Ведьма Вильхельма
Шрифт:
Гуннар говорил тихо, размеренно и сухо. Думаю, именно он однажды, если принц всё-таки станет королем, будет при нем казначеем.
– Я понимаю, но не могу просто так всё оставить. Нам везет, что отец не бывает на войне. Плохо, что эти идиоты командующие подчиняются только его приказам, а сам отец никогда не признает советов. Ивар, как там дела с королевской печатью?
– Увы, ваше высочество, но мы пока что не можем её отыскать. В комнате короля её точно нет. Уж в том, что ваш отец глуп, его не обвинишь. Он заверяет все важные указы только в одиночестве и нам так и не удалось узнать, куда он прячет печать.
–
– Мы понимаем. Нам нужно ещё немного времени, - Ивар опустил голову и сжал пальцы в кулак.
– Его кабинет мы тоже осмотрели, но и там ничего не нашли.
Они говорили и говорили, я же задумалась. Печать? Если это то, о чём думаю, то я знаю, где именно она. Как-то раз просто присутствовала, когда король что-то утверждал ею. А прячет он её банально в кровати. У него там есть небольшой тайничок. Думаю, что не каждый подумает, будто такую вещь станут прятать на таком очевидном месте.
Что ж, думаю, нужно помочь этому весьма благородному порыву, тем более новости с войны действительно приходят тревожные.
Недавно обнаружила, что, будучи на изнанке, мне совершенно не нужны двери. Преграды в реальности тут не имеют никакого значения, так что выйти из комнаты не составило труда, я просто прошла сквозь дверь. Да и забрать печать из тайника сложности не составило. Печать была небольшой. И это очень хорошо. Если бы она была более громоздкой и тяжелой, то не уверена, что у меня бы вышло. Всё-таки я пока что не могу брать или же передвигать слишком тяжелые вещи. Нет, может, в случае крайне необходимости и смогу, но пока что только так.
Вернувшись в комнату Вилфреда, немного помялась рядом со столом. И что делать? Ждать пока все разойдутся и тогда подложить тайно? А вдруг за это время королю приспичит чего-нибудь заверить? Пропажа откроется и это недопустимо. Даже сейчас нужно действовать быстро, ведь в силу всегда может вступить закон подлости.
Парни как раз склонились над картой и что-то обсуждали. Я ведь говорила, что в стратегии не сильна? А они как раз тихо разговаривали о чем-то вроде «подойти справа», «ударить с фланга», «применить обманку».
Облизнувшись от волнения, подошла к столу ближе, замечая, как Вилфред едва сдерживает себя, чтобы не отпрыгнуть в сторону. Мне кажется, он даже вспотел от усердия. Пальцы сжаты, костяшки побелели, зубы стиснуты. Он был так напряжен, что мне его стало жаль. Я ведь не хочу его пугать.
Немного нагнувшись, медленно протянула руку с зажатой в ней печатью. Странно, я сама очень волнуюсь. Задержав дыхание, взялась за самый верх печати и осторожно поставила её на стол. Пока я ее держу, для остальных она не видима. Медленно убрала пальцы. Всё, назад дороги нет, я сделала свой окончательный выбор. Я сделаю всё, чтобы королем этой страны стал Вилфред.
С десяток минут парни смотрели на печать, которая буквально из воздуха материализовалась посередине стола. Бесшумно, будто воплотившейся в реальность морок. Они молчали, а потом словно по команде отпрыгнули от стола в разные стороны.
Я оглянулась, не успев даже среагировать на такую скорость. Все трое щетинились во все стороны клинками. В руках принца ещё переливалось какое-то плетение.
Минуты шли
– Никого, - выдохнул одними губами Ивар.
– Я же говорил, что за мной кто-то наблюдает в последнее время, - так же тихо сказал Вилфред.
– И что это может быть?
– Не знаю, - Гуннар подошел к столу, осмотрел печать со всех сторон, потом поднял её и показал принцу.
– Но, кто бы это ни был, он явно на нашей стороне. Это печать короля. Я сейчас сниму копию.
– У тебя все с собой?
– спросил Вилфред, всё ещё с подозрением поглядывая в ту сторону, где я стояла. Поразительно, насколько точно он определяет моё местоположение.
– Да, нужно поторопиться. Печать может понадобиться королю в любое время.
Гуннар поднял неприметную сумку с пола, достал чашки, небольшие бочонки с каким-то составом, кучу всяких приспособлений, очень похожих на набор юного хирурга. Я немного понаблюдала, как он снимает с печати копию, но быстро потеряла интерес.
– Не знаю, что это такое, - буркнул Вилфред.
– Но это до сих пор тут. Я прямо лопатками чувствую, как оно смотрит на меня.
– Интересно, кто это?
– спросил более живой и беззаботный из всех троих Ивар.
– Я не слышал, чтобы кто-то мог становиться невидимым, а значит, это точно не человек. Может, демон?
– Это хорошо, что оно еще тут, я почти закончил, - Гуннар повозился ещё с минуту и потом поставил оригинальную печать обратно на середину стола.
– Вот, всё готово.
Я подошла обратно к столу и осторожно забрала печать. Парни с минуту таращились на то место, где будто растворилась в воздухе печать, а потом шепотом принялись бурно обсуждать произошедшее. Я же, хихикнув, быстро вернула оригинал на место.
После этого я всеми силами помогала этой троице. Охтарону пришлось всё-таки рассказать, чем я занимаюсь. Он вначале побурчал на меня, потом и сам втянулся. Я стала приносить ему военные стратегии ребят. Он их осматривал, что-то поправлял, что-то браковал, что-то одобрял. Как оказалось, Охтарон на самом деле хорошо разбирался во всем этом. Ребята каждый раз весьма бурно реагировали на любое проявление моего присутствия. Меня это забавляло, но слишком далеко я не заходила. Мне совершенно не нужно было, чтобы они поняли кто я. Зачем? Меня и так всё устраивает.
Наверное, ребята были всё-таки не так осторожны, как им казалось, и кому-то такая затяжная война была на руку. Принца пытались отравить. Хорошо, я до этого, шатаясь по дворцу, услышала обрывок разговора, который меня насторожил. На следующую ночь я взяла с собой несколько склянок с зельем высшего исцеления. И это спасло принца.
– Мы кому-то мешаем, - выдал Гуннар, когда принц немного отошёл и уже не выглядел таким бледным и умирающим.
– Но кому? Хорошо, наш невидимый союзник был рядом. Вы ведь заметали, что он появляется только в определенные часы? Интересно, с чем это связано?
– спросил он у остальных, рассматривая флакон из-под зелья.
– Насколько я могу судить, этот яд довольно сильный и не всякое зелье или же заклинание сможет нейтрализовать его. К своему стыду, лечебные заклинания меня никогда не интересовали.