Ведьмино счастье
Шрифт:
Определившись с местом обитания, я нашла в конце коридора скромную ванную, где, как ни удивительно было всё необходимое. Даже белое пушистое полотенце висело на стене, радуя глаз. Смыв с себя дорожную пыль, я переоделась и снова спустилась вниз. Биб, несмотря на то, что был голоден, категорически отказался идти со мной.
Старик гремел посудой в другой части дома, и я, недолго думая, направилась на звук. Достаточно просторная кухня с двумя небольшими буфетами, навесными шкафчиками и полками встретила меня запахом курицы, жареной картошки и салата из огурцов. Здесь тоже явно кто-то убирался, чувствовалась во всём женская рука. Даже белые занавески на окнах были словно только вчера постираны и накрахмалены.
— Садись, — скомандовал ведьмак, бросив на меня быстрый взгляд, и указал на овальный стол возле стены, рядом с которым стояли мягкие стулья с тёмной обивкой и изогнутыми ножками.
— Не… — не согласилась я. Он что, будет готовить, а я рассиживаться. — Давайте я вам помогу.
— Без тебя управлюсь. Хочешь оказать услугу — не болтайся под ногами, — заявил он мне. — Ты сегодня у меня гость, а вот с завтрашнего дня будешь постоялицей. Вота и будешь хлопотать по хозяйству. Что хоря своего не взяла?
— Откуда вы про него знаете? — искренне удивилась я, точно зная, что Биб просидел в сумке всё то время, что я общалась с ведьмаком.
— Я чё, жизнь зря прожил? — старик отложил в сторону нож, которым нарезал хлеб. — Думаешь, не увижу, ведьму с фамиляром. Ты хоть и слаба, но живность с собой таскаешь. Неси его вниз. Он, верно, голоден. Дам ему еды. Потом сама о нём заботиться будешь.
— Спасибо вам, господин Могула, — растрогалась я.
— Чё, — прищурился он, оглядывая меня, — как ты меня всё время называешь? Ты, ведьма, часом на солнце не перегрелась? Когда это ведьмаки господами были?
— Это в знак уважения, — пояснила я. — Тётушек в городе часто госпожами называли.
— Ты бы меня ещё дубом назвала. В знак своего… этого… как его… расположения, — хмыкнул он. — Это я бы ещё понял, а вот господином… — он покачал седой головой. — Эх, молодо-зелено. Ведьмак Могула меня все кличут, и ты так зови. Иди давай, неси своего хоря и есть будем.
Кивнув, я ушла за Бибом. Пока поднималась в комнату, всё думала, откуда он узнал, что у меня хорёк, и как мне уговорить своего зверя, чтобы не ерепенился. Но фамильяр удивил меня, стоило только позвать его, он молча вскарабкался мне на плечо и больше не издал ни единого звука. Я даже забеспокоилась, не приболел ли он часом? Ведьмак окинул нашу парочку насмешливым взглядом и кивнул мне на стул, приглашая присаживаться.
— Ну, давайте обедать, — старый Могула поставил передо мной тарелку с картошечкой и куриной ножкой. Бибу достался солидный кусок грудки.
— Это больше напоминает ужин, — уточнила я, пробуя изумительно вкусную картофелину, обжаренную с разных сторон. — Время-то ближе к вечеру. Как вкусно вы готовите!
— Это не я, — ведьмак захрустел огурцами. — Это Эльза приходит.
— Кухарка, да?
— Привидение, — пояснил он, отправляя в рот кусочек крылышка и разжёвывая абсолютно целыми зубами. — Сегодня ночью познакомишься. Только громко не ори! Она женщина с утончённой психикой. Иностранка! Ещё перепугаешь её чего доброго, — поднял он вверх узловатый палец.
— Приви… — поперхнулась я. — У вас готовит привидение?
— И убирает, — он отставил в сторону пустую посуду. — Что глаза вытаращила? Смотри, — Могула ткнул в закашлявшегося Биба, — и хорь твой подавился. Я же тебя предупреждал, а ты сказала ерунда, а сама от одного упоминания закашлялась.
— Да… — продышавшись, я посмотрела на свою тарелку. — Наверное, ерунда…
И тут же вспомнила одного знакомого мне упыря, нечто подобное мне уже приходилось встречать у ведьмака Архипа. У них что, нежная любовь к усопшим? Я только не пойму, как они это делают?
— Во, — довольно развалился на стуле Могула и принялся перечислять достоинства призрачной горничной, — она ещё песни поёт и крючком вяжет. Ладно, не пугайся. Эльза осторожная, просто так на глаза не показывается. Если будешь сама у себя за порядком следить, она к тебе и не заглянет.
— Буду, буду, — замахала я руками, — я всё сама. И уберу, и есть приготовлю.
— Вот и славненько, — потёр руки ведьмак. — Сама, так сама. А в Ольцпухоне зачем пожаловала?
— Хочу лавочку открыть, — мечтательно произнесла я, не рассказывать же ему, что помимо этого мне надо охомутать Инквизитора. Ещё подумает, что у меня с головой того… не всё в порядке.
— А торговать чем собралась? Дай угадаю. Зельями, да? Только не знаю, получится у тебя, али нет.
— Почему не должно получиться?
— Ну... — хитро посмотрел на меня старик, — а документы? А школу-то со своим даром смогла окончить?
— Школу смогла, — вздохнула я. — А вот диплом мне в руки не отдали.
— Как это!? — уставился он на меня. — Это что за беспредел у вас там творится!
— Это не беспредел, — вздохнула я, — а наш ковен. Не велено слабой ведьме до тридцати покидать лоно семьи.
— Во как! — ведьмак вытаращил на меня глаза. — А ты что, сбежала? Постой-ка… А записка-то у тебя от ведьмы была.
— Да не сбегала я, они сами меня отпустили.
— Достала родню? — понимающе хмыкнул мой собеседник.
— Гримуар приказал.
— Во как... И что было велено?
— Самой ума-разума набираться.
— Это сложный вопрос, — он с интересом разглядывал меня. — Если бы разум кто терял, то можно было и набрать, да только его никто не теряет. И чё ты будешь делать?
— Завтра пойду в Городскую управу, — вздохнула я, — получать разрешение на ведение торговли.
— Эт тебе не туда надобно. У нас такими делами Главный магистрат заведует. На площади от Управы здание налево. А тебе разве не в Службу инквизиции надо? Насколько я знаю, всеми магическими делами они заведуют.
— Да не, я хочу просто зельями торговать. Никакими заклинаниями применять не собираюсь. Обычные травки, настойки, порошки.
— И кто тебе поверит? — хитро глянул на меня ведьмак. — Как можно не использовать то, что у тебя в крови!