Великая тайна Великой Отечественной. Глаза открыты

Осокин Александр Николаевич

Проскуров. Не читают разведывательных материалов. Вот я доложу, сводка по востоку и западу выпускается секретно, потому что тут дислокация частей, политико-моральное состояние.

Сталин. Это легально для всех издается?

Проскуров. Нет, секретно.

Сталин. Почему?

Проскуров. Потому что тут дислокация германских частей.

Сталин. Можно назвать сообщение несуществующей

газеты, несуществующего государства, что-либо в этом роде, или по иностранным данным и т. д., и пустите это в ход. Надо уметь это делать. Фирму можно снять, а существо оставить и преподать людям открыто, ведь есть у нас журналы, газеты.

<…>

Разведка начинается с того, что официозную литературу, оперативную литературу надо взять из других государств, военных кругов и дать. Это очень верная разведка. Разведка не только в том состоит, чтобы тайного агента держать, который замаскирован где-либо во Франции или в Англии, не только в этом состоит. Разведка состоит в работе с вырезками и с перепечаткой. Это очень серьезная работа. Смотрите, вот сейчас идет война, они будут друг друга критиковать и разоблачать, все тайны будут выносить на улицу, потому что они ненавидят друг друга. Как раз время уцепиться за это и сделать достоянием наших людей. Эта работа непосредственно разведки, самая серьезная. А вы это не считаете.

<…>

Сталин (показывает книжку). Здесь напечатана дислокация германских войск?

Проскуров. Так точно.

Сталин. Этого нельзя вообще печатать

[237] .

Проскуров. Нельзя и секретно?

Сталин. Нужно широко распространять какой тираж?

Проскуров. 3 тыс. никто не может купить, все под номером, секретно.

237

Сталин за то, чтобы сохранялась тайна дислокации немецких войск. Почему? Либо потому что это общая тайна Сталина и Гитлера, либо для того, чтобы никто в стране, кроме него, не знал истинного положения. – А. О.

Сталин. Нельзя такие вещи излагать, вообще печатать нельзя, печатать нужно о военных знаниях, технике, тактике, стратегии, составе дивизии, батальона, чтобы люди имели представление о дивизии, чтобы люди имели понятие о частях, артиллерии, технике, какие новые части есть.

Проскуров. Есть.

Сталин. Это нужно для Генштаба и высшего командного состава.

Проскуров. Для западных округов тоже необходимо.

<…>

Вот Артиллерийское управление, начальники отделов не читают разведывательных сводок по иностранной технике. Эти сводки после ознакомления с ними начальников информационных отделов Управление направляет в секретную библиотеку. В секретной библиотеке эти книги лежат без всякого движения. Такие книги, как «Артиллерия германской армии», «Французская армия» и другие, читало всего четыре человека.

Мерецков. Там стоит гриф секретно, домой я не могу взять книгу, а на работе не могу читать, работой нужно заниматься, а поэтому эти книги лежат без всякого движения, никто их не читает.

Я не имею права взять книгу домой, положить к себе в портфель, так как она считается секретной. Командир полка совсем не возьмет эту книгу.

Сталин. Кто это так придумал?

Проскуров. Был приказ народного комиссара обороны № 015.

Сталин. Вы же сами ему так предложили, он сам не мог так придумать.

Голос. Это же приказ о секретной литературе, а зачем литературу секретно издавать?

Мерецков. Тогда разрешайте брать эти книги для чтения, но только с оговоркой – не терять или что-либо другое сделать с тем, чтобы книги не лежали в библиотеке.

Голос. Книги должны быть в штабе.

Проскуров. Чем же объяснить, тов. Воронов, что из 50 переведенных статей в Артиллерийском управлении прочитано только 7 статей двумя лицами? Эти статьи без всяких грифов, несекретные.

Голос. Где это проверяли?

Проскуров. У нас.

Сталин. Нужно заинтересовать людей.

Проскуров. И еще десятки примеров можно привести.

Сталин. Нужно уметь преподнести.

Проскуров. Эти сводки преподносятся в хорошем виде.

Сталин. Человек посмотрит и отбросит эту книгу, введение какое-либо сделали бы что ли. Нужно посмотреть.

Проскуров. Есть, слушаю.

Сталин. Люди завалены работой, эту макулатуру не хотят читать, они ее отбрасывают, в этом № 2 ничего не говорится.

Проскуров. Может быть, по этой причине штаб 1-ой Краснознаменной армии эту сводку в течение трех месяцев держал у себя, не рассылали по частям, считая, что эти сводки Разведупр должен рассылать непосредственно в части, т. е. Разведупр должен знать дислокацию частей. Я считаю, что это дикость. Это дело разведали наши чекисты и донесли, что действительно спорили, кому посылать эти сводки. Вывод ясен, что разведывательную литературу у нас не изучают толком. Я хочу доложить, что разведка на фронте, в частности разведывательные органы Ленинградского военного округа, до начала событий были приведены в боевую готовность. Но здесь встал вопрос – кому руководить войсковой разведкой. Здесь ругали, что агентура не дала данных. Отсюда вывод, что нужно было напирать на войсковую разведку. У меня есть сотни писем с Дальнего Востока и с Запада, с Урала и из других округов, где пишут одно и то же, что совпадает с оценкой наших разведывательных органов, разведкой еще в мирное время никто не занимается, то же получилось и на войне.

С первых же дней боевой деятельности было установлено, что кадры войсковых разведчиков готовились очень плохо, без учета театра. Этим никто не занимался, несмотря на то, что в июне месяце на заседании Главного военного совета, где и вы участвовали, тов. Сталин, когда пересматривали структуру Генерального штаба, было принято решение: «Вопросы организации войсковой разведки передать в ведение оперативного управления в Генеральном штабе РККА, в штабах округов, армий и армейских группах. Переход на новую организацию штабов провести к 1 августа».