Великая окопная война. Позиционная бойня Первой мировой

Ардашев Алексей Николаевич

Катастрофическое положение на участке французских войск было скоро снова подтверждено двумя телефонными донесениями командующего французскими войсками генерала Путца, в которых он говорил: 1) что он узнал из донесений авиации о двух одновременных атаках на его войска, при которых был применен удушливый газ, и 2) что правый фланг французов был у Пилькема. Это привело к образованию прорыва около 3 км ширины между французами и канадцами. По донесению 3-й канадской бригады в канадскую дивизию от 19 ч 30 м, «оружейный огонь ослаблен и противник окопался». Офицер для связи сообщил, что на поле боя; исключая отдельные выстрелы, было тихо и спокойно. Некоторые английские офицеры высказывали мнение, что, после того, как германцы

остановились, многие из них бежали от действия своего собственного газа. Это отчасти подтверждает в своей книге Шварте: «продвижение через местность, пораженную газом, протекало не без препятствий». Пленные германцы, взятые в течение следующих дней, подтверждали, что они не имели ни масок, ни каких бы то ни было других защитных приспособлений и что газ причинял острую боль их глазам. Они утверждали также, что войска боялись продвигаться из опасения пострадать от плохого действия противогазов.

Эффект от химической атаки был потрясающим. Количество пострадавших было катастрофическим: около 5000 убитых и до 10 000 раненых. Именно это химическое нападение принято считать началом химической войны XX века. Но немцы провели лишь эксперимент и поэтому не были готовы к полномасштабным военным действиям. Вот почему и не попытались развить неожиданно достигнутый успех. В противном случае могла бы произойти страшная трагедия, и фронт бы полностью оголился, но подошедшие на помощь канадцы проявили необычайную находчивость: они начали мочиться в носовые платки и использовать их в качестве примитивных противогазов. Бои под Ипром в 1915 году продолжались около четырех недель, и лишь в самом конце этого периода начали поступать настоящие противогазы.

Действие нового оружия войны было явно недооценено. Для немцев такой блестящий результат оказался не менее неожиданным, чем для противника. Их генералы относились к затее «очкастого доктора», как к интересному опыту и потому толком не подготовились к широкомасштабному наступлению. И когда фронт оказался фактически проломленным — единственным подразделением, хлынувшим в образовавшуюся брешь, был пехотный батальон, который не мог, конечно, решить судьбу французской обороны. Происшествие наделало много шума, и уже к вечеру мир знал, что на поле боя вышел новый участник, способный конкурировать с «его величеством-пулеметом». На фронт бросились химики, а к следующему утру стало ясно, что впервые для военных целей немцы применили облако удушливого газа — хлора. Вдруг обнаружилось, что любая страна, обладающая даже зачатками химической промышленности, может получить в свои руки мощнейшее оружие. Утешало лишь то, что спастись от хлора несложно. Достаточно прикрыть органы дыхания повязкой, смоченной раствором соды или гипосульфита, и хлор не так страшен. Если же этих веществ нет под руками — достаточно дышать через мокрую тряпку. Вода значительно ослабляет действие хлора, растворяющегося в ней. Многие химические заведения кинулись разрабатывать конструкцию противогазов, но немцы спешили повторить газобаллонную атаку, пока у союзников не появились надежные средства защиты.

24 апреля, собрав резервы для развития наступления, германцы предприняли удар на соседнем участке фронта, который обороняли канадцы. Но канадские войска были предупреждены о «желтом тумане» и потому, завидев желто-зеленое облако, подготовились к действию газов. Свои шарфы, чулки и одеяла они мочили в лужах и прикладывали к лицу, закрывая рот, нос и глаза от едкой атмосферы. Некоторые из них, конечно, задохнулись насмерть, другие надолго были отравлены или ослеплены, но никто не тронулся с места. А когда туман уполз в тыл, и следом двинулась немецкая пехота, заговорили канадские пулеметы и винтовки, проделывая в рядах наступавших, не ожидавших сопротивления, громадные бреши.

Сражение у Ипра, начавшееся газобаллонной атакой 22 апреля и продолжавшееся до середины мая, имело

своим результатом последовательное очищение союзниками значительной части территории Ипрского выступа. При этом союзники понесли значительные потери, среди которых одних отравленных газом было до 15 000, из коих умерло 5000. Но только этими тактическими достижениями германцев успех их и ограничился. Такая скромная эксплуатация удачного применения, не имевшего еще места в практике боевых действий химического оружия, объясняется неуверенностью еще в нем германского командования, не подкрепившего свое наступление сколько-нибудь значительными резервами. Первый эшелон германской пехоты, осторожно следовавшей за облаком хлора в значительном отдалении от него, опоздал для развития успеха, дав возможность англичанам своими резервами закрыть образовавшуюся брешь. Тактическая неожиданность при сосредоточении мощных резервов германцами могла обратиться для союзников в оперативную.

Несмотря на то что день 22 апреля 1915 года считается днем «премьеры» отравляющих веществ, отдельные факты его применения, как уже отмечалось выше, имели место и ранее. Так, еще в ноябре 1914 года немцы выпустили по французам несколько артиллерийских снарядов, снаряженных раздражающими отравляющими веществами), но их применение осталось незамеченным. В январе 1915 года в Польше немцы применили против русских войск какой-то слезоточивый газ, но масштабы его применения были ограниченными, а эффект — сглаженным вследствие ветра.

Эксперимент с новым отравляющим веществом — жидкостью иприт — удалось провести лишь летом 1917 года. Город Армантьер немцы буквально затопили ипритом, который растекся по улицам. И хотя город сдался без единого выстрела, германские войска смогли войти в него только через две недели…

Очень скоро с массированным применением нового оружия столкнулись и русские войска. 31 мая того же года в Польше (у Воли Шидловской, в районе Болимова) германские войска выпустили на позиции двух русских дивизий более 260 тонн хлора и фосгена. И здесь погибло более тысячи человек и еще около 8 тысяч пострадало.

Обе эти атаки впервые в мировой войне с полной убедительностью показали всем участникам этой войны:

1) какой действительной мощью обладает новое оружие — химическое;

2) какие широкие возможности (тактические и оперативные) заложены в нем;

3) какое исключительно важное значение имеют для успешности его применения тщательная специальная подготовка и обучение войск и соблюдение особой химической дисциплины;

4) какое значение имеют средства противохимической обороны (ПХО).

Именно после этих атак командование обеих воюющих сторон занялось практическим разрешением вопроса боевого использования химического оружия в соответствующем масштабе и приступило к организации химической службы в армии. Лишь после этих атак перед обеими воюющими странами стал во всей остроте и широте вопрос о противогазах, который осложнялся отсутствием опыта в этой области и разнообразием БХВ, которые стали применять обе стороны в течение всей войны. Именно после этих атак началась «война газа с противогазом».

Химическая война требует высокой подготовки армии. Между тем германцы в начале 1915 года имели примитивную защиту от газов в виде подушечек из очесов, пропитанных гипосульфитным раствором. В соревновании газа с противогазом последним также был достигнут значительный успех. В начале этого года французы ввели на снабжение армии новый усовершенствованный противогаз «Маска М-2», защищавший от хлора, фосгена и дифосгена, и одновременно был принят на снабжение громоздкий коробчатый респиратор Тиссо. В 1916 году германский противогаз получил трехслойный патрон, поглощавший фосген. В России, помимо усовершенствованной влажной маски, вошел в употребление коробчатый противогаз Зелинского — Кумманта и несколько худший противогаз Горного института.