Ведьмы и все прочие
Шрифт:
«Эге, целая корова — это решение проблемы», — смекнул он и отправил корову в коробок. Но не успел он это сделать, как рядом с ним, взвизгнув тормозами, остановилась полицейская машина, из нее выскочил полицейский и сурово приказал:
— Вы задержаны! Немедленно в машину!
— Что я сделал? — пролепетал Гейсберт.
— Ты пытался украсть бутылку молока, — прорычал полицейский. — Нам все про тебя известно!
Бедного Гейсберта отвезли в полицию, где за столом сидел сам комиссар в окружении шестерых
— Итак, вы пытались украсть бутылку молока в молочном магазине, сознаетесь?
— Сознаюсь, — прошептал Гейсберт.
— До моего сведения довели, будто вы умудрились спрятать вышеназванную бутылку в пустой спичечный коробок. Объясните, как это у вас получилось? — потребовал комиссар.
— Вот так, — ответил Гейсберт. Он вынул из кармана коробок, открыл его и сказал «кыш!» Из коробка выскочила корова. В помещении она смотрелась ужасно большой, она взбрыкнула задними ногами и, сопя от ярости, принялась рогами направо-налево раскидывать полицейских, комиссар грохнулся со стула, а его подчиненные в панике бросились бежать. Гейсберт — не будь дураком — воспользовался суматохой, выпрыгнул из окна и пустился наутек.
«Только бы они не погнались за мной», — задыхаясь, подумал он и, чтобы не бросаться в глаза, смешался с толпой людей, ждавших на остановке трамвай.
Он не заметил, как за его спиной появился молочник. Когда люди, давясь, полезли в подъехавший трамвай, молочник влез Гейсберту в карман и вытащил оттуда пустой спичечный коробок, а на его место подложил другой, как вы понимаете, самый обыкновенный. И был таков, а Гейсберт — ничегошеньки наш Гейсберт не заметил!
— Выйду на следующей остановке, — подумал он. — Там супермаркет, где я возьму пакетик молока.
Посреди супермаркета возвышалась целая башня, составленная из молочных пакетов, но когда Гейсберт достал спичечный коробок и сказал: «Скок-поскок в коробок!» — ничего не произошло. Пакет вовсе не собирался туда прыгать. Гейсберт разволновался и попытался проделать то же самое с суповым пакетом, потом с огурцом, потом с продавщицей, потом со стиральной машиной, и ничего-то у него не получилось. В отчаянье побрел он по улице, то и дело пытаясь заполучить что-нибудь в свой коробок, но туда не хотела залетать даже муха.
Между тем молочнику вот уж счастье привалило — так привалило! И он решил одним махом стать самым богатым из всех богачей. Поэтому прямиком направился к зданию Национального Банка. Там за железными решетками лежали огромные мешки, полные золотых слитков. Молочник это отлично знал, потому что там работал его родственник. Он встал перед решеткой, уперся взглядом в один из этих мешков, открыл коробок и сказал: «Скок-поскок в коробок!» И прямо сквозь прутья решетки мешок прыгнул к нему в коробок.
— Красота! — удовлетворенно прошептал молочник и напевая поспешил домой. На втором этаже над молочным магазином у него была маленькая тихая комнатка, там он и открыл коробок.
— Вылезай! — скомандовал он. Но, как вы догадываетесь, ничего не произошло. Если бы глупый молочник был повнимательней, он бы прислушался к тому, что говорил Гейсберт, возвращая бутылку на прилавок. Но молочник не обратил на это никакого внимания и поэтому теперь упрямо выкрикивал:
— Вылезай! Вылезай!
И когда у него все равно ничего, ну ничегошеньки не получилось, он жутко разозлился и заорал на коробок:
— А ну-ка вылезай, черт тебя подери! Или ты вылезешь, или пеняй на себя!
Но и это не помогло.
— Миленький, родненький, умоляю тебя, вылезай! — взмолился молочник, заливаясь слезами. Но мешок не желал вылезать из коробка.
Гейсберт, который понуро брел куда глаза глядят, проходил в этот момент как раз мимо молочного магазина и, услышав крики, остановился. Сверху доносилось:
— Вылезай, мешок! Вылезай, мерзавец ты этакий!
— Как нехорошо ругается этот молочник, — пробормотал Гейсберт. — Какой все-таки неприятный человек.
И он хотел идти дальше, но тут в голову ему пришла ужасная мысль, и он остановился как вкопанный.
«Может быть, это мой коробок…» — подумал он, и в этот миг раздался пронзительный вопль молочника:
— Вот тебе, проклятая коробка!
С треском распахнулось окно, спичечный коробок описал дугу и шлепнулся Гейсберту прямо под ноги.
— Большое спасибо! — сказал Гейсберт, схватил свой коробок и выбросил фальшивый в сточную канаву. Безмерно счастливый, он поспешил домой и сообщил поджидавшей его в коридоре Лизье:
— Молока я не принес, но приключений у меня было выше крыши!
— Сейчас их будет у тебя еще больше, — сказала Лизье, — там в комнате сидит мой отец.
— Твой отец? — удивился Гейсберт. — Ах да, твой отец, аптекарь. Что он хочет?
— Он хочет тебя убить, — объяснила Лизье. — Он в бешенстве, потому что ты меня украл. Он принес с собой огромную бутылку микстуры от кашля.
— Но я не кашляю, — сказал Гейсберт.
— Просто это самая большая бутылка в нашей аптеке, — пожала плечиком Лизье. — Ему показалось, что она больше всего подходит для того, чтобы стукнуть кого-нибудь по голове.
— Ах, бедный я, несчастный! — воскликнул Гейсберт. — Лучше я пойду еще погуляю.
Но не успел он и шагу ступить, как на пороге комнаты появился аптекарь с огромной зеленой бутылкой в руке. Он схватил Гейсберта за шиворот и прошипел, красный, как рак, от злости: