Ведьмоспас
Шрифт:
– Уволю! – зарычал директор. – Уволю посетителя к чертям. И тебя, белобрысый, уволю. Лена, зови милицию!
В ответ из приемной донесся придушенный писк секретарши.
– Ленка, милицию! – взбеленился шеф.
– Подпиши, и будет тебе милиция, – пообещал Михаил.
– Вот тебе! Выкуси! – взвизгнул Геннадий Гаврилыч, хватаясь за фароровое блюдо, на котором минуту назад высилась соблазнительная горка печенья. Тяжелая посудина неловко выскользнула из директорских рук и, перелетев стол, с грохотом рухнула на пол.
– Ай! – крикнуло что-то. – Что ж ты творишь, гад?!
Внизу произошло какое-то движение.
– Рожу расцарапаю! – добавил тот же голос, и вдруг, с изящностью леопарда на стол вспрыгнул голый человеческий череп на кошачьих лапах. В черных провалах глазниц пылал неугасимый адский огонь.
– Ттты ккктто, – пролепетал директор трясущимися губами.
– Белочка! – представился череп с достоинством. – Подписывай давай.
Геннадий Гаврилыч оказался обстоятельным человеком. Он взял протянутую бумажку, пробежал глазами. Поморщился. Подмахнул. И лишь после этого упал в обморок.
Глава 3
Жмых Оксана Валерьевна, Директор По Связям С Общественностью, гордилась тем, что из ее кабинета лучше всего слышно, что происходит в апартаментах Генерального – сурового и недоступного дяди Гены. Их двери располагались напротив. Посему, едва заслышав Леночкин визг, Оксана схватила трубку беспроводного телефона и заняла наблюдательный пост у замочной скважины.
– Андрюшка, – дрожа от любопытства, зашептала она в мембрану, – не знаешь, кого это старик чихвостит?
– Не-а, – ответил Технический Директор и тоже приник к замочной скважине. Выйти в коридор он боялся: дядюшка был страшен в гневе. – От тебя лучше видать, комментируй.
– Оксанка, мне тоже интересно, – послышался в трубке еще один голос. Это почуял неладное вечно опаздывающий Финансовый Директор.
– … Ленка опять голосит, – вела репортаж Оксана. – В предбаннике на диване. Чуть не в обмороке. Дядя ругается. Грохнул что-то об пол. Во, два мужика показались. По коридору галопом. Видать, сильно Старик уел. А это что? Вроде, собачка. В темноте не разглядеть. Эти болваны к дяде с собакой заявились. Тсс! Стучат… Потом перезвоню.
Оксана открыла дверь и уставилась в черную пустоту коридора.
– Кто там? – испуганно вопросила Директор По Связям С Общественностью.
– Глаза опусти, – посоветовал озорной голос.
– Ккккаккая ссстттранная ссоббаччка, – пролепетала Оксана и закрыла рот ладонью.
– Вот так и стой, – одобрил Йорик, – до, – он бросил огненный взгляд на стенные часы, – до шести вечера. Недолго осталось. А тронешься с места – рожу расцарапаю.
Череп на кошачьих лапах растворился во тьме коридора. Дверь с грохотом захлопнулась.
«Тук-тук-тук» – постучал кто-то в дверь Финансового Директора.
После затхлого коридора промасленный, прокопченный хозяйственный двор показался альпийской лужайкой. Предвечернее солнце щедро поливало землю раскаленными лучами. Миша щурился, разглядывая расставленную под навесами замысловатую технику. Спортивная сумка с мечом приятно холодила бок.
«Хорошо, не забыл захватить» – подумал молодой человек.
– Ввот установка, – пролепетал Плетнев, кивнув на устрашающего вида тягач болотного цвета, увешанный трубами, моторами и черт знает чем еще. – Ккатайся.
Милиционер помотал головой.
– Ты что, Вовка! Мне без тебя никак. Я ж не умею управляться с этой дурой!
– Нниччего, у ттеббя вввот оно есть, – «Пом. гл. инж.» указал дрожащим пальцем на Йорика, который только что выскочил во двор. Череп так и светился от гордости: девять потенциальных преследователей глупо хихикали в своих комнатах. Самый опасный – охранник – пытался в кромешной тьме найти выход из запертого туалета. И перекрыть холодную воду, хлеставшую из сорванного крана.
– Чего он в меня пальцем тычет? – спросил Йорик, подозрительно косясь на трясущуюся конечность Плетнева. – Эй, незнакомец, ты что удумал? Учти, белочки не любят, когда в них тычут пальцами. И когда громко и часто клацают зубами, они тоже не любят. У них от этого портится аппетит. А белочка с испорченным аппетитом – страшней свиньи, – череп выдержал многозначительную паузу. – Нет, он все равно тычет! Ща рожу расцарапаю!
– Ну хватит, Йорик! – прикрикнул Миша. – Перепугал ты его до смерти, вот и тычет. Не встречал раньше человек таких красавцев.
– А, ты вон чего, – успокоился череп. – Не боись! Я знаешь какой добрый? Я, если хочешь знать, даже мурлыкать умею. Только сегодня научился. Трр-трр-трр-трр! Слыхал?!
Вовка затравленно кивнул. Миша взъерошил белобрысый «бобрик».
– Ты, Вовка, не нервничай. Это он только с виду жутковатый, а на деле – душа-парень.
– А отткуда он ввзялся? – проблеял Плетнев. – Он робот, да? Или этот… мутант? Он мутант, да?
– Ну, понимаешь… – Миша задумался. Рассказывать о «психиатрическом» происхождении Йорика совершенно не тянуло, хотя, такое объяснение напрашивалось само собой. Но и врать не хотелось.
– Он это… – милиционер почесал затылок, – как бы объяснить… Результат опытов по клонированию. Во!
– А, вот оно что, – «Пом. гл. инж.» кивнул. Научное объяснение чудесным образом успокоило его, – Понятно. В пробирке чего-то не то намешали.
– Че надо намешали, – надулся Йорик.
– Вовка, правда, поехали с нами, а? – сказал Миша. – Наташка, невеста моя, в беду попала. Спасать надо. Я тебе по гроб жизни буду благодарен. И с шефом твоим поговорю. Мы ему из милиции официальное письмо пришлем, что, мол, ты выполнял наше спецзадание, поэтому и вел себя… странно. Отмажу по полной программе, вот увидишь!
– Если только письмо, – проворчал Плетнев. До его сознания начал, наконец, доходить весь ужас того, что они натворили в конторе. Если б не давнее подспудное желание насолить семейству Жмыхов за все притеснения, «Пом. гл. инж.», наверное, уже лебезил бы в кабинете босса, вымаливая прощение. Но раз уж так повернулось… Будь что будет! В конце концов, стоит потерять должность, чтобы узнать, в какую такую беду попала невеста одноклассника, что для ее спасения непременно нужна буровая установка.