Венера мистика продолжается
Шрифт:
Нет, спасибо, Зайцева передёрнуло от одной мысли, жить в квартире где покойников складывали. Ему поскорее хотелось убраться отсюда и начать расследование как он здесь очутился и как ему выбраться. Что он в блокадном Ленинграде он уже не сомневался. Может какое время удастся косить под контуженного, но Маруся права, как прижмут к стенке всё расскажет, не поверят к стенке поставят, итог ясен. Нет надо к Венере двигать, а потом уж мыслить как выбираться.
Тут раздался пронзительный вой сирены.
Что встал, крикнула Маруся, бежим,
Зачем, не понял Зайцев.
Да ты не контуженный ты придурок, выкрикнула Маруся, в бомбоубежище быстро, тут за углом.
Они выскочили на улицу. Зайцев с испугом наблюдал, как отовсюду появлялись люди, казалось они все были на одно лицо и в одной одежде, как близнецы.
Бедная Зинка, Маруся подняла голову, женщина с печальной улыбкой смотрела на них.
Она чего не ходячая, спросил Зайцев.
Сам ты не ходячий, огрызнулась Маруся, слышал же давеча она сказала, что за хлебом еле ходит. Или тебе память напрочь отбило, что было пять минут назад не помнишь. Меня то хоть помнишь узнаешь?
Тут помню, тут не помню, глупо улыбнулся Зайцев, пародируя известный фильм.
Ну ты и впрямь придурок, взглянула на него Маруся. Не хочет она в укрытие, чего говорит попусту энергию тратить, и так мало, авось обойдётся.
Как ей не страшно, поразился Зайцев
Да страшно, но что поделать, она у нас как ангел хранитель дома, ответила Маруся. Все дома в округе разбомбило, а у нас пока стекла только по вылетали. Она снова перекрестилась. Храни тебя господь, Маруся перекрестила Зину, смотрящую на них из окна. Давай бегом, не дай бог на улице обстрел застанет, разорвёт как лягушонка.
Зайцев бросился за ней.
Они выскочили через арку, и Зайцев застыл в изумление, он думал, что сейчас попадёт обратно и всё закончиться. Но нет на месте, где стояла Венера, был грязный заброшенный скверик.
Чего застыл, идти надо, подгоняла его Маруся.
Нет, не может быть. Сука, заорал он что есть мочи, и встав на колени, начал колотить по земле кулаками.
Ты что спятил, Маруся смотрела на него удивленно, вставай дурак, убьют.
Пусть, пусть убьют, лучше сдохнуть, чем вот так без памяти жить тут у вас, орал в истерике Зайцев.
Чёрт, связалась с психом, откуда ты взялся на мою голову, вставай кому говорят, не удобно, смотри уж люди внимание обращают, хотя чем их сейчас удивить можно.
Нет, не хочу, истерил Зайцев, верните меня обратно.
Встань, жёстко произнесла Маруся и сдернула косынку, в которой была всё это время, голова её была полностью седая. А то мигом в комендатуру.
Это отрезвило Зайцева, он поднялся с колен, посмотрел на Марусю и молча поплёлся за ней.
Извините нервы.
А что это ты мне всё время выкаешь?
Не знаю, пожал плечами Зайцев, мы не знакомы как-то не удобно. А вам извините, если не секрет сколько лет, он покосился на её седую голову. Да и в этой куче одежды трудно распознать возраст человека, закутаны с ног до головы. Ту умершую женщину с санками он вообще за старуху вначале принял, а неё маленький ребёнок был.
Не секрет, двадцать шесть. И муж у меня был, осенью погиб на фронте, а детей мы как-то не успели, думали потом, а вон оно как вышло.
Двадцать шесть, пронеслось в голове Зайцева, я бы ей дал лет шестьдесят не меньше, а ведь когда-то красивая наверно была. Ужас, что война и холод с людьми делает.
Они добрались до бомбоубежища. Народ бежал без остановочно, как они все туда поместятся. Спускайся, скомандовала Маруся, располагайся где место есть.
А ты, Зайцев впервые поймал себя на мысли, что за всё время общения он впервые обратился к ней на ты.
Я сейчас, улыбнулась Маруся, она тоже это заметила, там подруга. Я сейчас.
Ага, кивнул Зайцев и начал спускаться вниз.
В убежище было темно и многолюдно, Володька еле различал фигурки людей, пока глаза не привыкли, то и дело натыкался на чьи то ноги. Наконец он нашёл свободное место в углу убежища и опустился на сырой пол.
Рядом какая-то бабулька причитала еле слышно, толи молитву читала, толи просто что-то выговаривала сама себе. Рядом с ней крутилась тоненькая девчушка лет четырех. Зайцев вглядывался в темноту, стараясь разглядеть в толпе Марусю, кричать на всё убежище он как-то не решился.
Дяденька, а вы потеряли кого-то? Спросила девочка.
Да нет, пожал плечами Зайцев, так знакомую ищу. Он пристально всмотрелся в лицо девочки, кого-то сильно она ему напоминала. Да, нет наверно показалось, кого он здесь мог знать.
Зоя не крутись под ногами и не приставай к старшим, грозно сказала девочке старуха. Сиди спокойно, скоро всё закончится и мы пойдём домой.
Как буднично, подумал Зайцев, скоро всё закончится и мы пойдём домой, да человек к всему привыкает. Они пойдут домой, а куда пойдёт он. Да и у них тоже дома может не быть. Попадёт снаряд или бомба и всё. Ладно, долой пессимизм, надо мозговать как действительно возвращаться домой. Понятно, что началось всё с места где Венера стояла, это её штучки, видимо и закончиться всё должно там же. Надо того места держаться, не удаляться по возможности, авось чудо произойдёт. Авось, тьфу ты, он уже надеется на авось, дожили.
А как вас зовут, прервала его размышления маленькая Зоя
Зоя не приставай к дяде, как тебе не стыдно, старуха покачала головой.
Ну мне скучно, пропела девочка
Да всё нормально, улыбнулся Зайцев, Володька меня зовут, Владимир то есть.
Как Ленина, закивала девочка.
Ого, такая маленькая, а уже Ленина знаешь, молодец, похвалил её Зайцев.
В этот миг ему показалось, что всё бомбоубежище смотрит на него с осуждением. Нет всё таки мы разные. Это они из стали и плоти, а мы так мягкотелые потомки. Видишь ли не удобно в укрытие, ну да темно, и вай фая нет.