Великан на дороге
Шрифт:
Ночь прошла спокойно. Молчанов разбудил их уже утром, около восьми часов, когда тусклая Тина дайно вторглась в мутную атмосферу планеты над ними и опоясалась жемчужными голосами. Выходит, время своего дежурства Грехов бессовестно проспал! Но и Диего хорош, не разбудил. Очень благородно с его стороны...
Сташевский быстро собрался и вышел, а из кабины пришел Диего и, не замечая недовольства Грехова, пригласил его на разминку. Минут двадцать они упражнялись в отработке некоторых каскадов приемов дзю-до. В результате их упражнений оказалась перебитой одна из консолей подвески отсека
– Это твоя голова...
– А это твой нос, - нашелся Грехов, показывая на консоль.
– Да-а, не везет...
– Не везет - не везет, а потом как завезет!
Они посмеялись немного, потом вспомнили, где находятся, и заторопились в душ.
После завтрака Сташевский рассказал, как он ночью принял ракету-зонд по пеленгу и отправил материалы на Станцию.
"Паутины" не мешали, хотя несколько любопытствующих экземпляров приближалось на Опасное расстояние. И командир вдруг признался, что при появлении "паутин" он каждый раз слышит неразборчивую человеческую речь.
– Что бы это значило?
– И я слышу, - вырвалось у Грехова.
– Ничего особенного, - равнодушно произнес Молчанов.
– Мы называем это "психологированным влиянием". Виновник его, несомненно, неизвестное излучение.
– Вот так, - сказал Сташевский с некоторым облегчением.
– Что ж, пожалуй...
– Я думал, вы знаете. Но вот то, что зонд вы встречали в одиночку...
– Ничего, - улыбнулся одними губами Святослав.
– Я себя на этот случай обезопасил.
– Зонд не сносило?
– полюбопытствовал Диего Вирт, - Сносило, но он запеленговал маяк танка и вышел по гиперболе почти над машиной. "Паутины" пытались в этот момент подойти поближе, я их отогнал.
Помолчали немного, заново привыкая к угрюмому пейзажу с торчащим из дымной подушки серым пальцем земного звездолета. Здесь все было по-прежнему. Стояла над кораблем лесенка из десятка колеблющихся "паутин", еще около десятка их сплели вогнутую решетчатую стену между Городом и кораблем.
Остальные висели или плавали без дела на небольшой высоте, словно наблюдатели. Впрочем, одна деталь местности изменилась: увеличилось количество грибообразных черных выростов, цепочкой окружающих корабль. Явно не к добру.
– Ну так, - щелкнул пальцами Сташевский.
– Поедем вокруг Города. Не очень быстро, под сорок...
Грехов кивнул. На равнинной местности "Мастифф" мог бегать в пять-шесть раз быстрее, но надо было смотреть по сторонам, а их было всего четверо, минус сам Грехов как водитель.
Молчанов сел справа от него и вскрыл футляр странного паукообразного аппарата с еще более странным и длинным названием: координатор линий ожидания внезапно появляющейся информации. Представлял он собой чудо нейристорной техники из специального снаряжения коммуникаторов, и все, что Грехов знал о нем, так это то, будто он что-то прогнозирует.
"Сомнительно, что он нам поможет хоть чем-нибудь", - подумал он с усмешкой.
– Интересно, - пробормотал Диего, очевидно, более знакомый с аппаратурой, и примостился за спиной коммуникатора.
Чтобы не отвлекаться, Грехов включил внешние акустические
До обеда они объехали Город дважды по разворачивающейся спирали, не обращая внимания на следующего за ними настырного любопытника. Грехова не покидало ощущение постороннего взгляда, и поэтому ему с трудом удавалось сохранять видимость хладнокровия.
Пообедали в хмуром молчании. Даже Диего Вирт, по обыкновению скупо рассчитывающий свои движения, хмурился и поглядывал на часы. Подавленное настроение группы держалось до вечера. Уже перед самым закатом Грехов вдруг заметил далеко в стороне непонятный объект. Виден он был смутно, оптика помогала мало, пришлось свернуть с орбиты движения на юг. И тут Грехов заметил, что двигаются они как-то странно: держал он точно на объект, похожий издали на черную запятую, а объект вдруг оказался чуть левее; Грехов подвернул влево, но через несколько секунд "запятая" снова сместилась влево, хотя он не касался управления. Он увеличил скорость, снова довернул влево - "запятая" прямо на глазах ушла влево, и на этот раз гораздо быстрее. Создавалось впечатление, что каменный щит под танком поворачивается вокруг оси, и чем быстрее они едут, тем быстрее он поворачивается.
Грехов остановил танк. Ничего, все стоит на местах. Поехали - цепь скал на краю открытого пространства завертелась влево.
– В чем дело?
– осведомился Сташевский.
Грехов продемонстрировал ему странное явление и попробовал с ходу миновать площадь, на которой они застряли. Но за несколько секунд танк оказался развернутым на сто восемьдесят градусов и мчался к центру площади. И снова... и снова...
Чем ближе к краю, тем быстрее их сносило и разворачивало к центру пустыря. Наконец Грехов выдохся и остановил танк.
Молчание в кабине было красноречивым.
Они оказались внутри заколдованного кратера, стены которого на три четверти состояли из фиолетовых скал, а замыкались черной стеной Города и башней корабля.
– Попробуй еще раз, - нарушил молчание Сташевский.
Грехов попробовал, но с тем же успехом.
– Это вы не проходили?
– попробовал пошутить Диего Вирт, обращаясь к Молчанову, теребящему в задумчивости подбородок.
– Нет, - ответил тот серьезно.
– С таким явлением сталкиваюсь впервые, и, насколько я знаю, об этом не упоминал ни один из исследователей.
– Все это хорошо, - вздохнул Сташевский, - качественно иное явление и прочее... Однако надо же отсюда и выбираться.
Отдаленный гул заставил всех насторожиться. Гул нарастал, задрожала почва. Еще через полминуты гул превратился в сильный грохот, треснула стена скал, и в образовавшийся пролом скользнула... огромная черная скала, устремившаяся через площадь к Городу. Она пересекла пустое пространство, оставив после себя глубокую дымящуюся борозду, и без следа растворилась в ущельях Города.