Вердана
Шрифт:
Эл опять стало смешно. Это существо было забавным, но чего от него ждать в действительности, Эл понятия не имела. Она могла бы обсудить этот вопрос с Геликсом, но боялась говорить вслух, чтобы не напугать ребенка.
Единственное, что Эл сочла нужным в этой ситуации, так это погладить девочку по волосам. Она коснулась тоненьких коротких волосиков и провела по ним ладонью как можно мягче.
Девочка подняла голову и поглядела на нее.
Эл вздохнула в ответ. Девочка тоже вздохнула.
— Что же мне с тобой делать? — как можно тише, почти шепотом спросила Эл.
— Делать, — довольно четко повторила девочка.
Эл подняла брови. Потом она встала в полный рост, чем снова
— Делать, — повторила девочка с большей четкостью, чем в первый раз.
— Что делать, — ответила Эл сама себе. — Нужно тебя как-то назвать.
— Назвать, — повторила девочка и утвердительно, уверенно кивнула.
Эл не могла понять, откуда она может знать этот жест.
— Назвать, — с той же уверенностью и еще четче повторила кроха.
Эл удержалась от хохота. Стоило обсудить эту проблему с Геликсом, и Эл хотела выйти из комнаты. Но тут девочка в знак протеста завопила, спрыгнула с кушетки и вцепилась в ногу Эл, крепко обхватив ее ручонками. Эл попыталась сдвинуться и сделать шаг, надеясь, что ребенок ее отпустит, чем вызвала еще больший протест. Эл поняла, что ходить ей придется с этим утяжелением на ноге. Девочка вцепилась мертвой хваткой, отрывать ее насильно Эл сочла негуманным.
— Геликс, — позвала Эл.
— Да, капитан, — отозвался голос.
— Где Ахши?
— Доставлен по назначению.
— А где сейчас мы?
— Могли бы быть на базе, но я ждал твоих приказов.
— Я опять тебе приказывала? — встрепенулась Эл.
— Это была шутка.
— Шутка, — повторила девочка, не выпуская ногу Эл.
— Геликс, мне нужно на базу, но я не представляю, что делать с этим, — она указала на ребенка.
— Одеть, назвать и начать воспитывать, — коротко ответил корабль.
— О, все святые!
Девочка не повторила за ней ни слова. Восклицание Эл вызвало ее живой интерес. Потом она стала вслушиваться в наступившую тишину.
— Она ждет, пока я заговорю, — пояснил Геликс, ей определенно нравиться тембр моего голоса.
— Одеть. Назвать. И начать воспитывать, — повторила девочка всю фразу Геликса и гордо посмотрела на Эл, словно понимала, о чем говорит.
— Она быстро учиться, — заметил Геликс.
— Учиться, — выговорило дитя наиболее четко и для убедительности снова кивнуло головой с такой амплитудой, что едва не согнулось пополам.
— Как ее отцепить от моей ноги? — спросила Эл.
— Сядь. Ей станет неудобно держаться, она поймет, что ты не уйдешь, и отпустит тебя, — предложил Геликс.
Он оказался прав. Едва Эл стала устраиваться, в появившемся для нее кресле, как девочка отпустила ее ногу, а потом расположилась между ее колен.
— Хорошо, — согласилась Эл, — но учти, я не буду сидеть с тобой все время.
Девочка словно поняла ее слова, отошла от Эл и уселась прямо на пол. Эл показалось, что она обиделась. Впрочем, ребенок не выглядел грустным, не прошло нескольких секунд, как девочка принялась изучать себя. Она рассматривала свои босые ножки, взяла одну стопу в ручки и повертела ее.
Эл успокоилась и снова погрузилась в размышления. Девочка отвлекла ее от тяжелых раздумий об Ахши. Она видела обоих и оба образа сошлись в один, она не разделяла их. Природа наделила его способностью мыслить глобально, отвлеченно от своей культуры, возможно, поэтому открытие, которое он сделал, так тяготило его. Эл думала о том,
Эл уже жалела, что прочла дневники. Невольно она стала обладательницей тайны, которую не должна была знать. Достижение Ахши было не в открытии эволюционных сходств Земли и так называемого Фаэтона. Будучи человеком несведущим в астрофизике, перемещениях во времени, не имея достаточных инженерных знаний, он догадался о принципе действия и возможностях загадочного прибора, коим Эл в роли Верданы дважды удалось воспользоваться. И хвала Космосу, что ее мысли тогда были заняты поисками Ахши, а не анализом его дневников. Она искала там подробности его жизни на планете, чтобы понять ход его мыслей, найти, за что зацепиться, что поможет поискам, а в остальные подробности и рассуждения она, за неимением времени, не вчитывалась, пробегая страницы, походившие больше на философские трактаты, чем на исторические хроники.
Ахши сделал свои открытия, а Эл свои. Никаким сращиванием личностей он не страдал. Она сделал вывод, что Ахши готовил побег, он хотел покинуть планету без ведома своих коллег, как со стороны землян, так и Галактиса. Ему было известно все, о чем поведал ей Бала, о чем мог знать Сэс Моут, но делиться своими наблюдениями и интеллектуальными богатствами он не хотел. Он симулировал что-то вроде сумасшествия, чтобы убедить тех, кто его курировал в недееспособности. Чувство к Вердане, ее взаимность и преданность сломали его планы. Она могла утверждать это, поскольку оказалась в роли Верданы. Она с опозданием поняла суть дела, для анализа у нее не было достаточного времени и достаточной информации. Эл приходила то в недоумение, то в состояние озлобленности оттого, что ей не сообщили всех подробностей отношений Ахши и Верданы. Она вспомнила их сама. Только фаэтонские боги знали, как ей это удалось. В этой истории осталось столько неясного, что Эл приняла решение поскорей забыть случившееся с ней.
И все-таки, это была победа. Эл так чувствовала. Ахши жив и далеко, а она выполнила поручение. Но не выполнила задания. У нее есть завидный аргумент в собственную защиту, ей удалось обнаружить других наблюдателей.
— Все равно это победа, — сказала она вслух.
— Победа, — повторила девочка.
Она как раз сравнивала свои руки и ноги, выстроив их в ряд на полу, отличия ее забавляли. Она то колотила пятками по полу, то хлопала по нему ладошками, просовывала пальчики рук сквозь пальцы ног и при этом хохотала. Забава ей нравилась. Она оторвала одновременно руки и ноги от пола, потеряла равновесие и повалилась на бок.