Шрифт:
Артем раздраженно взглянул на содержимое промывочного лотка – опять пустышка. Четверо суток поиска и ничего! Скоро банально есть нечего будет, а ведь если бы эти четыре дня он работал на пусть истощенных, но все же, реальных рудах Криадра, гарантированный минимум бы имел. В этот момент шум отвлек Артема, доносящиеся голоса были писклявы и мало разборчивы, так что Артем сразу понял – гоблины.
Хорошо, что шумят и ругаются – думал он, аккуратно складывая вещи – раз шумят, значит, моих следов еще не видели, иначе бы я ничего не услышал. Зеленые недомерки вечно скандалят между собой, но только если уверены в отсутствии противников, идя же по следу, – ни единым звуком себя не выдадут. Значит нужно попробовать воспользоваться неожиданностью и напасть первым – резюмировал
Пытаться оторваться от гоблинов Артем и не думал – слишком они быстры и вертлявы, здесь, на поросших бедным редким лесом каменистых холмах, они его легко догонят. По голосам их 5 – 6, обычный состав для здешней охотничьей партии. Не смотря на то, что отдельный гоблин среднему человеку не противник, уже двое-трое могут быть опасны. Артем, конечно не мастер боя, но все же, поопытней среднего воина, в прямой схватке и четырех гоблинов убить сможет. А если напасть первым из засады – то и шестеро не проблема. Другое дело, если недомерки станут на след, и будут гнать его, издали забрасывая камнями из пращей, – тогда хана.
Артем, стараясь не шуметь, скользнул наверх, к краю увала, из-за которого доносились писклявые голоса гоблинов. Осторожно выглянул из-за камня и неприятно поразился: один, два, три… девять зеленых охотников шли по распадку ниже. Девять – это многовато… Шансы победить, сомнительны, а что делать? Для гоблинов любой человек – это, прежде всего великолепный, здоровенный кусок мяса. Оторваться, шансов нет, надежды, что гоблины, спустившись ниже по распадку туда, где стекающиеся с холмов мини ручейки сливаются в главный поток, не заметят следы Артема и главное – муть в воде от промывки, тоже нулевые.
Мини ручеек, текший внизу, петлял от одного края распадка к другому, в результате чего склоны менялись от довольно пологих до почти отвесных, как и тот склон, из-за которого осторожно выглядывал Артем. Гоблины как раз проходили прямо снизу, и Артем решился – прыжок сверху, прямо на плечи одного из противников, с одновременным ударом окованной медью булавы по голове другого, вывел из строя сразу двоих. И, хотя удар булавой не совсем удался, – булава скорее скользнула по уху, обрушившись на плечо гоблина, зато тот, на которого Артем спрыгнул, явно сразу отдал концы. Впрочем, это и не удивительно, – гоблинский воин весом даже в 40 килограмм считался по гоблинским меркам тяжеловесом и богатырем.
Артем же, после приземления на гоблина, отчаянно пытался удержать равновесие – инерция тащила его вперед, прямо на скользкие камни ручья, на которых и в безопасной обстановке легко поскользнуться и упасть, а уж в бою… Напади, сразу же уцелевшие семеро врагов, – тут бы Артем и лег, но те замерли ошеломленные, все же недаром они считаются одной из самых трусливых рас. И пусть враги замерли всего на секунду, этой секунды как раз хватило Артему восстановить равновесие и махнуть палицей, стараясь достать, стоящего справа гоблина. Вертлявый коротышка отскочил и, отчаянно вереща, бросился бежать. Еще несколько гоблинов сорвалось с места и драпануло. Уловив краем глаза смазанное движение слева, Артем успел принять удар копья на свой небольшой, обитый кожей щит. Трое гоблинов все же не побежали и теперь попытались достать Артема. Но всего трое Артему не противники. Первым умер противник с двуручным клевцом, сделанным из палки, с перпендикулярно примотанным к ней заостренным рогом какого-то крупного животного. Вторым – вооруженный дубинкой, утыканной осколками обсидиана и звериными клыками. Третий – с копьем, отчаянно отбивался, оружие и природная верткость позволяли ему держать дистанцию.
Шум и писклявые крики сзади подсказали, что часть беглецов пришла в себя от испуга и решила вернуться. Сообрази они обстреливать Артема издалека своими пращами – было бы неприятно, но адреналин, сперва заставивший их безоглядно драпануть, теперь гнал гоблинов врукопашную. Впрочем, в этом как раз не было ничего удивительного, – к перестрелке гоблины способны только в относительно спокойном состоянии, разъярившись или испугавшись, они кидаются либо в рукопашную, либо в бегство, причем в затяжном бою рукопашные и бегство могут чередоваться не один раз.
Чуть сместившись, Артем мог видеть краем глаза двоих подбегавших противников, но все равно казалось, что он сосредоточен на одиноком гоблине с копьем. Этот маневр Артем знал хорошо – ничто так не способно заставить гоблина кинуться в безрассудную, не рассуждающую атаку,
Этому эффектному приему Артем научился еще в базовом лагере, где излюбленной тактикой мелких групп гоблинов было именно атака одного бойца спереди, с одновременным заходом остальных со спины.
Оставшихся двух беглецов, из четверки драпанувших, можно было не опасаться, – обратившийся в бегство гоблин может вернуться, если бой продолжается, но никогда, если бой проигран, и никто больше не сражается.
Артем отер выступивший пот со лба и сказал себе: Так, все, ПЕРЕРЫВ, эта игра слишком затягивает своей реалистичностью, схожу поем, а персонаж пусть отдохнет. Вот тут у стенки распадка посажу его, пусть стамину восстанавливает после целого дня копки образцов и промывки шлихов. Не дело так на уставшем персонаже в бой ввязываться.
Обидно все-таки, – думал Артем, идя на кухню, – ведь как всё начиналось: Контакт с внеземным разумом, пришельцы, космос, галактическая федерация… И как все кончилось: копка виртуальной руды и битье виртуальных мобов в галактических онлайн играх.
Два с половиной года назад. Совещание в Кремле.
Итак, – начал премьер министр, – теперь перейдем к технологическому вопросу, и посмотрел на человека с небольшой аккуратной бородкой.
Тот понял все правильно, поднялся и начал говорить: После общего анализа, предложенного Галактической Федерацией списка технологий, которые они готовы нам продать, выявлено следующее: нам не предлагают купить действительно серьёзные технологии, все, что землянам предлагается к продаже, превосходит имеющиеся на Земле технологии на 6-20%. Галактическая Федерация аргументирует такой подход степенью готовности Земли к принятию новых технологий. Если какая-либо технология куплена, – в списке для продажи появляется следующая технология, немного превосходящая (на те же 6 – 20%) уже купленную. Но, цены… цены нам практически не по карману. Нет, сами они не так уж и велики, но все расчеты ведутся в Универсальных Галактических Кредитах. У нас просто нет товаров, которые мы могли бы продать за Галактические Кредиты – любые минералы и сырье банально не окупают стоимости транспортировки до Галактических центров. Про промышленную продукцию и говорить нечего – слишком большое технологическое отставание, в лучшем случае земная промышленная продукция годится на сувениры. Но, для нормальной продажи сувениров требуются сперва громадные средства на рекламу, мы же, сейчас крохотная планетка, на далекой галактической окраине, о существовании которой в галактике знает едва ли миллионная доля процента разумных жителей галактики. По этой же причине Земля практически ничего не может получить от туризма – финансовые поступления, от посещающих Землю за год, примерно сотни туристов и двух сотен ученых-исследователей, крайне незначительны, к тому же делятся между странами, которые непосредственно посещаются. В общем, при существующем поступлении Галактических Кредитов за год, каждая крупная страна или объединение стран сможет купить пол технологии, то есть 2-3 технологий на всю планету суммарно.
При этом ряд технологий, предложенных к продаже, никогда себя коммерчески не окупят, например, та же электроника, практически потерявшая смысл, после проведенной Галактической Федерацией "благотворительной просветительской акции", – докладчик на мгновение прервался, что бы освежить пересохшее горло.
Да уж, – думал в это время Президент, – название-то, какое: "благотворительная просветительская акция", а по факту – ликвидация Земной электронной промышленности. Хорошо хоть наша страна пострадала по минимуму – военную электронику, финансируемую бюджетом, все равно сохранили все серьезные игроки. А вот "сборочным цехам" гражданской электроники, вроде Тайваня или Южной Кореи пришлось совсем тяжко.