Вера, или Нигилисты
Шрифт:
Алексей. Нет, генерал, и не просите. Вы же знаете, как эти цыгане не любят, когда их разглядывают.
Генерал. Но, ваше высочество...
Алексей (надменно).Генерал, они мои друзья, и этого достаточно. Доброй ночи. И еще: ни слова о моем маленьком приключении... вы же понимаете?
Генерал. Разве вы не вернетесь во дворец? Бал скоро закончится, и там ожидают вашего появления.
Алексей. Я приду, но вернусь один. Помните, никому ни слова.
Генерал. Или с вашей прелестной цыганкой, а? О, прелестная цыганка! Хотелось бы мне увидеть ее перед уходом; у нее такие славные глаза под маской. Что ж, доброй ночи, ваше высочество, доброй ночи.
Алексей. Доброй ночи, генерал.
Генерал и солдаты уходят.
Вера (сбрасывает маску).Спасены! Спасены тобою!
Алексей (берет ее за руку).Братья, теперь вы мне верите?
Уходит.
Немая сцена.
Занавес
АКТ 2
Сцена:Зал Совета в царском дворце, увешанный желтыми гобеленами. Стол с троном, поставленным для царя, в задней части — окно и дверь, выходящая на балкон.
По ходу действия за окном сгущаются сумерки.
Присутствуют:князь Павел Мараловский, князь Петрович, граф Рувалов, барон Рафф, граф Петухов.
Князь Петрович. Итак, наш молодой взбалмошный царевич наконец прощен и может занять свое место на заседании совета.
Князь Павел. Да, если это не означает дополнительного наказания для него. Лично я нахожу эти заседания крайне утомительными.
Князь Петрович. Естественно, вы всегда много говорите.
Князь Павел. Нет, иногда мне приходится много слушать. Не раскрывать рта — это так утомительно.
Граф Рувалов. Но все же это лучше, чем пребывать в подобии тюрьмы, как царевич, и не иметь возможности выйти в свет.
Князь Павел. Мой дорогой граф, для романтичных молодых людей мир хорош только издали. А тюрьма, где человеку разрешают заказывать обед, — совсем недурное место. (Входит царевич.
(Придворные встают.)Ах, добрый день, ваше высочество. Что-то вы сегодня бледноваты.
Царевич (медленно, после долгой паузы).Мне нужны перемены в атмосфере.
Князь Павел (с улыбкой).Самое что ни есть революционное заявление. Ваш августейший батюшка крайне неодобрительно относится к любым реформам в России, даже в том, что касается показаний термометра.
Царевич (с горечью).Мой августейший батюшка полгода держал меня узником в этом дворце. Нынче утром он внезапно разбудил меня, чтобы я посмотрел, как вешают каких-то несчастных нигилистов. Мне стало тошно от кровавого зрелища, хотя редко приходится видеть, как люди храбро идут на смерть.
Князь Павел. Когда вы дорастете до моих лет, то поймете, что на свете есть мало более простых вещей, чем недостойно жить и достойно умереть.
Царевич. Вы думаете, достойно умереть так просто? Тогда наглядный урок ничему вас не научил, как бы много вы не знали о недостойной жизни.
Князь Павел (пожимая плечами).Опыт — это название, которое люди дают своим ошибкам. Я не совершаю ошибок.
Царевич (с горечью).Нет. Преступления — это больше по вашей части.
Князь Петрович (обращаясь к царевичу).Царь вчера очень тревожился из-за вашего позднего появления на балу, ваше высочество.
Граф Рувалов (со смехом).Наверное, он решил, что нигилисты ворвались во дворец и унесли вас.
Барон Рафф. Если бы они сделали это, вы пропустили бы чудный котильон.
Князь Павел. И превосходный ужин. Грегуар редко превосходит сам себя в изготовлении салата. Вы будете смеяться, барон, но приготовить хороший салат гораздо сложнее, чем подделать бухгалтерские счета. Для приготовления отменного салата надо быть блестящим дипломатом. В обоих случаях задача одинаковая: нужно точно знать, сколько масла смешать с уксусом.
Барон Рафф. Повар и дипломат — прекрасная аналогия! Если бы у меня был сын-дуралей, я бы сделал его поваром или дипломатом.
Князь Павел. Как видно, ваш отец придерживался иного мнения, барон. Но, поверьте, вы неправы, принижая кулинарное искусство. Кулинария — основа для культуры. Единственное бессмертие, которого я желаю для себя, — изобрести новый соус. Мне никогда не хватало для этого времени, но я чувствую в себе силы... да, чувствую силы.
Царевич. Вы определенно упустили свое призвание, князь Павел. Звание первоклассного повара устроило бы вас больше, чем орден Святого Духа. Но видите ли, вы не смогли бы с честью носить белый передник; он бы слишком быстро испачкался от нечистых рук.
Князь Павел (с поклоном).Вы забыли? Как они могут быть чисты — ведь я верой и правдой служу вашему батюшке.
Царевич (с горечью).Вы хотите сказать, что верно и преданно расстраиваете его дела. Вы — злой гений в его жизни! До вашего появления в нем еще оставалось немного любви. Вы ожесточили его сердце, отравили его душу вашими коварными советами, сделали его ненавистным для собственного народа, превратили его в того, кем он стал — в тирана!