Ведьма против мага!

Черчень Александра

— Помогите пожалуйста.

— В снятии приворота?

— Да.

— То есть лишении себя самого энергетического ресурса?

Злость взметнулась ярким костром, в который подбросили сухих, смолистых поленьев, но я сдержала себя и щедро посулила:

— Зацелую на прощание! От магии искрить будете. Ну, лорд Соэр, в вас что, совсем сострадания нет?! Поверьте, любовь к вам это худшее, что случалось в моей жизни!

— Все же ты мастер сомнительных комплиментов, — поджал губы Скелетон, но все же лениво сполз со стола и двинулся ко мне. — Ладно, показывай

преграду.

Я торопливо шарахнулась в сторону и, прижав руки к груди, с трепетом наблюдала, как он достает из внутреннего кармана футляр с уже знакомыми узкими очками. Внимательно рассматривает замок, простукивает его, и наконец, выпрямляется и резюмирует.

— Открою. Но с одним условием.

— Ну?! — выпалила морально на все готовая я, с каким-то отстраненным изумлением рассматривая лицо эльфа. Очки его изменили практически до неузнаваемости… вроде бы все то же самое, но есть ощущение, что передо мной совершенно другой мужчина.

— Ты там про “зацелую” что-то говорила. Так вот — хочу аванс.

Что?!

Но Скелетон был абсолютно серьёзен и, судя по всему, ожидал моего положительного ответа.

И я, внутренне пришибив мухобойкой все панически заоравшие мысли и чувства, решительно шагнула к нему и, притянув к себе за воротник, прижалась к губам. Собственно это все, на что меня хватило, так как что делать дальше я не знала, а губы подлого мужчины дрожали в улыбке, а не отвечали на поцелуй.

Оторвавшись от него, я отступила на шаг, внутренне сгорая до состояния пепла от смущения и… непонимания.

— И все? — вскинул бровь этот мерзавец. — Веда, ты прижалась губами к моим губам, а это не совсем поцелуй. — Он преодолел расстояние между нами, положил ладонь на талию, притягивая к себе, и хрипло шепнул на ухо: — Для чего уже я зацеловывал тебя все предыдущие разы? Могла бы и перенять что-то.

Я хлопала ресницами, глядя на него затаив дыхание и с огромным внутренним раздраем в душе.

Он был так близко…

Узкое лицо с резкими чертами, темные как сама древняя Мгла глаза и частое, поверхностное дыхание, лучше любых слов показывающее, что Скелетон не так безразличен как хотел бы показаться. От него несло жаром как от печки… заболел что ли? Эльфы обычно прохладные.

Вскинув руку, коснулась кончиками пальцев его лица и тихо проговорила:

— Ты горячий.

— Потому что ты очень желанная, — шепотом ответил некрос и вздохнул. — И я не знаю, что с этим делать. И надо ли вообще хоть что-то предпринимать… почему-то хочется впервые в жизни плыть по течению и смотреть куда оно меня вынесет. К тебе ведь привело…

От его слов у меня так сладко сжималось сердце, что казалось — еще пара секунд, ещё несколько таких же проникновенных слов, и оно разорвется от бури чувств. Меня крутило как щепку в океане, швыряло на рифы, раня тело камнями, а после вновь уносило ласковым течением, зализывая раны, затягивая душевные травмы.

Я, как заведенная, скользила кончиками пальцев по его лицу, изучая черты словно слепая, и запоминала их вот так, на уровне прикосновений. И сейчас между нами не было ничего.

Никаких условностей, лишь чистая, горящая обнаженными чувствами душа.

Моя билась в его руках и не хотела свободы.

Губы встретились совершенно естественно, словно это самый закономерный итог в полуденном мире и никак не могло быть иначе. Дыхание смешалось, проникло в легкие отравой и разнеслось по крови.

Он — мое. Кем бы ни был.

Последняя мысль была снесена страстным поцелуем, когда Энрис все же не выдержал и обхватил руками мою голову, жадно впиваясь в рот.

Поцелуй был жадным. Словно целовал и не мог насытиться. Кусал нижнюю губу, тотчас зализывая следы своей грубости, и откровенно проникал вглубь рта. А я сгорала до костей в этом пожаре взаимной страсти.

Мы смогли оторваться друг от друга лишь через несколько минут. Скелетон аккуратно отстранил меня к стене и придержал, так как я всё ещё по инерции стремилась в его теплые объятия.

— Стоп, моя милая ведьмочка, — сбившимся голосом проговорил комендант и, запустив руку в свои волосы, добавил. — Нам очень нужна пауза, а то ночь продолжится на одном из этих столов, а это как минимум неэтично. Все остальные проявления чувств только после снятия действия зелья.

Я недоуменно хлопала ресницами, глядя, как он быстро открывает двери, проходит вперед и, включив свет, с хозяйским видом оглядывается.

— Что тебе конкретно тут надо?

Я перечислила список нужных для опыта вещей и, приблизившись, тихо спросила:

— Почему?..

— Что почему? — он развернулся ко мне и вопросительно изогнул светлую бровь.

— Остановился. И раньше получается всегда останавливался… ведь можно взять гораздо больше сил, если… если… — я неудержимо покраснела, не в силах закончить фразу.

— Потому что, Ведана, я хоть и умудренный жизнью циник, но не последний мерзавец, — спокойно ответил Соэр. — Я могу пойти на сделку с совестью, если это не сильно повредит тебе, но портить ведьмочку, зная, что потом она может и дар потерять, это черная неблагодарность. А я предпочитаю говорить “спасибо”, а не опускать благодетеля на самое дно. Я долго думал о том, что вообще между нами происходит, и, увы, у меня не получилось замкнуть все в рамки своих потребностей… Стало быть все более интересное в плане физических отношений мы отложим до того времени, пока не будет снят приворот. Я не хочу после натолкнуться на отвращение в глазах желанной женщины.

Все это он говорил ровно и спокойно, неторопливо перемещаясь по комнате и выкладывая на стол перечисленное мною.

— Так, закончил. Что-то ещё? И да, что ты вообще собираешься делать? Я не знаток органических соединений…

— Хочу разложить жидкость на составляющие, — пояснила я, усилием воли сосредоточиваясь на работе. В конце концов не зря я лучшая ученица Святомиры Елизаровны!

Мы это уже делали. Пару раз и с более простыми зельями…

Я нырнула в опыт, как рыба в свой, родной пруд с нужным составом воды. Комфортно, удобно и правильно. А что самое главное — прочищает мозги!