Вера и власть
Шрифт:
— Не спорю, — поддержал ее Камерон, и капсула остановилась на мостике. — Поэтому мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы не оказаться перед таким выбором.
И быть готовыми пожертвовать всем, что имеем, как это сделали келли.
Он надеялся, что Лохиэль это тоже понимает.
— С чего я должен его снимать? — осведомился Хрим, сердито глядя на злосчастного барканца. — Они расставили нам ловушку, как только ты вошел в атмосферу. Без тебя тут не обошлось.
Норио, стоя позади, чувствовал, как
Риоло пытался не терять достоинства, чему очень препятствовала влага, обильно текущая у него из носа и глаз. Метидже сорвала с него очки, как только он вошел на мостик, а его глаза не выносили яркого света.
— Стал бы я тогда возвращаться, — сказал он, шмыгая носом и оттягивая ошейник.
В его голосе не было бравады, и страха, как ни удивительно, тоже почти не чувствовалось. Норио попытался копнуть поглубже, но в который раз потерпел неудачу, наткнувшись на сексуальный подслой, неотделимый от эмоционального спектра маленького троглодита. Он почувствовал только смутную надежду — изменнических настроений не просматривалось.
Хрим взорвался, услышав рассудительную речь барканца, бросился на Риоло и сбил его с ног. В следующий момент капитан, стоя на одной ноге, проткнул шпорой на каблуке другой одежду над сердцем барканца. Дрожащий Норио придвинулся поближе, впивая эмоции обоих участников этой сцены.
Похоть, гнев, страх, охота привлечь к себе внимание... что за пиршество! Острота всего этого была почти невыносима как вкус крови. Норио пожирал глазами красные пятнышки на рубашке Риоло, используя этот образ для закрепления эмоций в мозгу, среди других своих сокровищ.
— Матрия даст тебе огров, сколько захочешь, если ты победишь Нейвла-хана. Но они не станут навлекать на себя гнев Властелина-Мстителя, становясь на чью-либо сторону, — задыхаясь, выговорил Риоло.
Наконец-то в нем зашевелился страх.
— Капитан, — нерешительно произнес Эрби, — похоже, нам посылают тугой луч. — Его пальцы заплясали по клавишам сканирующего пульта, отыскивая сигнал среди шума. — Код «Шиавоны». Отметка показывает, что они только что вошли во внутренний пояс астероидов.
После долгой паузы Хрим убрал ногу. Теперь его шпора целила Риоло в лицо. Норио дивился его чувству равновесия — Хрим орудовал ногой, как рукой, не выглядя при этом смешным.
— Не думай, что легко отделался. — Хрим тряхнул ступней, убирая шпору, и грохнул каблуком о палубу. — Снимите кто-нибудь с него ошейник. Давай этот луч сюда.
Свистопляска на экране постепенно обрела очертания простого, круглого, дышащего материнской заботой лица — это компьютер разворачивал тугой луч. Хрим тяжело опустился в свое кресло — Норио чувствовал его досаду по поводу односторонней связи. Отставание составляло почти девяносто минут, но Хрим знал, что Лохиэль не могла подойти ближе, иначе Нейвла-хан или барканские мониторы засекли бы ее выходной импульс.
Но недовольство Хрима перешло в восторг, когда Лохиэль рассказала о встрече с одним из эсминцев Чартерли, считавшимся пропавшим. Даже без суперэнергетических снарядов это сильно склонит чашу весов в сторону Хрима, особенно если учесть элемент неожиданности.
— Но самая лучшая новость — это то, что Дьюкамер умудрился добыть три катера-призрака из флотского арсенала. Это новейшая техника. Панархисты только собирались пустить их в ход.
Норио затрепетал в унисон с возбуждением Хрима, сдобренным приятным диссонирующим привкусом беспокойства. Слухи об оружии подобного рода регулярно появлялись в РифтНете. Хрим, по всей видимости, думал, что такие катера, если бы их бросили против него при Шарванне, подошли бы еще ближе старых, чуть не угробивших «Цветок».
— Мы попытаемся захватить орудия на внешней луне, — продолжала Лохиэль, — и повернуть их против Нейвла-хана. Если у нас получится, это будет для вас сигналом, а если орудия придется прихлопнуть, вы тоже услышите. Так что держитесь подальше от внутренней луны. И если вы разыграете свою барканскую партию правильно, — засмеялась она, — то сможете свалить все на Флот, когда этот слизень Барродах начнет верещать.
Лохиэль обговорила еще кое-какие моменты и исчезла с экрана.
— Дясил, засеки ее координаты и отправь подтверждение. Каркасон, рассчитай курс, который увел бы максимальное количество кораблей в тень Барки через три с половиной часа, так далеко от орбиты внутренней луны, как только возможно. Дясил, настрой реле для связи со всей эскадрой.
Хрим развалился в кресле, снова выпустив шпору, и посмотрел на обзорный экран с «Огненным Когтем» в середине. Он ничего не сказал, но его жадное нетерпение передалось Норио.
7
Мелиарх Рефрен Зи-Туто лежал неподвижно в своем невключенном пока скафандре. Он предпочел бы находиться на борту келлийского корабля-посредника, к которому был принайтовлен «Хааршарф», а не лежать здесь в перегрузочной ванне. Он завидовал диарху Суссониусу и его взводу, размещенным на втором корабле троицы. Третий корабль со Старейшиной на борту в бой не вступал.
Но долг велел Зи-Туто оставаться со своим взводом — да он и не смог бы потом перейти с корабля на катер.
Отсчет на экране скафандра показывал, что до старта осталось меньше пятнадцати минут. Зи-Туто попытался не думать о предстоящем, несмотря на трепотню своего взвода.
— Хотел бы я, чтобы умника, который изобрел тесла-крота, самого туда засунули, — говорил на своем тягучем уни диарх Амахиро.
— Правильно, Суши, — отозвался диарх Меенгир. — На ядерной торпеде ехать и то безопаснее.
Зи-Туто усмехнулся — эти два отделения вечно соперничали, но ему невольно вспомнился образ времен Академии: фонтан камня, расплавленного тесла-эффектом, бьет навстречу катеру, который вгрызается в астероид. Если запас энергии катера кончится прежде, чем они доберутся до упрятанной глубоко в скале барканской станции, они будут похоронены заживо: единственный выход наружу — это раскаленный добела туннель.
Окто прав — я предпочел бы торпеду.
В обычной десантной атаке используется направленный ядерный заряд, пробивающий сравнительно тонкий щит и корпус корабля, а двигатель, работающий в усиленном режиме, защищает экипаж от перегрузок. Такая атака редко проваливается — а в случае неудачи ты умираешь слишком быстро, чтобы это осознать.