Вера воды
Шрифт:
И всё же её черты лица были очень знакомы. Да и бледный окрас чешуи выдавал в ней дочь марры, которую я точно знаю. Но сейчас спрашивать её об этом не было ни смысла, ни времени.
Мы быстро приплыли к Залену, что всё ещё находился без сознания. Лорган взял его за верхнюю часть тела, а я взял его за нижнюю, и с большими усилиями мы начали его тащить до потайного хода. Каждая секунда была на счету, однако, по всей видимости, ни один охранник так нами и не заинтересовался несмотря на то, что мы тащили Залена очень медленно. Все были заняты участившимися бунтами, которые прошлись по подземной тюрьме, словно толчки землетрясения.
Мы погрузили Залена в одну из больших коробок на кумике.
— Анарел, постой. Я знаю о тебе очень много, но ты не знаком со мной совсем. Я очень надеюсь на то, что ты поможешь нам во время того, как мы будем свергать нынешнюю власть. Это будет очень опасно, но поверь мне, если ты сможешь выжить, и при этом революция свершится, ты будешь на слуху у каждой здешней марры. Ты можешь нам и не помогать, но я просто не могу предупредить тебя о том, что если не остановить Инимикуса прямо сегодня и прямо сейчас, он нападет на Пакс, и в этой войне не выиграет ни один из наших видов.
Теперь я понял, в чем заключалась суть революции. Оказывается, что даже среди Язычников сохранились благоразумные марры.
— Разве я могу тебе доверять? Как мне узнать то, что ты мне не лжешь, и ваша революция — не просто слово?
— Я дочь Еретика. Ты с ним точно знаком. Я пошла против собственного отца лишь для того, чтобы каждая марра наших городов никогда не познала ужас войны.
Почему-то я ей поверил, и сразу понял, что она мне действительно напоминает Еретика хотя бы из-за проблем с глазами. Я сказал, что сделаю всё, что будет в моих силах, лишь бы не дать каким-то маррам осквернять святилище Нэро. Впрочем, это обещание было бессмысленным. Ведь уже этим вечером Прокул был полностью разрушен.
Толчки, которые я счел за участившиеся бунты на территории тюрьмы, действительно оказались подводным землетрясениям. Как только я спрятался между грузов на кумике, и тот на большой скорости поплыл в одном направлении, через пару минут туннель начал разрушаться на глазах. Большие камни начали падать с потолка, а пол начал уходить куда-то вниз, и всё сопровождалось страшным грохотом. Я ужасно испугался, и уже хотел слезть с кумика, дабы добраться до выхода на своей скорости, но тут что-то большое упало прямо на его голову. Как я понял позднее, кумик умер уже в тот момент, а вот меня спасло то, что я в это время находился на его спине. Тушка рыбы начала падать вниз, и я не имел ни малейшего представления, куда мы погружаемся. Расщелина, образованная после землетрясения, была просто огромна, и проходила как раз по этому туннелю.
Сезон 6. Скрытое в пучинах
Запись 1. В темноте
Я очнулся в темном месте. Кругом было темно, но это пугало меня меньше всего. Я ощущал огромное водное давление, которое заставляло мое сердце биться с огромной скоростью. Всё мое нутро вопило в агонии, и я был на волоске от того, чтобы снова потерять сознание.
Понять то, каким образом я очутился в замкнутом месте, похожем на пещеру, было второстепенной задачей. Мне срочно нужно было найти путь на поверхность. Туда, где давление минимально. Иначе все кровеносные сосуды в моем теле очень быстро бы полопались, и я бы умер на том же месте, на котором нахожусь сейчас.
Но лишь через минуты тщетных попыток подняться с камня, на котором я лежал, я вдруг осознал, что я был чем-то скован. Меня сковывало не океанское давление, а что-то вполне физическое, что-то,
Я находился где-то на стыке абиссальной зоны и океанского ложе. К этому выводу я пришел, исходя из своих знаний. Будь бы я хотя бы на сотню метров ниже этого стыка, я бы умер моментально. Будь бы я хотя бы на сотню метров выше, я смог бы сломать свои кандалы, и выбраться из этой пещеры, в которую меня занесло непонятным образом.
Во тьме сознание дорисовывало страшные картины. Я видел нимф, словно в том лесу, через который проходил путь нашей военной экспедиции. Они, как и в тот раз, притворялись моей женой, но их выдавали детали. Непропорциональные конечности, искривленная анатомия, два ряда острых клыков и ещё сотня мелочей, которые говорили о том, что скоро я окончу свою жизнь именно в этом тухлом месте.
Одна из нимф (или чего-то, что было на них похоже) схватила меня за руку, и раскусила её на две части. От огромной боли я попытался закричать, но вдруг понял, что кричать я не могу. Сотни клыков начали вонзаться и в другие части тела, и продолжалось это до тех пор, пока я не услышал чей-то голос, что произнес лишь два слова.
— Проснуться. Опомнись.
Я вдруг проснулся. Ещё не успев понять, что нимф около меня уже нет, или их вовсе никогда и не было, я закричал уже по-настоящему. Закричал настолько громко, что даже марра, которая находилась возле меня, испугалась моего крика.
В глазах всё ещё пестрила темнота. На секунду я даже подумал, что я ослеп, но тут же понял, что всё ещё нахожусь фактически на дне океана. На периферии океанского ложе и абиссальной зоны. Тем не менее, на стенах помещения, в котором я находился, жила и развивалась колония белых светящихся моллюсков, о которых я вам уже говорил несколькими сезонами ранее. Так что теперь я хотя бы мог видеть то, что происходит вокруг меня. Но в тот момент мне было не до этого.
Я даже забыл о той марре, которую чувствовал возле себя всего пару секунд назад. Я снова захотел закричать, но вдруг понял, что кандалов на мне нет. Я быстро всплыл… попытался всплыть с камня, на котором лежал, но усталость и паника взяла надо мной верх, и мой хвост меня не послушался. Я упал около того места, с которого неудачно всплыл.
— Тихо! Не двигаться. Плохо, — услышал я вновь тот же голос. Тогда я всмотрелся в темноту, и всё равно ничего не разглядел. Однако та марра подплыла ко мне, и дотронулась до моей руки. Её рука была холодна, и была более когтистой, нежели чем руки других марр. Но это прикосновение… оно будто бы заставило меня успокоиться. Не знаю, что со мной происходило весь тот короткий миг, но я ощутил то, чего раньше никогда не ощущал. Полная гармония с живительной водой. Спокойствие и утрата всяких проблем, навязчивых мыслей и мусора, что поселился в моей голове.
Паниковать меньше я не стал. Просто осознал, что на данный момент мне вреда никто не желает. Понемногу я начал привыкать к океанскому давлению, но мигрень так и не проходила.
Я слышал, что эта таинственная марра что-то откуда-то достает. Из набедренной повязки, как я понял дальше, марра высунула уже мертвого светящегося моллюска, и на моих глазах раздавила его, а его люминесцентная кровь внесла в темный мир ещё немного света.
Я увидел эту марру целиком. Было нетрудно догадаться, что передо мной находится глубоководная марра, существование которых долгое время оспаривалось и Паксом, и Прокулом. Вернее тем, что осталось от Прокула. А я был уверен, что осталось немного.