Вентус
Шрифт:
Он лежал у Тамсин на коленях. Девушка бросала в лицо Армигеру какие-то изощренные ругательства. Меган хмурилась, Гала смотрела с любопытством. Сам Армигер, подбоченившись, стоял Чуть поодаль.
– Я внедрил себе копии твоих поврежденных имплантатов, - сказал генерал.
Джордан не чувствовал ни боли, ни потери ориентации. Казалось, с ним вообще ничего не случилось две секунды назад.
– Если ты и впрямь имеешь власть над Ветрами, Масон, теперь у меня она есть тоже.
Махнув дамам рукой, генерал развернулся и вышел из пещеры. Женщины встали и направились
Лавин впервые в жизни чувствовал себя таким беспомощным. Врач велел ему лежать, поскольку генерала одолели головокружения. Но хотя его вырвало, и, казалось, он никогда больше не сможет взять кусок в рот, и хотя ему частенько приходилось опираться на копье, когда мир переворачивался вверх тормашками, он не мог не ходить взад-вперед. В голове билась только одна мысль: «Сбежала».
Солдаты считали, что он инспектирует лагерь. Лейтенанты подбегали к нему за приказами, тревожно поглядывая на огонь, что полыхал над долиной. Лавин раздраженно отмахивался от них. Ветры его не волновали. Да, благодаря вмешательству Ветров летний замок пал, войско королевы окружено, в то время как армии Лавина вроде ничего не грозило. Но генерал не тешил себя иллюзиями. И нападавшие, и защитники находились во власти Лебедей Диадемы; все они были пленниками.
Когда Лавин очнулся после обвала, он обнаружил, что получил не клинок в сердце за свое обращение с Галой, а лампу, горящую в изголовье. Пыль, покрывшая пол туннеля после обвала, была потревожена лишь в одном направлении; следы вели вдоль подземного хода. Королева с генералом Армигером покинули дворец.
Лавин доковылял до пещерки перед туннелем и обнаружил там в сумерках только двух молодых солдатиков.
– Давно здесь сидите?
– спросил он.
– Около часа, - ответил загорелый парнишка.
– Кто-нибудь еще отсюда выходил?
Ребята покачали головами. Лавин выругался, прошел, пошатываясь, мимо них и выбрался наружу, впервые в жизни увидев Лебедей Диадемы.
Зенит пылал зарницей. Спускавшиеся длинные нити становились все толще и в конце концов превращались в переплетенные огненные струны. Пламенные лучи зависли прямо над землей, и некоторые из них медленно двигались над лагерем Лавина. Его армия разбежалась врассыпную; люди прятались в наспех вырытых норах или под перевернутыми фургонами. Многие, наверное, убежали в пустыню, поскольку людей вокруг было на удивление мало.
Ликующих защитников на стенах летнего замка не было тоже; Лебеди прошлись и там. Подойдя к лагерю, Лавин более отчетливо увидел концы этих струн: каждый огненный луч заканчивался человеческой фигурой из пламени примерно метрового роста. Эти фигуры ходили как люди, однако ступни их не касались земли. Они походили на марионеток, которых дергал за ниточки какой-то неведомый кукольник, сидящий в небесах.
Лебеди не убивали солдат - похоже, просто не обращали на них внимания, что-то разыскивая.
Лавин не мог допустить, чтобы его воины погибли от жары в пустыне. Где был Хести все это время?
Прерогатива командующего - вести себя так, словно его защищает невидимая броня. Лавин убедился в том, что многие из оставшихся солдат увидели его, а затем направился прямо к одному из Лебедей.
– Извините, милорд.
Существо повернуло голову в его сторону, и Лавин еле подавил желание удрать куда подальше. У этой твари не было лица - просто огненный шар вместо головы. Лавин не ощущал жара, и, хотя он затаил дыхание, готовясь к немедленной смерти, существо не сделало ему ничего плохого. Оно стояло и ждало.
Стараясь удержаться на трясущихся ногах и забыть о головокружении, генерал сказал:
– Я командующий этой армии. Чем мы обидели вас?
– Он здесь, - раздался в ответ грудной голос, подхваченный эхом.
– Тот, кого мы ищем, здесь.
– Как зовут того… человека, которого вы разыскиваете? Только бы не Гала!
– Мы не знаем имен, - сказал Лебедь.
– Но ты не он.
– Ветер отвернулся.
– Подождите! Мы можем чем-то помочь?
Лебедь замер на месте. Лавин откашлялся и продолжил:
– Я должен собрать своих людей ради их собственной безопасности. А для этого мне надо отдавать приказы и ходить в разные места. Вы позволите мне сделать это, если я пообещаю помочь вам найти того, кого вы ищете?
– Да, - сказал Лебедь.
Через час Лавин, сопровождаемый двумя Лебедями, подошел к воротам дворца. Он приказал открыть ворота, и бывшие защитники покорно подчинились. Несколько сотен солдат, которых генерал успел подбодрить, нервно прошагали в главную башню. Лавин все ждал, что они не выдержат и побегут; защитники дворца за бойницами не могли не заметить, что солдаты парламентской армии охвачены паникой: они едва подчинялись приказам и шагали не в такт. Откуда-то вынырнул Хести, вид у него был пристыженный. Лавин оставил его за главного, а сам вышел из дворца в ночь.
«Она сбежала. И оставила меня в живых».
Лавин остановился, подождал, пока пройдет приступ головокружения, и посмотрел мимо Лебедей на небо. Никогда, за всю эту длительную военную кампанию, он не предполагал, что конец может быть таким. Хотя, с другой стороны, это еще не конец. Два дня назад он надеялся, что возьмет Галу в плен. Пусть она возненавидела бы его - зато ее жизни ничего бы не угрожало. Он боялся, что она погибнет. Но не мог и предположить, что она сумеет сбежать - и оставит в живых его!
Она, очевидно, скачет сейчас верхом где-то во тьме. Чем окончится эта поездка? Ночью, проведенной в объятиях генерала Армигера?.. Лавин обхватил себя руками и закрыл глаза. Об этом думать нельзя. Главное, что завтра, когда займется рассвет, она будет жива.
И все же… она не будет в безопасности. В каком-то смысле это самый худший вариант. Оставалось только молиться, чтобы она нашла приют в другой стране и анонимно дожила свой век в каком-то городишке. Хотя, зная Галу, Лавин был убежден, что она никогда на это не пойдет.