Ведьмины приключения, или Как Сита охотилась на директора
Шрифт:
Поднявшаяся было Елена Аскольдовна снова опустилась на стул.
— Я так понимаю, вы объект, юное создание? — ласково улыбнулся мне все тот же дядечка.
Остальные четверо пришедших с ним рассредоточились по комнате и молча осматривали помещение.
— Я не объект, а человек… с утра была, — начала за здравие, а закончила за упокой я. А потом вообще голову в плечи втянула.
Дядечка в черном снова улыбнулся и «успокоил»:
— Вам совершенно нечего бояться.
Только при этом он сделал легкий пасс рукой, и его сослуживцы поменяли место
— Это лишнее, — спокойно проговорил Роман.
— А-а-а, Роман Любомирович Голдин, — издевательски протянул человек в черном. — Наслышан. Достойный представитель семейства Голдиных, не пожелавший пойти по стопам предков и отказавшийся от службы в комиссии. Не сожалеете?
Вопрос был задан с явным подтекстом. Но мой Ромочка не смутился и, вернув издевательскую улыбочку, выдал:
— Нисколько. Служить, знаете ли, не люблю. Предпочитаю свободную деятельность.
— Наслышан, наслышан, — повторил дядечка. — Предпочитаете белый воротничок черным перчаткам. Только перчатки порой полезнее. И свободы дают больше.
— Призрачной свободы, — не остался в долгу Роман.
— А ваш брат считает иначе, — не унимался человек в черном.
— Я не мой брат, — отчеканил Роман.
— Чему я безмерно рад, — ухмыльнулся дядька и повернулся ко мне.
Вот теперь я прониклась. Он больше не улыбался, а сверлил меня взглядом. В прямом смысле сверлил! У меня вдруг разболелась голова и появилось навязчивое ощущение давления над переносицей.
— Забавно, — проговорил мужчина. — Природный блок. Ваше или тропа одарила?
— Чего? — жалко пискнула я.
— Ментальный блок ваш или от кого-то из обитателей Ведунов достался?
— А-а-а, так это ж от Лекса! — поняла я.
— Интере-э-эсно, а что за Леке? Иностранец? — мгновенно насторожился человек в черном.
Ой, кажись, я Сашку подставила.
— Прекратите несанкционированное сканирование моей подопечной, иначе я буду вынужден связаться с вашим начальством, — холодно проговорил Роман, спасая меня от необходимости отвечать на вопросы про Лекса.
— Работу в комиссии вы считаете недостойной, но не гнушаетесь связями в ее верхах. Неувязочка, — ехидно усмехнулся человек в черном.
— Со своей совестью я сам договорюсь. А вам не советую превышать полномочия. — Роман подошел ко мне, оттеснив одного из комиссаров, положил руку на плечо и успокаивающе погладил большим пальцем шею.
Его жест не укрылся от противного дядечки, но прокомментировать тот не успел, закрыв уже было приоткрывшийся рот с угрожающим «не советую».
Люблю Ромку! Вот именно о таком мужчине мечтает каждая девчонка: сильном, уверенном в себе, умеющем защитить честь своей женщины. Однако честь честью, а эти тоже не в бирюльки играть приехали.
— Ну что ж, территорию мы оцепили, персонал и учащиеся изолированы. Проводите меня к задержанной. И вы должны понимать, что, исключительно по инструкции, я вынужден оставить при вашей… подопечной охрану.
Роман кивнул, соглашаясь, сжал мое плечо напоследок и вышел из преподавательской, уводя за собой главного комиссара и двоих его подчиненных. Двое остались со мной.
— Вам лучше разойтись по домам, — предложил один из моих новоиспеченных конвоиров оставшимся педагогам.
Олег Демьянович, Елена Аскольдовна и Александра Андреевна слаженно встали, посмотрели на меня с сочувствием и вышли.
— А я посижу еще немного, — проскрежетал Федор Генрихович, — простите уж старика, суставы, будь они неладны, болят.
Я взглянула на бывшего директора, получила ободряющую улыбку и улыбнулась в ответ. А чего, собственно, я боюсь? Как там этот человек в черном сказал? Исключительно по инструкции? Вряд ли их инструкции предусматривают морить голодом бедную, несчастную студентку.
— А знаете что, ребятки, — начала весело, вскакивая со стула.
Горе-конвоиры вздрогнули и отступили на шаг. Ах вот значит как! Я взмахнула руками в сторону комиссаров, одновременно вскрикнув «бу-у-у», и они снова отступили.
Я хихикнула и глянула на Федора Генриховича. Старик сокрушенно покачал головой, но промолчал.
— Так я, собственно, о чем, ребята, шагом марш в столовку! — И сама первой потопала к двери.
Уже выходя в коридор, услышала шаги за спиной. Так-то лучше! Вы у меня еще и в комнате порядок наведете!
В столовой было тихо и пусто. На кухне обнаружилась только повариха Тамара, и она была, мягко говоря, не в духе.
— Ну, чего приперлися? — поинтересовалась она, подпирая кулаками широкие бока. — Неча жрать, все смели, как есть все. Тока картоха да мука и осталися. Вот чем прикажете вас, оглоедов, кормить?
— Мы не голодны, — проговорил один из моих спутников.
— За себя говори, — одернул его второй. — А давайте картошку сварим и картофельные котлеты?
— О-о-о, наш парень! — воскликнула я, похлопывая комиссара по плечу и неодобрительно косясь на его неголодного товарища.
— Денис, — представился парень.
— Сита, — ответила я.
— Так, чего встали? Неча тут миловаться, а ну пшли картоху чистить.
— А знаете, я не очень-то и голодна, до обеда в принципе потерплю, — промямлила я, отступая к двери.
— Совести у вас нету, — всхлипнула вдруг Тамара, тяжело опускаясь на табурет. — Я же одна не управлюся, а детей-то кормить надо, голодные ведь сидят.
— И ничего не одна! А мы на что? — воскликнул Денис, стягивая черный пиджак. Закатал рукава черной же рубашки и повернулся к сослуживцу: — Стас, чего замер? Давай присоединяйся.
— Это не входит в наши обязанности, — невозмутимо проговорил неголодный Стас.
— Ошибаешься! Нам какой инструктаж был дан? Позаботиться о благополучии студентов. А студенты что? Голодные. Так что кончай ломаться и вспомни армейские будни.