Великая России, Великий народ, Великий лидер
Шрифт:
Там медь внутри и олова чуть – чуть.
Но мысли они ржавчиной болеют
И сдавят так тисками твою грудь.
И не вздохнуть свободно, не заплакать,
Не смыть слезой навеянную грусть.
От страха дня… Я слышу этот запах!
Куда я в неизбежности стремлюсь.
Белый голубь
У птицы, раненой от взрыва,
Одно крыло повреждено.
Куда летит наш голубь мира?
Где прорастет
И мир сожжет все войны в топке,
Развеет пепел по земле.
Мы все плывем в единой лодке,
Пока невидимой во мгле.
И зло уйдет, снимая маски.
Пусть их история казнит.
И белой, белой больше краски.
Добро, оно ведь победит.
День почернел
День почернел… Медь плачет тихим звоном
По всей стране скорбят колокола.
Земля дрожит, и монотонным стоном
Печаль летит. Но только без крыла.
Враг прострелил исподтишка и в спину.
Вне всех законов, правил и основ.
Он мерзкий Тварь и трус наполовину.
Нам нужно уничтожить этих псов!
Безжалостно, сурово, беспощадно!
И тех, кто их толкает на убой.
А англосаксам станет неповадно.
А мы, сплотившись, выстоим страной.
И ищет он свой ренессанс
Читателей новых иссякли потоки…
Сквозь зубы итожит поэт.
Он выжал в поэзии свежие строки,
А рифмы кружат менуэт.
И в мелких шажках, в полупальцах искусство,
Поймать бы за хвост реверанс.
Но чувствует в фальши своей безрассудство
И ищет он свой ренессанс.
Мы на русской земле
Мы на русской земле невидали годами достатка.
Только счастье свое мы в надежде еще получить.
Сколько было речей, а потом говорят: – опечатка.
А мы, верив в его, и стараемся правильно жить.
Годы старые все мы меняем, как новый штакетник
Комсомольских сердец. Не вернется назад теплота.
Жизнь одна на земле. Так зачем нам не нужный посредник,
Когда в русской душе не сгорела еще доброта.
Замкнем собой бесконечность
На небе сгорают звезды.
Они на нас так похожи.
В земле растворимся в вечность,
Замкнем собой бесконечность.
Мертвый снег
Мертвый снег упадет на ладонь,
Обожжет бесконечности холод.
Вот твоя и закончилась бронь…
Жизнь Она пронеслась, словно всполох.
Скрипи по ночам зубами
Погода вернулась, осень
Измазалась в грязных ливнях.
А нынешний мир несносен.
В чумных утонул кадрилях.
Зловещие веют ветры,
Стеной, поднимаясь пылью.
А ты потерялся где-то
И жить продолжаешь былью.
Но есть в настоящем сила,
Способная все исправить.
Страна ведь тебя любила,
В беде ее не оставить.
Не можешь держать винтовку?
Скрипи по ночам зубами.
Нацистам плети веревку,
На шею набросят сами.
У нарисованной воды
У нарисованной воды
Гладь чешуей засеребрится.
И чуть заметные следы
Того, кто не успел напиться.
И виден белый лунный свет,
Так глубоко он проникает.
А жизнь, она как комплемент
Над нами вечностью играет.
Стирает грани пустоты.
У одиночества границы.
И добежать бы до черты,
Но добегают единицы.
В безумии людском
А горизонт событий уже близко.
Кого сотрет история и как?
А кто себя воздвиг для обелиска,
Планету держит на своих руках.
И вдаль, и в ширь направлен взгляд надежды.
Там новый мир зажжен малой свечой.
А помысли чисты и белоснежны,
Они неразделимые с душой.
В свободе той, где мысли человека,
Способные во благо созидать,
В безумии людском есть правды веха.
Она нам не позволит убивать.
По кромке, по самому краю
По кромке, по самому краю,
Где все там уже в настоящем.
Один говорит, – убегаю,
Другой умывается счастьем.
Ведь звезды сошлись неслучайно.
На небе их тысячи тысяч.
Один улыбнется печально,
Другой унесется на крыльях.
Просторы лугами и реки
Несут свои чистые воды.
Один лишь живет для утехи,
Другой повернуть готов горы.
А солнце – лучами земными
Ростки пробуждая растений.
Один все словами пустыми,
Другой в откровениях – гений.
Но как нам прожить, не стеная?
Ведь жизнь мимолетная наша.
Один – все, что есть проклиная,