Верхом на птице счастья
Шрифт:
– А дальше… Дальше я почему-то не смогла пойти в полицию. Вот не смогла и все. Вернулась, а тут… дверь.
– Что с дверью?
– Она не открывается!
– Ваша подруга закрылась изнутри? – уточнил серенький.
– Да!
– И не отвечает?
– Да!
– Она не могла заснуть?
– Леся? Нет, не могла!
И все же у Киры возникли сомнения. А вдруг Леська действительно заснула? Днем ей не дали выспаться серенькие господа и Алексей. Потом подруги не спали, потому что ждали визита убийцы и им было страшно. А теперь…
– Не могла она заснуть, – твердо произнесла Кира. – Она же не дура!
Серенький господин как-то странно кхекнул. Потом он все же отодвинул Киру от двери и достал из кармана какую-то маленькую коробочку. Возле дверей коробочка немного пожужжала, и через секунду замок щелкнул, и дверь отворилась.
– Волшебник! – возликовала Кира. – Маг и чародей! Памятник вам надо поставить нерукотворный! Герой вы мой!
И как ни странно, серенький от ее слов гордо расправил плечи и просиял, как самый простой и обычный мужчина. Оказывается, с этими господами не так-то и трудно ладить. В основных своих инстинктах они недалеко ушли от своих простых собратьев. Им нужна ласка и побольше хорошей кормежки.
Но задумываться о методах дрессуры мужчин у Киры не было времени. Она уже неслась по комнатам в поисках Леси.
– Леся! Леська! Ты жива?! Ну, если нет, я за себя не отвечаю!
Леся оказалась жива. Кира наткнулась на нее на пороге гостиной. Леся сидела на полу, у ног ее лежало тело, обтянутое черным спортивным костюмом, и девушка горько рыдала.
– Леська! – кинулась к ней Кира. – Какое счастье! Ты жива! А почему плачешь? Ты ранена?
Леся отрицательно помотала головой и зарыдала еще горше.
– Нет?! – оторопела Кира, наспех осмотрев Лесю. – Точно нет?
Открытых ран не было видно. И Кира разозлилась:
– А чего ревешь тогда?
Вместо ответа Леся ткнула пальцем в сторону тела.
– Я его убила-а-а-а! – прорыдала она. – Насме-е-е-рть! Гореть мне теперь в аду-у-у-у-у!
– Ах, вот ты чего ревешь! – обрадовалась Кира. – Не бойся! Церковь еще в средние века официально постановила: те убийства, которые совершаются на войне, они не в счет.
– Как же так? – хлюпнула носом Леся. – Но ведь люди же все равно гибнут.
– Люди гибнут. Но никто за это не в ответе. Такая вот очень удобная позиция. Тебе она только на руку.
– А я-то тут при чем?
– А как же? Не ты развязала военные действия. Это сделал он! Вот и поплатился теперь за то. А кстати, кто это?
Леся помотала головой.
– Я не смотрела, – призналась она. – Как стукнула его по голове, так и сижу тут, и реву.
Но к этому времени к подругам подбежал уже Кирин знакомый. А за ним следовал и второй серенький. Ну, и Алексей тоже не остался без дела. Они и сняли с поверженного Лесей злодея его черную шапочку с прорезями. И едва лишь они это сделали, как на пол упали густые рыжие волосы.
– Девка!
– Ангелина!
Это в самом деле была непутевая дочь Геннадия и Антонины. Ошибки быть не могло.
– Это что же… – прошептала пораженная до глубины души Леся. – Это Ангелина пришла меня убивать? Но за что? Почему? Что я ей такого сделала?
– Может быть, ты что-то не так поняла?
Леся не успела ответить. Как раз в этот момент девушка открыла глаза и увидела своих врагов. Зрачки у нее мгновенно сузились, и она стала вырываться. А когда у нее это не получилось, зло выпалила им в лицо:
– Ненавижу! Вас всех ненавижу!
– Ангелина, успокойся, что с тобой?
– Будьте вы прокляты! Все! Вы! До единого! Ненавижу! Ненавижу вас! Всех бы убила до единого!
Но этого Ангелине показалось мало, и она попыталась снова вырваться из рук Алексея.
– Пустите! Пустите меня!
Ангелина была до того страшна в своей ярости, что подруги невольно отступили назад. И даже мужчины были поражены той силой, с какой отбивалась от них эта молодая и, в сущности, слабая девушка.
– Пустите! – вопила Ангелина, силясь дотянуться до выпавшего у нее из рук ножа. – Убью! Всех убью! Сволочи!
Вспышка ярости прошла так же внезапно, как и началась. Ангелина внезапно обмякла в руках своих врагов и заплакала.
– Ненавижу. Всех ненавижу! Но особенно ее! Их! Это они во всем виноваты! Они!
И она мотнула головой в сторону Киры с Лесей.
– Интересно! И в чем это мы виноваты?
– Во всем! Это из-за вас нам с Максимкой не быть вместе! Это вы виноваты! Зачем вы вмешались? Зачем? Если бы не вы, то полиция даже не стала бы копаться в этих убийствах. Оба раза подозреваемый был на виду. Дурачок и охранник. Их и должны были посадить в тюрьму!
Ангелина все говорила и говорила. Вынужденная долгое время молчать, скрываться и таить в себе свои чувства, сейчас она пользовалась тем, что может выговориться всласть. И постепенно перед потрясенными подругами нарисовалась вся картина происшедшего.
Ангелина только казалась своим родителям наивной и недалекой девочкой. На самом деле, она уже давно выросла и созрела. Недаром девушка упоминала о полученном ею паспорте. Она именно такой себя и ощущала – взрослой и самостоятельной личностью, которой очень мешали старые и глупые родители. И если своего отца, который зарабатывал деньги, Ангелина еще как-то терпела и слушалась, то мать свою она вовсе не могла видеть.
По мнению Ангелины, ее мать тратила отцовские деньги не на то и не так. А то и так – это, по мнению девушки, означало тратить их на саму Ангелину. Но, увы, тупая жирная мамаша тратила деньги на какую-то ерунду – еду, оплату коммунальных счетов и садоводческий инвентарь для дачи, где всем семейством они отдыхали летом.
В связи с дачей у Ангелины появлялся еще один повод быть недовольной своими родителями. Оба уже старики! А чего они добились в этой жизни? Трехкомнатная квартира? Эка невидаль! Люди живут в таких хоромах, что в одном конце крикнешь, на другом тебя просто не услышат. Машина? Дешевая корейская тарахтелка. Дача! Вот уж не смешите! Разве это дача? Простой рубленный из бруса дом, да еще обшит вульгарной вагонкой!