Верблюжий клуб
Шрифт:
– Что, черт побери, это было? – спросил Робин.
– Это был человек в маске – единственный, кому хватило ума, отправляясь на взлом, скрыть лицо, – сказал Стоун.
– Но это не Рейнке и не второй парень, – заметил Милтон.
– Что должно означать присутствие третьего лица? – протянул Стоун. – И эта запись дает нам рычаг, который мы…
Телефон Милтона подал сигнал, и Стоуну не удалось закончить фразу.
– Привет, Частити, – весело начал Милтон, но выражение его лица тут же изменилось. – Что? Боже мой! О чем ты гово… – воскликнул он, но Стоун выхватил у него аппарат.
– Частити!
Ему
– Полагаю, что на данном этапе мы имеем полное право считать, что наше противостояние закончилось ничейным результатом. Обещаю, что мы не предпримем никаких новых действий, если этого не сделаете вы.
Телефон умолк.
Стоун взглянул на друга, из глаз которого лились слезы, и сказал:
– Мне очень жаль, Милтон.
Все следующее утро и часть второй половины дня Кейт собирала сведения о Милтоне Фарбе, Робине Родосе и Калебе Шоу. Она заглянула в «Гугл» и просмотрела кое-какой материал об успехах Милтона в телевикторине «Риск». Теперь только Оливер Стоун оставался для нее загадкой. Кейт не сомневалась лишь в одном – эти люди были свидетелями убийства Патрика Джонсона. Пулевое отверстие в лодке и следы крови говорили о том, что и они едва не расстались с жизнью.
Вооружившись только что обретенными знаниями, Кейт отправилась на кладбище, и на сей раз ей сопутствовала удача. Стоун был при исполнении.
– Привет, Оливер! Я Кейт Адамс. Мы недавно познакомились.
– Помню, – коротко бросил Стоун.
– С вами все в порядке? Вы выглядите встревоженным.
– Ничего серьезного.
– Как вам известно, Алекса нет в городе, а обо мне, как я полагаю, вы не вспоминали. Но тем не менее я хочу пригласить вас на ужин.
– На ужин? – переспросил Стоун таким тоном, словно они беседовали на малознакомом языке.
– В моем доме. Впрочем, строго говоря, дом не мой. Он принадлежит Люсиль Уитни-Хаусмен и находится в Джорджтауне. Вы с ней, случаем, не знакомы?
– Боюсь, что мне не пришлось испытать подобного счастья, – несколько растерянно произнес он.
– Я также хочу пригласить на ужин Адельфию и ваших друзей.
Стоун запихнул в мешок какие-то сорняки и сказал:
– Это очень мило, но боюсь, что… – Вдруг умолк, обжег ее взглядом и резко спросил: – Каких еще друзей?
– Вы знаете. Робина Родоса, Калеба Шоу и Милтона Фарба. Я начала собирать библиотеку и горю желанием поговорить с Калебом. Меня очень интересует то, что произошло между Милтоном и Рейганом. Подробности мне, увы, неизвестны. А разве не интересно обсудить те годы, когда Робин трудился в военной разведке? Это наверняка было потрясающее время. Ну и, наконец, вы… – Она намеренно выдержала длительную паузу, прежде чем продолжить: – Нам предстоит увлекательнейший ужин. В старые добрые времена подобные мероприятия были для Джорджтауна обычным делом. Так, во всяком случае, утверждает Лаки… м-м… простите миссис Уитни-Хаусмен.
Она произнесла все это единым залпом в надежде, что Стоун примет ее приглашение хотя бы из любопытства. Он молчал примерно с минуту, оставаясь на корточках и, очевидно, препарируя в уме услышанное.
– Весь мой прошлый опыт подсказывает, – наконец сказал он, – что если кто-то готов тратить время на то, чтобы узнать как можно больше о каких-то людях, то подлинная причина этого интереса другим, как правило, неизвестна.
– Не могу не согласиться, – ответила Кейт.
– Тем не менее, я не уверен, что сегодняшний вечер для нас подходит. Недавно мы получили, как бы это лучше выразиться… дурную весть.
– Мне очень жаль. У нас с Алексом тоже были серьезные неприятности. Кто-то пытался нас убить. По забавному совпадению это произошло сразу после того, как мы нашли старую лодку в дождевом стоке в Джорджтауне. На лодке, кстати, мы обнаружили след от пули и пятно крови.
– Понимаю…
Спокойная реакция Стоуна на столь сногсшибательное заявление еще больше усилила как уважение Кейт к этому человеку, так и ее любопытство.
– В таком случае, – продолжил он, – нам, пожалуй, стоит принять ваше приглашение. Я попытаюсь связаться со своими друзьями.
– Тогда в семь вечера, если вас это устроит. Дать вам адрес?
– Да, если можно. Миссис Люсиль Уитни-Хаусмен, вне всякого сомнения, обитает в местах, которые нечасто посещают широкие массы.
Кейт сообщила ему адрес и сказала:
– А сейчас я заскочу к Адельфии, чтобы ее пригласить. Думаю, что она сможет подъехать вместе со всеми.
– Кейт, я все же продолжаю считать вашу идею с ужином не очень удачной.
– А я, Оливер, думаю, что это замечательная идея.
– Почему?
– Да потому, Оливер, что вы представляетесь мне человеком, которому в данный момент требуется помощь всех его друзей.
Калеб, Милтон и Адельфия прибыли на «малибу». После героической эскапады у дома Рейнке выхлопная труба старой развалины начала дымить, а амортизаторы – надсадно скрипеть. Робин и Стоун подъехали на «индиане».
– Классный байк! – сказала Кейт Робину, облаченному в изрядно потертую кожаную куртку, рубашку с расстегнутым воротом, мятые штаны цвета хаки и его обычные мокасины.
Надо сказать, во время ужина он, будучи человеком светским, обвязал шею носовым платком – наподобие мягкого галстука.
Кейт облачилась в черные брюки и белую блузку. На ее ногах были черные туфли-лодочки, а изящную шею украшала тонкая нитка жемчуга. Бросив оценивающий взгляд на ее фигуру, Робин пообещал:
– Как-нибудь я вас прокачу! Коляска моей машины видела славные дела, поверьте!
Адельфия, поприветствовав хозяйку коротким кивком, сразу прошла в дом. За ней последовал Милтон. На нем был безукоризненный зеленый блейзер и дорогая рубашка с галстуком в косую полоску. Брюки, в отличие от широких штанов Робина, были отлично выглажены. В руках он держал купленный по дороге букетик цветов.
– Ведь вы Милтон, не так ли? – сказала Кейт. – Благодарю, цветы очень красивы. – Она не могла не заметить, что при этих словах на глазах Милтона появились слезы.
После этого к ней подошел Калеб, отказавшийся от своего обычного прикида времен Авраама Линкольна. Сделал он это скрепя сердце после беседы со Стоуном, который сказал, что хозяйка дома может счесть его опасным психом. Однако в знак молчаливого протеста он прихватил свои толстенные карманные часы, о чем свидетельствовала болтающаяся на животе цепочка.