Великий князь Николай Николаевич
Шрифт:
Первая часть этой задачи повидшюму была достигнута! Къ середин января 1915-го года мы имли на западномъ фронт противъ себя 83 непріятельскихъ пхотныхъ дивизіи, изъ которыхъ 42 пхотныхъ дивизіи принадлежали къ германской арміи. Силы германцевъ противъ наеъ такимъ образомъ утроились и, если бы не наступательный порывъ русской арміи, то на французскомъ фронт могло бы быть сосредоточено до 30-ти лишнихъ нмецкихъ дивизій.
Что касается второй половины задачи, то ее нельзя было признать выполненной. Хотя наши арміи и стояли на лвомъ берегу Вислы, но положеніе ихъ не было прочнымъ. Надъ нашимъ правымъ флангомъ грознымъ призракомъ висла Восточная Пруссія. Пользуясь прекрасно развитою стью желзныхъ дорогъ, Германія въ любую минуту могла сосредоточить
Такимъ образомъ русское Верховное Главнокомандованіе додж-
но было сказать себ, что къ дальнйшему наступленію но лвому берегу р. Вислы оно къ началу 1915-го года не было готово.
Какія же ближайшія цли могли себ поставить русскіе въ такихъ условіяхъ, по крайней мр, въ первые мсяцы наступавшаго года?
Таковыхъ задачъ могло быть только дв. Или возвращеніе кь попытк новаго овладнія Восточной Пруссіей, то есть мстныя дйствія на нравомъ берегу Вислы, въ надежд на дальнйшее расширеніе этой задачи въ случа успха, или — развитіе нашихъ удачныхъ дйствій на Авсгро-Венгерскомъ театр военныхъ дйствій, въ цляхъ довершенія побды надъ войсками Имперіи Габсбурговъ. ,
Первая задача являлась, по своему характеру, мене обширной; она требовала меньшаго расхода живыхъ силъ и боевого матеріала; вмст съ тмъ она являлась и боле обезпечивавшей задачу прикрытія собственныхъ границъ, и особенно путей къ обимъ столицамъ, пролегавшимъ къ сверу отъ Полсья.
Правда, операція въ Восточной Пруссіи была связана съ очень тяжелыми для Россіи воспоминаніями и не общала ни быстрыхъ, ни блестящихъ результатовъ; при исполненіи ея требовалась крайняя осторожность, а также соотвтственная подготовка общественнаго мннія, привыкшаго къ широкимъ пріемамъ русской стратегіи. Но ознакомленіе русскихъ общественныхъ силъ съ дйствительнымъ состояніемъ арміи, о которомъ боле подробныя данныя приводятся ниже, открыло бы глаза Россіи лишь нсколькими мсяцами ране, на грозную опасность «износа» ея арміи, который еще можно было устранить соотвтствующими мрами при данномъ способ дйствій. Къ тому же наступившая зима значительно облегчала военныя дйствія въ Восточной Пруссіи, вслдствіе замерзанія ркъ, озеръ и болотъ по Нареву и Бобру.
Напротивъ того, продолженіе наступленія противъ Австро-Венгріи, требовало форсированія Карпатскаго хребта и перенесенія военныхъ дйствій въ Венгерскую равнину. Съ этимъ наступленіемъ было связано удаленіе главной массы войскъ въ сторону отъ собственныхъ границъ, почему операція эта мало отвчала условію безопасности. Не трудно также видть, что она связана была съ необходимостью большихъ жертвъ п требовала обильныхъ снабженій, на которыя мы не вправ были расчитывать.
Среди лицъ, имвшихъ въ Ставк вліяніе на ходъ военныхъ операцій, были сторонники и одного и другого ршенія. Въ условіяхъ того времени я, по причинамъ моральнаго порядка, являл-
ся всегда горячимъ защитникомъ необходимости внимательнаго отношенія къ вопросу о прикрытіи собственныхъ сообщеній и по-юму упорно стоялъ за необходимость сосредоточенія усилій на первоначальномъ овладніи Восточно-Прусскимъ раіономъ. Къ сожалнію, ходъ дальнйшихъ событій лишь подчеркнулъ правильность проводившейся мною точки зрнія. Но въ рукахъ моихъ были еще доводы иного порядка, предостерегавшіе отъ опасныхъ, хотя и боле красочныхъ стратегическихъ плановъ.
Эти доводы были изложены мною въ особой записк, разсматривавшейся въ особомъ совщаніи і*ъ Главнокомандующими арміями фронтовъ.
Дло въ томъ, что къ концу 1914-го года были уже налицо признаки, указывавшіе на необходимость полнаго обновленія русской
Угрожающихъ размровъ достигъ некомплектъ въ арміи офицеровъ, унтеръ-офицеровъ и людей вообще. Запасные батальоны не успвали вырабатывать необходимаго числа пополненій, вслдствіе чего въ полки присылались людп въ недостаточномъ количеств и совсмъ мало обученные. Великій Князь называлъ прибывавшія укомплектованія «недоучками», которые едва умли держать въ рукахъ винтовку.
Весьма скоро обнаружился столь сильный недостатокъ въ винтовкахъ, что даже присылаемыхъ въ полки людей нечмъ было вооружать, и такимъ образомъ они оставаясь при обозахъ, лишь загромождая послдніе.
Въ общемъ некомплектъ къ началу 1915-го года опредлялся до полумилліона людей, то есть па кругъ свыше чмъ по 5000 чел. на дивизію. Но были полки, свернутые даже въ отдльные батальоны н состоявшіе всего изъ 400 штыковъ!
Чтобы сколько нибудь поддержать штатный составъ полковъ отъ постепеннаго таяяія, весьма скоро пришлось отбирать для прибывавшихъ пополненій 3-хъ линейныя впнтовки, замняя ихъ старыми берданками, у всхъ нестроевыхъ, а также у войскъ спеціальнаго и вспомогательнаго назначеній (крпостная артиллерія, инженерныя и желзнодорожныя части и т. п.).
Но и эта мра могла оказать, очевидно, лишь единовременную помощь. Необходимъ же былъ постоянный притокъ вннтовокъ.
Въ конц января 1915-го года недостатокъ ружей въ русской арміи обострился настолько, что пришлось отъ имени Великаго Князя обратиться за помощью къ Франціи. Соотвтственная телеграмма вызвала тамъ цлый переполохъ, но не привела къ практическимъ
результатамъ: Франція оказалась безсильной придтп намъ на помощь, Потому ііъ дальнйшемъ ирпшлось расчитывать только на увеличеніе производительности собственныхъ оружейныхъ заводовъ, или покупку и заказы оружія заграницей. Что касается расчетовъ на заграничные рынки, то они оказались въ общемъ эфемерными. Производительность же отечественныхъ заводовъ лишь къ концу первой четверти 1915-го года была доведена до размра 60 тысячъ винтовокъ въ мсяцъ. Но что значила эта цифра при мсячной потребности въ винтовкахъ, опредлявшейся цифрой около 300-950 тысячъ! Было очевидно, что некомплектъ вооруженныхъ людей въ арміи съ теченіемъ времени можетъ только возрастать.
Независимо отъ недостатка въ винтовкахъ, на русскую армію надвигалось едва лп еще не большее испытаніе, въ вид недостатка огнестрльныхъ припасовъ, ружейныхъ п особенно артиллерійскихъ. Этотъ послдній недостатокъ сталъ выявляться уже въ первые мсяцы войны и о немъ было сообщено Ставкой Военному Министру уже въ октябр 1914-ло года. Но Военное Министерство, базируясь на опыт русско-японской войны, вначал недоврчиво отнеслось къ сообщеніямъ Ставки, заподозрвъ ее даже въ сокрытіи истины. Генералъ Сухомлиновъ обращался, помимо Ставки, къ различнымъ лицамъ въ арміи, с.ъ просьбой присылки точныхъ данныхъ о боевыхъ припасахъ. Сомнній однако не было. Наступалъ голодъ въ огнестрльныхъ припасахъ въ самомъ настоящемъ смысл этого слова. По самому скромному подсчету, требовалось на армію наличнаго состава ежемсячно не мене 1% мнл. патроновъ для одной только легкой артиллеріи; поступало же въ теченіе зимнихъ мсяцевъ 1914-1915 года едва около 1/4 части потребнаго числа.
Въ весьма печальномъ положеніи находились также вопросы снабженія арміи пулеметами и прочими предметами техническаго снабженія. Матеріальная часть арміи въ періодъ маневренной войны весьма быстро и неожиданно износилась.
Къ сожалнію, какъ я уже сказалъ, мы не могли расчитывать въ вопросахъ снабженія на полученіе помощн отъ нашихъ союзниковъ; послдніе сами выбивались изъ силъ, чтобы преодолть собственный въ этомъ отношепіи затрудненія.
Вс вытекавшіе выводы о невозможности задаваться при существовавшихъ условіямъ какими либо широкими предположеніями на ближайшіе мсяцы, вынуждали Великаго Князя вначал присоединиться къ моей точк зрнія о необходимости временно ограничиться дйствіями въ направленіи Восточпоіі Пруссіи, какъ боле