Великая Охота (др. изд.)
Шрифт:
Морейн пренебрежительно фыркнула:
— Илэйн родилась с искрой дара; дело не в выборе. Моргейз не стала бы рисковать жизнью девушки из-за недостатка обучения, пускай даже все Белоплащники в Амадиции разобьют лагерь возле Кэймлина. Она приказала бы Гарету Брину и Гвардии Королевы прорубить через них дорогу до самого Тар Валона, и Гарет Брин исполнил бы этот приказ, даже если ему пришлось бы сделать это в одиночку. — Но она тем не менее обязана хранить в тайне полную степень потенциала девушки. Знай об этом народ Андора, примет ли он Илэйн на Трон Льва после Моргейз? Не просто Королеву, прошедшую обучение в Тар Валоне, соответственно обычаю, а настоящую Айз Седай?В архивах, списках и летописях
— Ты должна знать, что в Иллиане, впервые за четыре сотни лет, созвана Великая Охота за Рогом. Иллианцы говорят, близится Последняя Битва, — Анайя чуть вздрогнула, как и Морейн, но продолжала без паузы, — и до окончательного сражения с Тенью Рог Валир должен быть найден. Из всех стран собираются люди, желающие стать частью легенды, стремящиеся найти Рог. Муранди и Алтара, разумеется, настороже, полагая, что за всем этим скрываются приготовления для нападения на кого-то из них. Вероятно, поэтому-то мурандийцы и поймали своего Лжедракона столь скоро. Так или иначе, менестрелям и бардам будет что прибавить к циклу сказаний об Охоте. Обилие новых историй — единственное, что посылает Свет.
— Возможно, не те истории, что они ждут, — сказала Морейн. Лиандрин глянула на нее острым взором, но взгляд ее натолкнулся лишь на непроницаемое лицо Морейн.
— Думаю, что не те, — безмятежно откликнулась Анайя. — Именно те истории, которые они ждут меньше всего, и прибавятся к прежним циклам. Кроме этих известий, могу предложить еще слухи. Морской Народ взбудоражен, их корабли носятся из порта в порт, в них почти не задерживаясь. Сестры с островов утверждают: вот-вот явится Корамур, Избранный Морского Народа; но большего они не говорят. Ты же знаешь, насколько скрытны и немногословны о Корамуре с чужаками Ата'ан Миэйр, а в этом отношении наши сестры больше Морской Народ, чем Айз Седай. Похоже, Айил тоже пришли в волнение, но никому не ведомо почему. Никто вообще не имеет понятия о делах Айил. По крайней мере, нет никаких доказательств тому, что они намереваются вновь пересечь Хребет Мира, хвала Свету! — Она вздохнула и покачала головой. — Я бы что угодно отдала, чтобы среди Айил была хотя бы одна сестра. Всего лишь одна. Мы слишком мало о них знаем.
Морейн рассмеялась:
— Иногда мне кажется, что ты, Анайя, из Коричневой Айя.
— Равнина Алмот, — произнесла Лиандрин с изумленным видом оттого, что вдруг заговорила.
— Вот уж что и впрямь слух, сестра, — сказала Анайя. — Пара-другая словечек на ухо, услышанных при отъезде из Тар Валона. На Равнине Алмот, может быть, идут сражения, и еще вроде бы на Мысе Томан. Я сказала — может быть. Шепотки смутные, неясные. Тени слухов. Мы отбыли прежде, чем услышали большее.
— Должно быть, это Тарабон и Арад Доман, — сказала, качая головой, Морейн. — Они грызутся из-за Равнины Алмот почти триста лет, но эта свара никогда не доходила до открытого столкновения. — Она посмотрела на Лиандрин — считалось, что Айз Седай отказываются от всех своих прежних чувств верности странам и правителям, но немногим удавалось быть последовательными до конца. Нелегко отбросить любовь к стране, где ты родился. — Так почему же они именно сейчас?..
— Хватит праздной болтовни, — гневно прервала медововолосая женщина. — Тебя, Морейн, ждет Амерлин. — Она сделала три быстрых широких шага и толчком распахнула перед Морейн и Анайей высокие двери. — Амерлин с тобой попусту болтать не будет.
Невольно коснувшись рукой поясной сумки, Морейн следом за Лиандрин шагнула через порог, кивнув так, словно та для нее придерживала
Переднюю слоями устилали многоцветные ковры, а комната была со вкусом обставлена удобными стульями, мягкими скамьями и небольшими столиками — дерево отделано очень просто или всего лишь отполировано. Высокие бойницы из-за повешенных парчовых занавесей отчасти напоминали окна. В каминах огонь не горел — день был теплым, а раньше сумерек шайнарский холод сюда не заползет.
Из сопровождавших Амерлин Айз Седай Морейн увидела в передней меньше полудюжины. Верин Матвин и Серафелле, из Коричневой Айя, даже не обратили внимания на появление Морейн. Серафелле не отрываясь читала старый фолиант в потертом, выцветшем кожаном переплете, аккуратно перелистывая страницы с излохмаченными краями. Полная Верин, сидя скрестив ноги под одной из амбразур, держала в руке, поворачивая на свету, маленький цветок и уверенной рукой делала рисунки и вносила пометки в книгу, прижав ту к колену. Рядом на полу стояла открытая чернильница, а в подоле горкой лежали другие цветы. Коричневых сестер интересовал лишь поиск новых знаний и почти ничего кроме этого. Иногда Морейн приходило в голову: а понимают ли они, что происходит в мире, окружающем их, или хотя бы то, что происходит непосредственно рядом с ними?
Три другие женщины в комнате обернулись к дверям, но ни одна даже не пошевелилась, чтобы подойти к Морейн, они на нее лишь смотрели. Одну — стройную, из Желтой Айя, — Морейн не знала: слишком мало времени она проводила в Тар Валоне, чтобы знать в лицо всех Айз Седай, хотя число их и не было очень велико. Но с двумя другими Морейн была знакома. Карлиния обладала такой же бледной кожей и была столь же холодной в общении, как и белая бахрома ее шали; полной противоположностью ей являлась смуглая вспыльчивая Аланна Мосвани, из Зеленой, но обе они безмолвно, без всякого выражения на лицах, стояли и смотрели на Морейн. Аланна резким движением одернула свою шаль, но Карлиния не пошевелилась. Стройная Желтая сестра отвернулась, окинув напоследок Морейн полным сожаления взглядом.
— Да осияет вас всех Свет, сестры, — сказала Морейн. Ей никто не ответил. Серафелле и Верин, похоже, даже не услышали приветствия Морейн. Где же остальные?Хотя и незачем всем быть здесь — большинство после долгой дороги наверняка отдыхает в своих комнатах, — но Морейн очень нервничала. В голове пронеслись чередой все вопросы, которые она не могла задать, но ни один не отразился на ее лице.
В открывшейся двери, ведущей во внутренние покои, появилась Лиане, без своего посоха с позолоченным языком пламени. Хранительница Летописей ростом не уступала большинству мужчин, — гибкая и стройная, все еще красивая, с медного цвета кожей и короткими темными волосами. Вместо шали она носила голубой палантин, шириной в ладонь, поскольку Хранительница, хотя и заседала в Зале Башни, свою Айю там не представляла.
— Вот и ты! — оживленно обратилась Лиане к Морейн и показала на дверь у себя за спиной. — Заходи, сестра. Престол Амерлин ждет.
У нее была привычка говорить быстро, проглатывая окончания слов, — эта манера ничуть не изменялась, независимо от того, сердилась ли она, радовалась или волновалась. Морейн, последовав за Лиане, гадала, какие же чувства испытывает сейчас Хранительница. Лиане захлопнула дверь; та закрылась со звуком, напомнившим громыхание двери тюремной камеры.
За широким столом, стоящим в центре ковра, сидела сама Престол Амерлин, на столе покоился золотой куб, со сглаженными углами, размером с дорожный сундук, покрытый замысловатой серебряной отделкой. Хотя стол был массивным и крепким, с толстыми ножками, он словно бы прогибался под тяжестью, которую пусть и с трудом, но могли поднять двое сильных мужчин.