«Веду бой!» 2012. Вторая Великая Отечественная
Шрифт:
Предисловие
Сколько раз в детстве мы сжимали кулаки, когда на экранах кинотеатров танки с крестами валили пограничные столбы с гербом СССР, когда молодые курсанты, — почти наши ровесники, — под незатейливую песню о Тане-Танюше поднимались с промерзшей земли, с винтовками навстречу стальной лавине наступающего врага! Мы сжимали кулаки в страстном, но нереализуемом желании изменить происходящее. Изменить… Помочь нашим встретить агрессора могучим ударом и задушить нацистскую тварь в ее же логове, избавив советский народ от изнурительной, кровопролитной,
Время шло, наша страна распалась на национальные государства. Как растащенная по норкам грызунами, отошла в прошлое мощь и слава Советской армии. Когда-то единый советский народ начал увлеченно резать друг друга по окраинам казавшейся нерушимой державы. На смену коллективистским принципам пришел тщательно насаждаемый и культивируемый оголтелый индивидуализм. Только многие из нас не изменились, оставшись в душе теми же мальчишками в зале кинотеатра. И так же, как раньше, простая дата 22 июня 1941 года была выжжена в наших сердцах как знак величайшей трагедии народа и символ неповторимого, нечеловеческого подвига.
Мы повзрослели, остепенились, но желание изменить течение истории — осталось. Как в далеком детстве. Как у тысяч наших сверстников. Подкрепленное знаниями и жизненным опытом, войной и миром, иногда худшим, чем открытое военное противостояние. Осталось и кристаллизовалось в книгу, которую мы хотим предложить вашему вниманию.
В последнее время романы «про попаданцев» идут вереницей. В прошлое отправлялись отдельные люди и целые воинские подразделения, области и районы. И даже целая страна — СССР образца 1953 года. Авторы данного произведения решили переместить из 10 октября 2010 года в 22 июня 1941 года страны, образовавшиеся на постсоветском пространстве, в границах 1991 года.
Мы — авторский коллектив, выступающий под традиционным для постоянных участников литературного форума «В вихре времен» псевдонимом — Федор Вихрев:
Ивакин Алексей
Логинов Анатолий
Туробов Андрей
Артюхин Сергей
Акимов Сергей
Колганов Андрей
Конев Александр
Шеховцов Алекс
Сергеев Виталий
Судьбин Андрей
Тупицын Андрей
Шкаев Александр
Мы, оказавшиеся разделенными множеством границ после распада великой державы — СССР. Мы, привыкшие к бытовым удобствам и наблюдающие, как наши сограждане постепенно превращаются в бездумных потребителей ценностей: необязательных материальных, созданных чаще всего не нашими руками, а трудом миллионов людей в странах Третьего мира, и сомнительных
С началом работы над книгой, как водится, проблем не стало меньше, ибо наше время — внешне благополучное и кажущееся бесконфликтным — насыщено своей «злобой дня». Дискуссии, перерастающие в яростные споры, работа с источниками и исторической литературой — все это не давало ответа на самые болезненные вопросы.
Способны ли сегодняшние государственные деятели отказаться от личных амбиций перед лицом фантастического вызова, брошенного самим временем? Сможет ли общество, монолитное когда-то, объединить свои усилия вновь и стать единым организмом, позабыв мелкие дрязги и распри, смешные на фоне происходящих катаклизмов?
Задача казалась неподъемной и неразрешимой. Как суметь охватить огромный и неподъемный материал? Что важнее: военные или психологические аспекты переноса, политика или экономика? Решение пришло само. Текст книги хронологически охватывает всего семь дней, с 22 по 28 июня 1941 года. Семь дней, описанных с точки зрения разных героев: от пенсионера до Президента России.
Каждый из членов авторского коллектива оказался перед непростым выбором: писать своего героя с себя или попытаться войти в образ исторической или придуманной, что называется, с нуля личности. И каждый выбрал свой путь, ибо мы все разные. Объединяет нас одно — отношение к Великой Отечественной войне.
Пролог
— Я — Крэпасць, я — Крэпасць! Вяду бой! Я — Крэпасць! Вяду бой!
Молоденький парнишка сухими губами касается микрофона.
— Я — Крэпасць!
Его никто не слышит. Армия, которая отступает к Минску. Бойцы, которые стреляют из окон. Командир, которому перевязывают голову…
Никто не слышит.
Да и сам парнишка себя не слышит — грохот разрывов и треск пулеметных очередей.
Он просто хрипит в микрофон:
— Я — Крэпасць! Вяду бой!
Хрипит, потому что хочет пить. Но воды нет уже третьи сутки. Все, что есть, — относят раненым и к пулеметам. Он устал, он хочет спать. Но не может. Потому что надо хрипеть:
— Я — Крэпасць! Вяду бой!
Его голос несется в пространство.
Он закрыл глаза и пытается услышать: «Вас понял! Прием!»
Но ответа нет. И только хриплое: «Я — Крэпасць! Вяду бой!»несется через мировой эфир.
Голосу до Луны ближе, чем до штаба фронта.
Радиосигнал наверняка уже добрался до нее. Еще немного — и он понесется к Марсу, к Венере, к Солнцу и Юпитеру.
Так и будет.
От передатчика до Луны — одна секунда. До Солнца — восемь с половиной минут. До Марса — двенадцать. До Юпитера — тридцать три. До штаба армии… Вечность.
— Я — Крэпасць! Вяду бой!