя о том, что кидаю его в сторону до боли совершенной физиономии коменданта. И тесто такое шмя-я-як и…
— Веда, ты меня слышишь?
— Да, — кивнула я, а после указала на очевидное. — Но к сожалению, никто не торопится мне помочь с готовкой, потому я сосредоточена на ней!
И еще вот на этой глубокой тарелке с вишней, которая тоже, быть может, будет просто отлично смотреться на голове эльфа…
— Ну, если дело только в этом… — он пружинисто встал, подошел ко мне и окинул стол орлиным взором. — Что нужно делать?
Мне очень хотелось сказать, что самое лучшее, что он может сделать — это провалиться сквозь землю и задержаться там на пару сотен лет, но увы…