Великий фетиш

де Камп Лайон Спрэг

Гатокли Ноли беседовал с чужестранцем: маленьким, седовласым, с выпуклым черепом, острым носом и покатым подбородком. Он носил англонианскую одежду: трикотажные короткие штаны и обувь с ярким верхом и острыми носами, вместо типично византианских мешковатых пестрых брюк, заправленных в тяжёлые ботинки. Чужестранец носил очки, мингквоанское изобретение, редкое в Византии. Он говорил с англонианским акцентом, произнося свистящий византианский звук «р» глухо и мягко, почти как гласный. Вместо косички на голове у него были подстриженные

волосы длиной в полдюйма; причёска напоминала серую щётку.

— Великий фетиш Мнаенна, да это же Марко! — воскликнул Гатокли Ноли. — Заходи, старина. Марко, это доктор Боэрт Халран из Данна, выдающийся философ.

Марко приветствовал его с истинным достоинством византианского жителя холмов.

— Что привело вас в Син, доктор Халран?

— Я приехал купить смолу из ступы, сэр.

— Она не продается в Англонии? — спросил Марко.

— Продаётся, но только в малых объёмах. Мне же требуется значительное количество, поэтому дешевле приехать сюда и приобрести смолу по оптовой цене.

— Вы используете её в каких-то экспериментах?

— Да, сэр; в самом удивительном эксперименте эпохи, если позволено так сказать. — Халран сиял от самодовольства.

— В самом деле, сэр? Могу я узнать, в каком?

— Вы когда-нибудь слышали о воздушных шарах? — спросил Халран.

— Нет. Это слово мне незнакомо.

— Что ж, известно ли вам о такой гипотезе: если закачать горячий ак в мешок, то он поднимется, как пузырь в воде?

— Об этом ходили разговоры в университете, когда я учился. Но я посещал курсы педагогики, поэтому немного знаю об иных науках.

— Что ж, я сделал это.

— Мешок поднялся?

— Да, мешки разной величины, — маленький человечек сиял от восторга. — Один из самых больших поднял меня на высоту сотни футов и завис на два часа. Крестьяне испугались до смерти, когда мешок опустился на их поля, поэтому следующую модель я снабдил тормозной веревкой, чтобы шар не уносило. Далее я сконструирую воздушный шар такого размера, чтобы он вмещал несколько человек. Мешок уже сшит; остаётся только растопить ступовую смолу, чтобы сделать его герметичным.

— А как вы разогреете воздух? — спросил Марко.

— С помощью большой торфяной печи.

— Понятно. Но после того как механизм поднимется, не станет ли ак внутри холодным, и не упадете ли вы вниз?

— Со временем, да. Но этот воздушный шар оснащён маленькой печкой, повешенной над корзиной, поэтому, накачав больше горячего воздуха в мешок, я смогу оставаться на высоте намного дольше.

— Я бы с радостью посмотрел на это, — сказал Марко.

— Если вы будете в Ланне примерно третьего Перикла, приходите. В этот день я планирую надуть шар для полёта на Философский съезд в Виене.

Марко сказал:

— Я слышал об этих философских съездах и хотел бы побывать на одном из них. Как вы делаете это? Я имею в виду, кем нужно быть или что сделать, чтобы попасть туда?

— Просто заплатить небольшой регистрационный сбор.

— И всё? И не надо иметь особого звания?

— Нет; мы, философы, только радуемся, когда публика интересуется нашими достижениями. Эти съезды начались только десять лет назад, но они становятся больше с каждым годом. В этот раз ходят слухи, что братья-философы из Мингкво расскажут о каких-то сенсационных открытиях, которые они сделали. Если это так, Прем из Еропии не решится начать войну или убивать врагов в это время.

— Он опасен? — спросил Марко, до которого доходили только неясные слухи о причудах Алзандера Мирабо.

Халран присвистнул, закатил глаза и сложил ладони, как священник.

— Очень опасен. Умный, безжалостный, непредсказуемый и невероятно амбициозный. Если он думает, что ты стоишь у него на пути, в один день он может очаровать тебя приветливостью, а в другой твою голову отрубят на площади в Виене. Палата избрала его Премом, потому что он обещал свергнуть власть магнатов, что он и сделал. Затем он прибрал их земли и фабрики к своим рукам. С тех пор он держит страну в ежовых рукавицах покрепче, чем магнаты.

— Почему еропианцы не восстают? — спросил Марко.

— Они? Большинство похожи на него. Он выступил как защитник народа против эксплуататоров, и так достиг показной популярности…

— Но он провёл несколько настоящих реформ, — вставил Ноли.

Халран пожал плечами:

— Ты имеешь в виду превращение судебной системы в инструмент наказания его личных противников? Но этим его амбиции не ограничились. Затем он усилил армию, и теперь ходят слухи о вторжении в Ивериану. Конечно, когда мой воздушный шар будет усовершенствован, война не состоится. Но надо решить ещё много проблем.

— Как это остановит войну, сэр? — спросил Марко.

— Сделает её слишком рискованной и ужасной. Как может правительство защитить страну от полчищ, летящих на воздушных шарах с наветренной стороны границы, которые могут приземлиться в любом месте государства? Это изобретение заставит народы наконец отказаться от войн.

Марко спросил:

— Вы уже приобрели смолу ступы, сэр?

— Нет, это займёт несколько дней. Правительство Края требует множество подписанных документов, чтобы я мог вывезти материал; это странно, ведь деревья ступы — главный экспортный товар Византии.

— Ничего странного, — сказал Гатокли Ноли. — Эти бумаги нужны, чтобы убедиться: никто не рубит деревья сам, в обход закона. — Он повернулся к Марко. — А теперь позволь спросить: что заставило тебя спуститься с твоих туманных гор? Как поживает твоя прекрасная жена?

Этот вопрос о жене мог бы возмутить Марко. Византианцы считали неприличным говорить о супружеской жизни. В конце концов, все знали, чем занимаются женатые люди. Но Ноли был старым другом, и люди в университете оставались немного свободнее в таких вещах, чем сограждане Марко.