Ведьма
Шрифт:
Тейт напряглась, понимая его правоту. Насупившись и закрыв глаза, она мерно дышала. Конвей заметил, как у нее заиграли желваки и начала вздрагивать шейная артерия при каждом ударе пульса. Он знал, что ей известно о его сложных отношениях с Лантой. И сейчас Тейт боролась с желанием припомнить его прежние глупости.
Когда напряжение прошло, она вновь посмотрела на него:
— Давай не будем поминать прошлое. Налатан не пойдет с нами. Ладно? Меня пугает не то, от чего он может защитить. Есть проблемы посерьезнее всадников Ква или кучки
— Жрец Луны, — одно это слово было и ругательством, и предупреждением, таившим серьезную опасность. — Тебя не волнует нехватка оружия, ты боишься, что он первым доберется до пещеры. Если так — мы все мертвы.
— Невеселый конец.
— Послушай, я не хочу затевать опять этот спор о Налатане, но еще одна пара крепких рук не помешала бы. Нам вдвоем все не увезти.
— Мы возьмем только самое необходимое, а остальное спрячем.
— Когда выпадет снег, тайника тем более не найдут. Мне кажется, что Жрец Луны думает точно так же.
— Он должен так думать. Жрец Луны в таком же положении, как и мы: ему некому доверить эту тайну. Он придет сам, если захочет получить это оружие. И пусть только мы с ним встретимся, я испорчу ему обедню.
— Ты хочешь убить Джонса? — ошеломленный Конвей произнес его настоящее имя. — Он же один из нас.
Обвинительный тон его слов задел Тейт. Она ответила с холодностью, о которой пожалела сразу же, не успев произнести первой фразы:
— Лучше, если бы я заплакала? Я смотрела за ним, когда он был при смерти, когда он был еще тем Джонсом.
— Опять ссора. Мы с тобой отличная пара. Если не успеем все сделать до появления Жреца Луны, наша беседа окажется пустым разговором. И чем скорее мы займемся делом, тем лучше.
— Ты уже сказал Ланте?
— Ты что думаешь, это — прогулка? — Конвей встретился с пристальным взглядом Тейт. — Я ей все объясню. — И, слегка отвернувшись, с горечью добавил: — Как будто мои россказни подействуют на нее.
— Что бы ни случилось, она тебя уже простила. Ты нравишься этой женщине. Все это видят. Тебе нужно пойти к ней. Я думаю, она ждет тебя. Ступай.
Конвей встрепенулся, как ужаленный, но через мгновение уже был спокоен.
— Ты переживаешь за своего монаха? Не волнуйся, с Лантой будет все в порядке. Я смогу отправиться завтра же утром.
— Если хочешь поступить именно так…
— И не иначе.
Тейт невозмутимо продолжала:
— Тогда встретимся в конюшне. Нужно выехать до рассвета. Чем меньше людей нас увидит, тем меньше будет лишних кривотолков.
Казалось, никто не хотел первым прекращать разговор. Они просто бродили, с серьезным видом осматривая прибрежные скалы, деревянные останки волнорезов и выброшенные волной морские водоросли. Словно искали повод, чтобы еще немного побыть вместе. Поймав друг друга за этой игрой, оба весело засмеялись.
— Мы отличные партнеры. Ты даешь паршивые советы мужчине, страдающему от безнадежной любви.
Тейт бросила на него свирепый взгляд и погрозила кулаком.
Конвей посерьезнел.
— Ты просила меня подумать, ту ли сторону мы поддерживаем. Не уверен, что мое решение тебе понравится. Я слишком много видел тут. Сторона, прибегающая для решения своих проблем к силе, не может быть правой. Мне это подсказывает сердце. Однако умирать тоже не хочется.
— Мы защищаем невинных.
— Я знаю. И уверен, что поступаю правильно. Но чего нам это будет стоить, Доннаси? Как делать то, что делают они, не превращаясь в них?
— Это известно всем воинам, — Тейт засмеялась. — Праведная война оканчивается, когда шум стихает, а у тебя все еще есть силы; нечестная война прекращается с твоей смертью.
Протянув руки, она сжала его ладони. Конвея восхищало сочетание нежной силы с женским теплом и лаской этих рук. Тейт вдруг сказала:
— Я рада, что ты со мной. Ты — мой брат. Пошли, у нас много работы.
Они стали удаляться от берега, оставляя за спиной наступавшую пелену тумана. Медленно сгущаясь, он обволакивал мелкую рябь волн, ласкавших прибрежную гальку, словно собирался пуститься вслед за уходящими фигурками людей.
Глава 33
Стоявшие перед камином люди почувствовали гнев Налатана.
Повернув голову, Сайла бросила мимолетный взгляд в толпу, собравшуюся в Зале приемов. Она помнила день, когда в этой огромной комнате просила у короля Алтанара разрешения совершить миссионерский поход к Людям Собаки. Теперь на том же подиуме восседал человек из этого племени, ожидая, пока утихнет толпа, чтобы начать свое обращение. Его одежды из серой шерсти заметно уступали по красоте великолепному костюму Алтанара. И лишь кинжал, роскошно инкрустированный драгоценными камнями по рукояти и ножнам, словно пылал в свете факелов.
Свет от факелов и растопленных каминов не добирался до дальних стен, и там сохранялся неприветливый полумрак. Так же и в душе Налатана, где за бушующим пламенем притаилась холодная ясность. Он стоял рядом с Тейт, готовый дерзко отстаивать свое мнение или даже оскорбить, что было совсем ему несвойственно. Как воин-монах, он умел наносить молниеносные удары. И такое его настроение пугало. Сайла надеялась, что Тейт сумеет успокоить его.
Неожиданно Ланта перебила ее мысли. Едва шевеля губами, маленькая провидица прошептала:
— Посмотри на них. Я вижу в толпе слишком много баронов Алтанара. Они, как койоты, выслеживающие хромого оленя.
— Да нет, сестра, — Сайла попыталась успокоить подругу. — Они знают, что кончат жизнь в рабстве, если весной Гэн будет разбит.
— При условии, что сами не помогут этому. — На миниатюрном личике Ланты появилась тревожная гримаска. — Ни одному из них я не верю.
С треском обрушиваясь, в камине перегорело толстое полено, подняв множество медных искр, мгновенно уносимых в темноту дымохода. Тихим мелодичным голосом Сайла продолжила разговор: