Великий и Ужасный - 2
Шрифт:
Склонившись над ним снова, я прислушался — определенно, огромный дядька был жив! И сильно травмирован — одна его нога выгнулась под неестественным углом в колене, в боку зияла страшная рана, множество кровоподтеков виднелось по всему телу. Это кто его так отделал? Какой-такой неведомый богатырь?
Вообще-то ответ у меня имелся: даже такой колосс вполне мог пасть жертвой магии.
И что я мог предпринять в данной ситуации? Всё было как-то не по-урукхаевски сложно и запутанно: погром на Маяке, искалеченный незнакомый и потенциально опасный тролль, назревающий конфликт с Густавом, таинственная эльфийка и не менее загадочный
— Моя жизнь принадлежит Орде! — прохрипел вдруг тролль, низким, рокочущим голосом.
Его желтые глаза смотрели на меня не мигая некоторое время, а потом снова закрылись. Ну, охренеть теперь! Как это понимать? Мы в ответе за тех, кого приручили? Но я не приручал его! На кой черт мне тролль? Такого питомца хрен прокормишь! Но откуда-то ведь он услышал эту фразу, что-то имел в виду, когда произносил ее именно мне? Это тоже было чертовски интересно. Почему бы и нет, в конце концов? Одной загадкой больше, одной — меньше… Да и такая орясина вполне может в хозяйстве пригодиться, вон, рабочие из бригады прораба Сани говорили, что использовали тролля вместо автопогрузчика!
Я повертел головой, выискивая что-нибудь подходящее… Ага! Жестяной полупустой мусорный контейнер на колесиках стоял в закутке между домами! Я, поднатужившись, пересыпал из него хлам в соседние баки, подкатил поближе, склонился над троллем и…
— Твой-у-у-у-у ма-а-а-ать!!! — кажется, у меня хрустнула спина, в трех местах сразу. Он весил зверски много, просто невероятно — килограмм пятьсот!
Но я справился, перебросил его через борта контейнера, и тролль рухнул внутрь с гулким звуком. Металлический каркас бака жалобно застонал, но выдержал. Оставалось докатить его до «Орды» — по охваченному паникой, погромами и беспорядками Маяку.
— Эй, ухнем? — неуверенно сказал я и толкнул мусорный бак вперед. А потом, упираясь ногами в землю, а руками — в борта контейнера, шагнул вперед и перешел на гроул: — Эй, дубинушка, ухнем! Эх, зеленая, сама пойдет, сама пойдет…
Кажется, из ближайшей ливневки показались длинные гоблинские уши, и для меня это было хорошей новостью: обо мне знают, встретят, приветят. Наверное.
Глава 4
Хурджин будет отмщен
Проспект находился на военном положении. Здесь не клубился дым и никого не убивали, не слышались крики и стоны, хотя такими явлениями местный люд было и не удивить, особенно во время инцидентов. Но сейчас, по сравнению с подвергнутой мечам и пожарам зажиточной частью Маяка, тут было очень спокойно. Вооруженный лихой народ сидел по своим берлогам, на крышах стояли караулы с огнестрелом, перед дверьми домов щетинились остриями ежи из арматуры и горели костры в железных бочках.
«Орда», как и положено в ночное время, работала. Уличные столики были заполнены завсегдатаями — в основном работягами, торговцами, сталкерами-мародерами. Все — с оружием, кофе, едой, они были напряжены и готовы к действию, и мне отрадно было видеть их здесь. Непросто так все эти смелые и опытные мужчины и женщины избрали моё заведение точкой притяжения. Здесь они чувствовали общность, здесь могли организоваться и обменяться информацией. И это было именно то, зачем я создавал «Орду»!
На крыльцо вышел Витенька, в каждом из щупальцев удерживая поднос с едой и напитками:
— Кто заказывал… — неуверенно начал он, и тут же был прерван громовым криком всех собравшихся.
— Я-а-а-а-а!!!
И дружным хохотом.
— Га-га-га!
— Хо-хо-хо!
Витенька за последнее время стал всеобщим любимцем, вот такой парадокс. Теперь никто бы и не подумал буцкать его ногами за то, что он осьминог. Если осьминог классно варит кофе и делает шаурму — то всем постепенно становится пофиг на щупальца. Правда, некоторые типы не склонны ждать, пока им сварят кофе. Им чаще всего достаточно внешного вида, чтобы делать выводы. Хотя переживать по этому поводу и брать в голову их выводы не стоит. Нужно брать в руку кусок кирпича и давать в голову этим типам, это будет самое верное средство от переживаний.
— Безобразие, — отдуваясь, я подтащил контейнер с троллем поближе. — Замордовали моих работников! Распоясались тут! А ну — марш-марш в очередь, сукины дети, у нас самообслуживание!
— Баба-а-а-ай! — заорали эти тяжеловооруженные бродяги, деляги и доходяги. — К нам приехал, к нам приехал дядя Резчик да-а-а-ара-а-а-агой!
Похоже, это сборище головорезов успело изрядно накидаться пивом и вообще пребывало в том разгоряченно-безбашенном состоянии, которое приходит после того, как все радикальные решения уже приняты и остается только ждать развязки.
— Ша! — крикнул я. — Сейчас будем разбираться, что тут за бардак происходит. Только сходил в библиотеку, а тут уже Маяк разносят. Говорю — безобразие!
— А что у него в контейнере?
— А почему он обгорелый?
— А откуда у него новая кофта?
— А пусть он повернется спиной и мы почитаем, что там написано! — нет, определенно, ублюдочная урукская манера вести беседу от Шерочки с Машерочкой и от меня грешного, как будто некая заразная болезнь, передалась сначала всем ордынцам, а теперь еще и воинственному сброду с Проспекта!
— Чем трендеть, помогите вытащить тролля! Он полтонны весит, не меньше! Плохо мужику, его знатно отмудохали какие-то уроды на КПП…
— Так это те самые уроды, что буржуйчиков сейчас кошмарят! — выкрикнул кто-то. — Там целую пачку ссыльных запустили, они сильно резвые какие-то!
— Значит, новенькие кошмарят НАШИХ буржуйчиков, а Проспект сидит по норам и жрет шаурму? — не выдержал я, сорвавшись на рычащий, злой гроул. — У-у-у-у, зараза, вас еще воспитывать и воспитывать! Тащите моего тролля в подсобку, приведу его в чувство, и будет у нас информация из первых рук…
Народ как-то посмурнел. Под таким углом они на проблему не смотрели, похоже. Хотя, если быть честным — я требовал от них слишком многого. Эти люди, гномы и орки не были осознанными личностями и не питали какого-то особого местечкового патриотизма. Они в свое время видали и другую жизнь, кроме Хтони, и многие из них были ссыльными, имели проблемы с законом. С их точки зрения — всем было плевать на них, так почему же им не должно быть наплевать на всех остальных? Да, часть народа являлась теми самыми безбашенными пассионариями, которые всегда составляли значительную часть многогранного народа российского, и стремились на дикий фронтир, по велению души. Но по нынешним временам большая часть этого шебутного и героического социального слоя находилась на фронтах Балканской войны, так что… Так что самыми серьезными аргументами для всех этих мутных типов оставались чарка и шкварка.