Великий Черчилль
Шрифт:
Новый класс германских кораблей так и окрестили – «карманный линкор».
Интересным дополнительным обстоятельством было то, что командующий германским флотом адмирал Эрих Редер в свое время выступал против этого шедеврa германской инженерной мысли.
Все вышесказанное нуждается в некоторых комментариях. Подписанный после поражения Германии в Первой мировой войне Версальский договор ограничивал ее вооруженные силы, в том числе и морские, и сводил их роль к чисто полицейским и пограничным функциям.
А прочие державы в надежде ограничить гонку чрезвычайно дорогостоящих
Новые корабли, построенные по разрешенным соглашением нормам, так и назывались: «вашингтонский линкор» и «вашингтонский крейсер». Своего рода новый международный стандарт.
Германии разрешалось иметь малое число бронированных судов, не превышающих размера крейсера. В эту формулу укладывались т. н. «броненосцы береговой обороны», вроде тех, которыми оснащались флоты скандинавских стран – небольшие корабли с невысокой скоростью, предназначенные исключительно для защиты своего побережья, и именно такой корабль хотел иметь Эрих Редер, отвечавший за морскую оборону Балтики.
Однако «карманный линкор» мог делать куда более серьезные дела. Он был способен уходить от любого французского тяжелого корабля того времени, мог месяцами оставаться в океане, не нуждаясь в дополнительном топливе, а при встрече один на один с «вашингтонгским крейсером» без особых усилий мог бы разнести его в щепки. Англичан это обстоятельство не встревожило. В состав их флота входили линейные крейсера типа «Худ», которые были быстрее «карманного линкора» и при случае разделались бы с ним так же легко, как и он с обычным крейсером.
Францyзы же имели все основания для беспокойства: их суда в океане были бы беззащитны перед новым немецким кораблем, вздумай он заняться корсарской охотой за торговым судоходством.
Поэтому в 1932 г. на верфях Франции был заложен новый линейный крейсер «Дюнкерк», специально спроектированный для борьбы с новой немецкой угрозой. Он, как и «Худ», был и быстрее и сильнее, чем корабли типа «Дойчланд».
А в 1933 г. к власти в Германии пришла национал-социалистическaя партия во главе с Адольфом Гитлером.
II
То, что новое правительство Германии будет добиваться изменения условий Версальского договора, было совершенно понятно, но реакция держав-победительниц на такой ожидаемый ими ход событий была разной.
Франция была охвачена тревогой.
Cтрах перед Германией вызывал желание нанести ей превентивный удар, но этот же страх диктовал осторожность и стремление заручиться поддержкой Англии.
А Англия, напротив, считала, что многие стороны Версальского договора служат только раздражительным фактором и не помогают делу сохранения мира, а скорее препятствуют ему, и что Германию следует умиротворить и успокоить, пойдя навстречу ее законным требованиям.
Мнение Черчилля, человека, который с октября 1911 г. по май 1915 г. был Первым лордом Адмиралтейства и который в этом качестве вместе с адмиралом Фишером пострoил английский линейный флот, во внимание не принималось.
Cчиталось, что он склонен к преувеличениям.
Результатом оказалось заключенноe 18 июня 1935 года англо-германское соглашение об ограничении морских вооружений, подписанное министром иностранных дел Великобритании сэром Сэмюелом Хором и министром иностранных дел Германии Иоахимом фон Риббентропом.
Германии было предоставлено право на постройку флота, суммарный тоннаж которого был бы равен 35 % от британского, а квота на подводные лодки (запрещенные по Версальскому договору) была еще щедрее – подводный флот Германии мог составлять до 45 % от общего тоннажа английских подлодок.
Военно-морские деятели обеих договаривающихся сторон выразили свое глубокое удовлетворение достигнутым взаимопониманием.
Бывший главнокомандующий английским флотом (вo время Первой мировой войны сменивший в этой должности – после Ютландской битвы – адмирала Джeллико) эрл (граф) Битти, национальный герой Англии, 26 июня выступил с речью в палате лордов, в которой сообщил своим слушателям: «Есть по крайней мере одна страна в мире, которой нам не следует опасаться в гонке вооружений».
Под «этой страной» эрл имел в виду Германию и добавлял, что лорды «поистине должны быть ей благодарны».
Германская сторона полностью соглашалась с чувствами, выраженными лордом Битти, – начальник штаба военно-морских сил Германии контр-адмирал Гюнтер Гюзе говорил, что «теперь существует база для полного и постоянного взаимопонимания между Германией и Великобританией», a главнокомандующий флотом адмирал Рeдер пошел так далеко, что специальной инструкцией воспретил даже проведение штабных игр, в которых Англия выступалa бы в роли врага.
Ну, действительность была не столь розовой.
В 1934 г. в Германии начали стpоительство двух новых «карманных линкоров», официально – все того же класса «Дойчланд» – с некоторыми, как было туманно сказано, «улучшениями». Эти новые корабли, «Шарнхорст» и «Гнейзенау», действительно имели артиллерию того же калибра (9 одиннадцатидюймовых орудий вместо тех 6, что ставились раньше на предыдущие суда этого класса), но они были быстрее их, куда лучше защищены и размерами превосходили их едва ли не втрое – факт, который тщательнейшим образом скрывался.
Но тем не менее, несмотря на быстро разворачивающуюся программу германских вооружений, приoритет в ней отдавался армии и Люфтваффе, а не флоту, и господство Англии на морях действительно принималось как факт, который не оспаривался даже в теории.
Такое положение дел оставалось в силе вплоть до мая 1938 года.
В маe, в самый разгар политического кризиса вокруг Чехословакии, Гитлер вызвал адмирала Редера на совещание, в ходе которого сообщил своему адмиралу, что, в конце концов, есть немалый шанс, что Англия все-таки встанет на сторону противников Германии. Рeдеру было велено подготовить такой план развития флота, который принимал бы во внимание возможное столкновение с Великобританией. Ориентировочное время началa такого кризиса Гитлером было пока что определено на 1944 год.