Великое разделение. Неравенство в обществе, или Что делать оставшимся 99% населения?
Шрифт:
3. Проведение действенной программы стимулирования. Помощь Уолл-стрит и устранение проблемы взысканий по закладным – лишь часть необходимого комплекса мер. Экономика Америки неумолимо движется в сторону серьезной рецессии и нуждается в существенном стимуле. Необходимо увеличить размер страхования от безработицы. Если не помогать штатам и населенным пунктам, им придется урезать расходы по мере радикального сокращения налоговых поступлений, а сокращение расходов приведет, в свою очередь, к экономическому спаду. Чтобы дать толчок экономике, Вашингтону необходимо инвестировать в будущее. Ураган «Катрина» и обрушение моста в Миннеаполисе служат мрачным напоминанием о том, насколько обветшала наша инфраструктура. Инвестиции в развитие инфраструктуры и технологии послужат стимулом в краткосрочной перспективе и обеспечат экономический рост в долгосрочной.
4. Восстановление доверия через реформу системы регулирования. Основные проблемы – это
5. Создание эффективного многостороннего агентства. По мере того как взаимосвязь экономик на международном рынке становится все более тесной, возникает необходимость пристального международного надзора. Невозможно вообразить, что финансовые рынки Америки исправно функционировали бы, если бы мы полагались на пятьдесят автономных регулирующих органов. Однако именно так оно и происходит на международном уровне.
Недавний кризис можно привести в качестве примера того, какие опасности нас подстерегают: когда многие зарубежные правительства стали предоставлять полные гарантии по вкладам, деньги потекли в места, казавшиеся надежными убежищами. Другим странам пришлось реагировать. Некоторые из европейских правительств оказались более прозорливыми, чем правительство США, в отношении того, что нужно делать. Еще до того как кризис охватил весь мир, президент Франции Николя Саркози, выступая перед ООН, призывал всемирный саммит к формулированию и внедрению более строгих мер государственного регулирования, которые должны прийти на смену действующему сейчас принципу невмешательства. Возможно, нас ждет новый Бреттон-Вудский момент. Мир после Великой депрессии и Второй мировой войны осознал необходимость нового международного экономического порядка. Этот порядок существует уже шестьдесят лет, и тот факт, что он совершенно не приспособлен для нового мира, превращающегося в глобальную систему, стал давно очевиден. Теперь, после «холодной войны» и Великого финансового кризиса, необходим новый международный экономический порядок, соответствующий XXI веку, а вместе с ним и новое международное агентство регулирования.
Этот кризис должен был показать нам, что нерегулируемые рынки представляют опасность, а также то, что односторонность в мире экономической взаимозависимости обречена на провал.
Следующему президенту предстоит нелегкое испытание. Даже самые продуманные программы могут сработать не так, как задумывалось. Но я уверен в том, что выполнение обозначенного мной комплекса мер – борьба с взысканиями, рекапитализация банков, стимулирование экономики, социальная защита безработных, поддержка финансовой системы государства, предоставление гарантий, где они необходимы, реформирование органов и системы регулирования, а также замещение лиц, ответственных за осуществление политики регулирования и защиты экономики теми, кто заинтересован больше в спасении экономики, нежели Уолл-стрит, – не только поможет восстановить уверенность, но и в какой-то момент обеспечит Америке условия для реализации всего ее потенциала. Полумеры, напротив, в результате принесут лишь разочарование и окажутся провальными.
В стране, где почитают деньги, лидеры Уолл-стрит когда-то были уважаемы. Мы им верили. Они считались кладезем мудрости, по крайней мере, во всем том, что связано с экономическими вопросами. Времена изменились. Не осталось ни уважения, ни веры. Это слишком плохо, так как финансовые рынки необходимы для исправно функционирующей экономики. Большинство американцев убеждены, что представители Уолл-стрит ставят свои интересы выше интересов всего остального населения страны, по необходимости изобретая самые убедительные аргументы для их продвижения. Если политика следующего президента также будет формироваться исходя из интересов Уолл-стрит, его праздник будет недолгим, что станет плохой новостью для него самого, страны и всего мира.
Часть 1. Серьезное осмысление
Эту часть книги я начну со своей статьи для Vanity Fair «Из Одного процента, Одним процентом, для Одного процента», названную так в память о строчках из известной геттисбергской речи Линкольна, в которой говорилось о том, что Гражданская война нужна была для обеспечения существования на земле «власти народа, осуществляемой народом во благо народа». Демократия, как мы уже знаем, заключается не в одних только регулярных выборах: в некоторых странах выборы применяются для того, чтобы легитимизировать авторитарный режим и лишить большую часть населения основных прав человека.
Пожалуй,
40
Даниэль Аллен, «Наша декларация: чтение Декларации независимости ради защиты равенства» (Нью-Йорк: Liveright, 2014).
41
Это не совсем точно. Осужденные в некоторых штатах Америки лишаются права голоса – мера, не типичная для демократий.
Еще важнее значимость голоса, т. е. возможность влиять на политический процесс либо через картину голосования, либо непосредственно воздействуя на политиков. Если у состоятельных людей есть возможность воздействовать (что является более мягким и, пожалуй, менее точным синонимом слова «покупать») с помощью своих денег на прессу или политиков, их голос будет звучать гораздо более отчетливо. И в этом случае практически неизбежна ситуация, в которой у богатых людей окажется больше влияния, чем у всех остальных. Масштабы такого преимущества определяются правилами игры. Именно поэтому настолько возмутительным кажется американское законодательство и система регулирования в отношении лоббирования, финансирования избирательных кампаний и практика «вращающихся дверей». Другие западные демократии относятся с большим уважением к понятию политического равенства и смогли побороть подобные формы злоупотреблений. Некоторые пошли еще дальше и стремятся упрочить равенство голоса (например, через государственную поддержку СМИ или предоставление равного доступа кандидатов ко всем медиа). Именно поэтому большинство американцев считает, что решение, вынесенное Верховным судом по делу «Объединенные граждане против Федеральной избирательной комиссии», стало отправной точкой в процессе неуемных вливаний денег в предвыборные кампании со стороны корпораций и нанесло удар по равенству голоса, в результате чего появилась эндемическая, типично американская болезнь – коррупция. Не та коррупция, при которой политики получают в руки туго набитые деньгами конверты, а другого, но не менее возмутительного характера: богатые финансируют предвыборные кампании, чтобы фактически купить выгодную для себя политику, которая еще больше их обогатит.
Эти темы рассматриваются более детально в целом ряде эссе: экономическое неравенство (особенно в тех масштабах, в которых оно существует в Америке) ведет к неравенству политическому (особенно когда сами правила политической игры способствуют этому, как оно и происходит в Америке). Экономическое неравенство в гораздо большей степени обусловлено нашей политикой, нежели непреложными законами экономики. Соответственно, это вопрос выбора, а не данности. И здесь мы наблюдаем замкнутый круг: экономическое неравенство влечет за собой и усугубляет политическое неравенство, которое, в свою очередь, усугубляет экономическое неравенство.
Я утверждаю, что неравенство (опять же по крайней мере в той крайней форме, в которой оно существует в Америке) не на руку даже самому Одному проценту. В статье «Проблема Одного процента» я привожу несколько доводов, почему неравенство вредно для экономики в целом. Если бы представители Одного процента придерживались разумного эгоизма, они бы проявляли обеспокоенность неравенством и стремились принять какие-то меры. В статье «Неравенство не приговор» я рассказываю о том, что это начинает происходить хотя бы в некоторых странах.