Веер (сборник)
Шрифт:
— Не умею я рюкзаки носить…
— Рюкзак — не акваланг, Котя.
— У меня с рюкзаком вид как у идиота.
— Это ты с сумкой будешь идиотом, — продолжал я битву. Честно говоря, турист из меня был немногим лучше Коти, но все-таки…
— Никаких рюкзаков, — уперся Котя. — Я плечи натру, буду за каждую ветку цепляться…
— Хрен с тобой, — сдался я. — Лекарства?
— Бинты, йод, анальгин. И левомицетин. Лучшая вещь от поноса.
— Котелок взял? Крупу?
— Да зачем мне котелок, что я, буду кашу варить? Я ее ненавижу. Тушенка, сгущенка, сахар.
Я
Но оказалось, что мне и не нужно заглядывать в сумку. Все-таки я был таможенник.
— Еще сухарики ржаные, диетические, «Елизавета», — сказал я с сарказмом. — Через полчаса их консервными банками в труху сотрет. И свежий номер «Спорт-экспресса». Ты бы лучше рулон туалетной бумаги взял! Детский крем от опрелостей… да, полагаю, ноги ты себе быстро собьешь. А зачем тебе в джунглях упаковка презервативов?
Котя покраснел как рак. Но ответил твердо:
— Я читал, что их выдают всем американским коммандос. Потому что очень полезная вещь в любых жизненных обстоятельствах.
— Тьфу на тебя, — только и сказал я. — Подожди тут!
Конечно, у меня не было рюкзака и котелка. Но я нашел туалетную бумагу, приличную кастрюльку и немного продуктов взамен обреченных сухариков. Еще в пользу влюбленного туриста был пожертвован хороший нож (я понимаю, топорик в походе — это хорошо, но как без ножа?) и мое собственное одеяло. Я туго свернул его в рулон и перевязал найденной на кухне веревкой так, чтобы одеяло можно было нести за спиной вместо рюкзака.
— Спасибо, — слегка виновато сказал Котя, принимая снаряжение.
— Ты бы хоть сказал мне, что собираешься делать!
Котя пожал плечами:
— Пойду к лесу. Прогуляюсь вдоль берега.
— Ну слава Богу, ты хоть в джунгли не собираешься…
— Это посмотрим, — храбро сказал Котя. — Да с чего мы взяли, что это джунгли? Может, березовый лесок? Из зверей — только зайцы?
— Ага. — Я посмотрел на густую темную зелень на горизонте. — Березки… зайцы… Да-да. Слушай, Костя… ты поаккуратнее.
— Хорошо.
Мы неловко пожали друг другу руки, Котя перехватил поудобнее свою идиотскую сумку и пошел к лесу.
А я постоял несколько минут, глядя, как он уходит. Медленно, увязая в песке. Совсем не так, как унеслась бывшая докторица, подавшаяся в террористки, совсем не так, как Цай-полицай. Обычный городской житель, попавший на природу и даже не пытающийся изображать матерого путешественника.
Я подумал, что у меня с самого начала переделок было ощущение, будто я — герой приключенческого романа. То сплошной детектив вокруг, то мистика, то фантастика… На самом деле так бывает у каждого человека и всегда, только жанры обычно не такие увлекательные. Обычно мы — герои сопливых мелодрам, где нет ни прекрасных принцесс, ни отважных рыцарей; нудных производственных романов, в которых никому не нужен твой трудовой подвиг; буффонад, где в роли паяца — ты и никто другой.
Сейчас, глядя вслед Коте, отважно шагающему в чужой мир в одеяниях дачника, вышедшего прополоть морковь, я вдруг подумал — вдруг это его роман? И это Коте суждено идти по чужим мирам,
Тьфу!
Ну что за патетика!
Я повернулся и пошел в башню. Скорее всего Котя вернется завтра. Или послезавтра. Помятый и хватающийся за поясницу после ночевок на голой земле, разбивший очки и искусанный комарами…
Решив не уподобляться героям приключенческих романов, я набрал в ванной ведро воды, нашел швабру и тряпку. Скажите, ну каким идиотским должен быть механизм материализации предметов, чтобы создать половую тряпку заранее рваной и грязной?
Засучив рукава, я принялся мыть пол, начав с первого этажа. Не помню ни одного романа, где герой моет пол. Не геройское это дело. А что поделать, если наследили?
Швабра помогала плохо, пришлось согнуться и начать оттирать пол, как в детстве. После школы я все как-то пылесосом обходился… или мамиными визитами… или теми подругами, что хотели показать себя хозяйственными и домовитыми…
В дверь со стороны Москвы постучали.
— Входите, не заперто! — ехидно крикнул я, выпрямляясь. Поясница слегка ныла.
В башню вошел политик Дима.
Выглядел он очень странно. Как обычный человек. В джинсах, грязноватых туфлях и куртке «отечественного производителя», как это принято говорить у них, в парламенте. В политике так одеваются либо маргиналы, либо перед встречей с народом.
— Милости просим, — сказал я. — А я тут порядок навожу.
— Порядок — это хорошо, — кивнул Дима. — Давно пора навести. Кирилл, ты брось-ка свою тряпку. Нам с тобой надо поговорить, а времени у меня немного.
Я кивнул, бросил тряпку. Спросил:
— Если хотите, можно туда… на берег. Для полной приватности.
Дима покачал головой:
— В твоей башне нас никто не подслушает. Не бойся. Кофе напоишь?
— Растворимый. Ничего?
— Да ничего, — демократично махнул рукой политик. И ввернул редкий неологизм: — Растворяшку так растворяшку!
В некоторой растерянности я повел политика наверх. Вымыл руки, поставил кипятиться чайник. Турка на кухне имелась, но вот кофе молотого не было…
— Просто живешь, — сказал тем временем политик, оглядываясь. — Холодильник тебе надо. Я распоряжусь, чтобы тебе привезли… и продуктов. Последнее дело — голодать… Да. Я тут немного про тебя разузнал. Ты уж извини.
— Да ничего, ничего! — Я с удивлением понял, что властный голос депутата вызывает невольное желание с ним согласиться. Не знал бы, что обычный человек, — заподозрил бы политика-функционала. — Понимаю.