Вера Чистякова
Шрифт:
А следы Иоганна, отца Рудольфа, после бегства из России на некоторое время затерялись. Теперь он вот уже несколько лет проводит какие-то опыты в угольной промышленности Германии и живет в Берлине. Отец неоднократно оказывал сыну помощь через разных лиц, посылая валюту, вещи. Дважды он лично, под чужим именем, как представитель меховой фирмы, приезжал из Германии в Ленинград, якобы на пушной аукцион, и встречался с сыном. Последние годы связь между отцом и сыном проходила через представителей различных иностранных фирм, бывавших в Ленинграде.
После окончания института Рудольф пытался уехать за границу, но в это время с ним установили связь «хозяева с той стороны», и он получил указание остаться в Ленинграде…
— Да, история интересна, но печальна, — сказала Наталья Даниловна, когда Рудольф Куун кончил.
— Вы видите, как я одинок…
— Но есть шансы, что в будущем у вас все изменится. Ваш дядя Амадей Куун должен играть известную роль в Германии…
— Несомненно! — подхватил Рудольф. — И дядюшка может очень пригодиться нам там…
— Там? Нам?
— Да, когда мы переберемся туда.
— Неужели вы серьезно думаете об этом?
— Абсолютно серьезно! Если люди Келлера попались, кто-нибудь из них может вспомнить и о вас. И тогда… вы пойдете вслед за ними!
— А вы?
— Обо мне можете рассказать только вы. А те меня не знают. Другое дело, если провалится ленинградский шеф… Меня томят дурные предчувствия, Наташа. Можно мне так называть вас?
— Если хотите.
— Я откровенен с вами. Чувство опасности, которое мы с вами испытываем ежеминутно, конечно, сроднило нас. Я полюбил бы вас, Наташенька, если бы…
— Если бы?..
— Если бы мы были далеко отсюда. Здесь мы в плену, а в плену даже звери не любят… И знаете, — проникновенно продолжал Рудольф, — вы с вашим спокойствием, выдержкой, самообладанием и острым умом вселяете в меня уверенность, вы удваиваете мои силы…
— Милый Руди, уместны ли в нашем положении лирические отступления?
— Я только хотел, чтобы вы поняли, как необходимы мне! — Он помолчал, а потом неожиданно спросил: — Послушайте, а у вас есть какие-нибудь сбережения?
— Почти никаких. — Наталья Даниловна с изумлением посмотрела на Рудольфа, словно хотела спросить, что это за перемена в настроениях: то лирика, то меркантильные соображения?
— Для перехода на ту сторону, Наташа, нужны будут средства, и немалые. У меня, правда, созрел уже один план. Но такой шаг будет предпринят в крайнем случае… — добавил он загадочно.
— Видите ли, Руди, муж много помогал своим родным в Берлине, и потом мы жили как-то нерасчетливо, тратились на всякую дребедень — на мои наряды, например.
— А не дарил ли вам Отто драгоценности? — спросил Куун и взглянул на брошь, приколотую к блузке Натальи Даниловны, — большой зеленый камень в середине блестящей подковки излучал приятный блеск.
— Нет, я к ним равнодушна. А если вы имеете в виду эту безделушку, — она перехватила взгляд Рудольфа, — то стоит она немного. Это подарок матери Отто, так же как и вот это… — Наталья Даниловна сняла с шеи газовый шарфик.
— Ну что ж, в резерве будет мой план! — решительно заявил Куун.
— Вы все здраво взвесили, Руди? Не решаетесь ли вы очертя голову на что-нибудь рискованное? — озабоченно спросила Наталья Даниловна. — Расскажите мне, что вы намерены предпринять?
— Не могу.
— Мне?
— Именно вам! — угрюмо отрезал Руди. — Пойдемте, а то наша прогулка затянулась.
Около школы им попался навстречу запыхавшийся рассыльный.
— Инженера Кротова срочно требуют в дирекцию, — сообщил он.
— А что случилось? — подавляя тревожные нотки в голосе, спросил Куун.
— Нам оно без надобности, — безразлично ответил рассыльный. — Начальник какой-то из города приехал. Видать, ему и понадобилось…
Наталья Даниловна увидела, как побледнел Куун.
Немного овладев собой, он сказал:
— Хорошо, передайте, что сейчас приду.
— Вот что, Рудольф! — категорическим тоном заявила Наталья Даниловна. — В таком растревоженном виде вам появляться там нельзя. Вы посидите у меня и успокойтесь. Я сама выясню, что случилось. Наблюдайте в окно. Если вам что-либо будет грозить, я выйду, сняв шарфик с шеи, он будет у меня в руках. А предлог зайти к директору у меня имеется — я же занимаюсь с его сыном…
— Какая смелая и преданная женщина! — прошептал он ей вслед.
Прошло не больше десяти минут. На улице появилась Наталья Даниловна. Газовый шарфик весело развевался у нее на шее. Куун побежал ей навстречу.
— Вам срочно готовят командировочные документы. Надо сегодня же ехать в город. Ну же, смелее!
— Ждите с хорошими вестями! — благодарно отозвался он.
РЕЗЕРВНЫЙ ПЛАН КУУНА В ДЕЙСТВИИ
После торжественной части заседания — чествовали бригаду Алексея Донского — начался концерт. Наталья Даниловна смотрела из-за кулис на сцену. Рядом послышалось:
— С приездом, Роман Иваныч. Сенька поздоровался с Рудольфом и тотчас исчез.
Рудольф знаком поманил Наталью Даниловну к себе. Они прошли в костюмерную. Здесь никого не было. Глухо доносилась музыка со сцены.
Рудольф молча протянул ей открытку. Она была адресована Кротову Р. И. и содержала несколько незначительных фраз: «Привет. Соскучились по своим. Ждем. Целуем». На обратной стороне ленинградский вид — бессмертные творения Растрелли на фоне северного неба…
— Что это? — с удивлением спросила Наталья Даниловна.