Вера в ближнего
Шрифт:
Раздробленные ноги, сломанный позвоночник, оторванная рука, куча мелких и не очень ран и сильнейшие ожоги на не прикрытых одеждой частях тела. Да и прикрытые неслабо огнём обработало. Ну и плюс ко всему в голову встряла доска с гвоздями. Вытаскивать их побоялись, потому как ржавые острия ушли в мозг, трогать их слишком опасно.
Да и пленника спасать не собирались. Его достали из заваленного подвала только затем, чтобы поговорить.
По душам.
Обычный человек при таких ранениях обязан умереть от шока, или, как минимум, вырубиться и быстро истечь кровью. Но игроков, которые здесь обитают далеко не первый день,
Удивительно, но Гангрена показал себя не полностью никчемным приобретением. У него имелось какое-то не слишком полезное умение, позволяющее определять физическое состояние у других людей. Осмотрев пленника, он уверенно заявил, что тот ничего не видит, но способен всё слышать и говорить. Только посоветовал при допросе кричать прямо в уши, потому как оглушило бедолагу знатно.
Март послушал и проорал, склонившись к искалеченному:
— Привет, парень. Как жизнь? Нечего ответить? Да и не надо, можешь не отвечать, мне на твою жизнь плевать. Скажи лучше, кто вы такие и какого хрена к нам прицепились?
— А если не скажу? — хрипло пролепетал полутруп.
— Ну… мы люди любопытные. Мы можем начать настаивать на ответе.
— Я не чувствую ног. У меня нет руки. И в голову гвозди забиты. Ты реально думаешь, что меня можно как-то заставить отвечать?
— Конечно можно. Я и не таких заставлял. Имеются способы. Но знаешь, давай лучше без них как-нибудь. Я прям душой чую, что ты сам мечтаешь нам что-то интересное поведать. Но стесняешься. Пива хочешь?
— Холодное? — чуть оживился покалеченный.
— Для тебя могу найти холодное. Если разговор получится.
— Мы команда Кальмара, — ответил, наконец, пленник.
— Кальмара? — удивился Март. — Я кальмаров только с пивом иногда употребляю. Сушёных. Не очень нравится, соли много, и вообще не моё. Для разнообразия сгодится, если по чуть-чуть. Но, я так понимаю, ты имел ввиду не моллюска, а человека с прозвищем Кальмар. А я тебе скажу, что знать такого не знаю. И команду его не знаю. Раз мы незнакомы, так какого вы на нас полезли?
— Заказ есть.
— И кому мы так сильно интересны?
— Не вы. Заказ только на одного вашего человека.
— Какого человека? Читера?
— Нет, не Читера. Мы должны взять парня с прозвищем Орех.
Вот тут удивились все, включая Марта. Лидер даже не сразу подобрал новый вопрос.
— А ты не ошибаешься? Точно не Читер?
— Нет, не ошибаюсь. Я знаю, кто такой Читер. На Читера заказа нет, есть на Ореха. Мы должны взять его живым.
— Да кому этот нарколюб понадобился? Или я что-то про тебя не знаю? — Март обернулся к Ореху: — Ты у нас что, скрывающая свою прекрасную внешность наследница престола?
— Чё?! — опешил Орех, восприняв слова Марта как-то неправильно. — Да это чё за гон?!
Март обернулся к пленнику:
— Так кому понадобился этот скромный юноша? Кто заказчик?
— Колючий… — тихо ответил пленник.
— Прозвище такое? — уточнил Март, оборачиваясь к Ореху. — Ты Колючего знаешь?
Глаза у Ореха забегали, и он ответил неуверенно:
— Что-то слышал про такого. Давно. Вроде есть
— Да хрен тебе, — прохрипел пленник, растягивая обожжённые губы в уродливой ухмылке. — Заказ именно на тебя, а не на бабушку твою. Это ты тот самый тупой придурок, который разнёс самый крутой отель на севере. Может, на всём Континенте лучше не было. Колючий его с нуля построил. Сам в нём жил, наверху. Лучшие материалы, лучшие мастера на отделке, лучший вид из окон, лучший ресторан на первом этаже, лучшие повара. Он там всё самое лучшее собрал. Не отель, а игрушка. Колючий очень огорчился, когда ты это сделал. За тебя живого он даёт пятнадцать штук споранами. И ещё по полторы штуки каждый раз, когда тебя сливать будет. Только сливать должен сам. Это значит, что если тебя к нему привезти, а потом следить за ближайшими новыми кластерами, есть шанс все тридцать заработать. Потому что у тебя здесь ещё около десятка жизней осталось, до полёта в новый регион. И каждую эту жизнь Колючий хочет забрать. Забрать так, чтобы тебе это очень не хотелось повторить. Думаю, ты прекрасно знаешь, на что способен Колючий.
— Тридцать штук за всё?! — поразился Орех. — Пацаны, вы это слышали?! Да за меня тридцатку предлагают! Тридцатку! Да это ж охренеть сколько я стою!
— Заткнись, — без эмоций заявил Март и спросил: — Значит, претензии к Ореху, а наехать на нас решили?
— Я не слышу, говори громче, — попросил раненый. — Мне уши в череп вдавило.
— Я говорю, что если претензии к Ореху, зачем на нас полезли? — громче повторил Март.
— Да мы вас трогать не собирались. Просто остановить хотели. Объясниться.
— А что, нельзя было в Радуге объясниться?
— Как? Вы бы нас послали подальше. Сами знаете, как дела делаются. Никто просто так своих не сдаёт, не принято это. А тут, в чистом поле, можно поговорить по-другому. Есть шанс договориться. Люди легко договариваются, если их под стволы поставить. Мы без наезда. К вам никаких претензий, лишних валить не собирались.
— Ловко у тебя получается… без претензий, вроде как, но Ореха у нас отбирать собирались жёстко. Засада у вас хорошая. Грамотная. Место такое, что ни один сенс сверху не дотянется, а когда дотянется, уже поздно будет, окажемся перед вами, на голом склоне. И грузовик вы нам заранее подпортили, а это косяк, который уже не только Ореха касается. Грузовик деньги стоит, и люди могли пострадать. Как ни крути, это уже на всех нас наезд получается, а не только на Ореха.
— Мужик, это не ко мне вопросы. Такое решает старший. Не знаю как, но он бы это с вами перетёр. Говорю точно, с вами мы цепляться не собирались. Просто хотели пообщаться так, чтобы вы не стали отказываться.
Март покачал головой:
— Ты же сам сказал, что так дела не делаются. Когда Ореха брали в отряд, в розыске на стабе он не висел. И вообще за него никто ничего плохого не говорил. Значит, мы взяли его без груза за душой, как чистого. И если потом кто-то с претензиями всплывает, это уже к нам претензия, а не к нему. А своих людей отряд не выдаёт. Иначе это не отряд, а хрень какая-то. Сам понимаешь.