Ведьмино счастье-2
Шрифт:
— Пить ещё хочешь?
— Да, хозяйка.
Протягиваю стакан. Пьет очень жадно.
— Я дождусь, пока эльф придет в себя и уйду надолго. Обедом тебя накормит Тимофей. Ты его уже видел. Только не напугай его, а то уши надеру. И Марфа обидится.
Давай сюда губы — вытру.
Разговариваю очень мягко, как с ребенком. Стараюсь успокоить. Хотя сама засыпаю. Нужно срочно себя взбодрить хоть как-то. Скоро прибудут маги из Империи. Я должна выдержать беседу с ними и быть адекватна.
— Приходи в себя, я ещё загляну попозже. Я, кстати, сделала тут большое окно и балкон — можешь смело пользоваться.
Эрлик.
Очнулся. Пытаюсь осознать, где я и что случилось. Кровать мягкая. В комнате
Со мной возится сама Марцелла. Раньше, чем подумал, забился в угол. Если б не стена с той стороны, вовсе бы скатился с кровати. Перед глазами стоит воронка и лицо растерянного Олафа. Что же она со мной сейчас сотворит? Где же граница бездны её терпения ко мне, бесполезному теперь рабу?
Обещает меня не убивать. Успокаивает, кормит и поит. Разрешает пользоваться балконом, который сама же и наколдовала. Не слабо ей колдуется. Наконец, ушла. Самому себе противен от дикого ужаса, что объял меня перед лицом ведьмы и своей беспомощности. Вдруг раздается слабый голос Мирэля.
— Эрлик? Она ушла?
— Ты очнулся. Это ли не чудо. Мы оба всё ещё живы, несмотря ни на что. Ушла. Но вернётся. Она была сейчас очень добра ко мне.
— Меня она убьёт. Зачем я ей теперь нужен. После того, как, хоть и не по своей воле, но допустил Орфеуса во двор. Но я рад за тебя.
— Она вызывала целителя. Почему она станет тебя убивать? — спросил я уже куда менее уверенным голосом.
— Я теперь без волос. Кому я такой нужен? В гаремники я уже не подхожу. Волосы отрастают долго. А ты ещё пытаешься найти логику в её действиях? Ведьма просто решила подлечить, раз уж тут был целитель. А потом замучает до смерти. Кому нужен в доме предавший раб? Разве госпожа станет разбираться в причинах моего проступка.
Я задумался. Господа убивают и за куда меньшие ошибки. Штраф ей не страшен. А ведьмы, вообще, способны на любой поступок. Перед внутренним взором невольно встал исчезнувший в никуда Олаф, что за пару минут до этого признавался ведьме в любви. Что же делать? Я же не брошу эльфа. Отчаянно думаю. Может упасть ей в ноги, пока она в хорошем настроении. Рискнуть? Других идей у меня все равно нет. Осторожно выхожу из комнаты. Стоит у плиты. Как она прекрасна в лучах утреннего солнца, что ласкают её точёную фигуру. Волосы тугими локонами разметались по плечам. Ноги босые. Руки такие невообразимо нежные. Недоступный или всё же доступный соблазн? Какая чудовищная смертельная сила сокрыта в её идеальном теле. Как хочется коснуться её. И какой безмерный ужас накатывает плотной волной от одной мысли о необходимости прикоснуться хотя бы к подолу её домашнего платья. Теперь-то я знаю, на что способна та крошечная молния, что я видел за её спиной в самый первый день, когда, как дурак, смел коснуться её туфельки. Впрочем, не убила же она меня тогда. Вдруг и сейчас повезет, и удастся отмолить у неё жизнь Мирэля. Решаюсь.
Глава 6
Сварила себе очередную порцию кофе. Хоть как-то надо разлепить глаза. Интересно, эльф уже очнулся или пора идти его поить. Сейчас будильник заорёт, и пойду. Может, всё же ещё успею кофе выпить. Аромат дивного напитка соблазняет и обещает бодрость и наслаждение. Врёт, наверное. Достаю чашку. Ставлю турку на стол. Рядом кладу телефон. Поднимаю глаза на неясный шорох. Какой же красивый этот варвар. Не в силах оторвать от него взгляд. Идёт, что крадётся дикий зверь. Волосы чёрные, как смоль, спадают
— Хозяйка, прекраснейшая и добрейшая из всех ведьм, ваш раб смеет просить Вас о величайшей милости. Вы давали мне разрешение просить у Вас.
Я — прекраснейшая? Я — добрейшая? Бальзам на душу. Ну хоть кто-то оценил меня. И тем более, он. И чудовищем уже не считает. Видимо, трясло его утром только от остатков дурмана.
— Что ты хочешь?
— Молю, сохраните жизнь Мирэлю. Он ни в чем не виноват. Волосы со временем отрастут.
Не успеваю ничего ответить, как он падает на колени в метре от стола и начинает ползти в мою сторону. То есть, я всё-таки чудовище на их взгляд. А зачем я тогда всю ночь за ними ухаживала? Вызывала целителя? Поила ушастого тридцать три раза за ночь? Молчу. Просто нет слов от какой-то детской обиды. Дополз наконец-то. Ну-ну. Что дальше будешь делать? Подожду, посмотрю, помолчу, хоть успокоюсь. Сам он уже весь под столом. Там, видимо, надёжнее от меня прятаться. И как поместился только? Медведь же, а не мужчина. Глаза опущены. Тянется губами к подолу платья. Вот идиот. Нормально же к ним отношусь. Зачем так унижаться. Ведь вижу, как ему неприятно тут ползать. Просила ведь, так не делать больше. Выдохнула и собираюсь ответить. Мягко, спокойно и подробно. В этот момент раздается громкая трель будильника на столе. От вибрации телефон пытается куда-то сбежать. Эрлик подлетает с перепугу вместе со столом, где он, похоже, застрял. В меня летит турка горячего кофе. Обжигает живот. Вскакиваю. Оттягиваю на животе горячее платье в разводах кофейной гущи. Живот адски болит в месте ожога. Стягиваю платье через голову. Вот стесняться их точно уже не буду. И, вообще, на мне есть бельё. На мой взгляд, вполне приличное, правда чёрное и с кружевом. Остальное — их проблемы. Могут не смотреть. Набираю полные лёгкие воздуха, чтобы начать ругать этого идиота. Опускаю взгляд и вижу Эрлика. Он лежит на спине, глаза обезумевшие от боли. Тело выгибает дугой судорога. Что с ним стряслось? Моментально забываю и про глупую обиду, и про свою боль от ожога. Варвара выгибает повторно. Громко стонет сквозь стиснутые зубы. Что делать, куда бежать?
На кухню выскакивает белый, словно полотно, Мирэль. Очнулся.
— Это не я сделала. Что с ним? Как это можно остановить? — спрашиваю у него от отчаянья.
— Сработала защита ошейника. Он напал на вас. На ошейнике шип сзади. Проколите палец. Признайте это событие случайным вслух на правах его хозяйки.
К демонам эти ошейники! Теперь уже я падаю на пол рядом в варваром на колени. Быстро подвожу руку ему под шею. С трудом нащупываю шип. Прокалываю палец.
— Я признаю этот поступок моего раба Эрлика случайным.
Моментально тело раба расслабляется полностью. Взгляд всё такой же безумный и в одну точку. Не мигает даже. Демоны! А дальше что? Нет бы мне, идиотке, хоть на секунду раньше ему ответить, что не собираюсь никого убивать. Разобиделась, убогая. Что он вообще думает обо мне после вчерашнего дня? Перекидываю через него одно колено. Стою, почти сижу над ним. Бью ладонями по щекам в надежде привести в нормальное состояние.
— Я не буду убивать Мирэля. Ну! Приди в себя. Почему я должна его убивать? Я знаю, что он не виновен. Волосы ему отрастим у парикмахера.
Слышу краем уха сдавленный вздох за спиной. Эрлик начинает моргать. Лицо принимает осмысленное выражение.
— Госпожа, простите меня, я не хотел. Вам больно? Я испугался. Простите. Вы теперь убьёте меня? Пожалуйста, только можно без пыток? От Вас я готов принять лёгкую смерть охотно. Хотите, взойду добровольной жертвой на любой ведовской алтарь. Не пытайте. Прошу о милосердии.
Фух. Уже и говорить может. Похоже, дурман всё же не выветрился. Заряжаю ему ещё одну, контрольную, пощечину.