Верховная ведьма
Шрифт:
Леший таращил глаза на иллюзию и лишь сглатывал, пытаясь понять, готов ли он помогать хозяйке, но потом помотал головой и вздохнул.
– Объясняй заново, ведьма.
Обучение затянулось до полудня (внутрь схрона леший пока заходить отказался, потому что был слишком грязным), а затем Палкин ушёл мыться на лесное озеро, прихватив одежду, которую ему выдала Рада.
– Велико слишком, да?
– огорчилась девушка, когда леший развернул штаны, - но без этого никак. Главное условие успеха операции - чистота вокруг больного.
– Я понимаю, а за одёжку
– Не нужно обратно, носи на здоровье, - поспешила ответить девушка.
– Спасибо. Я тогда пошёл мыться, скоро буду.
– Жду.
6.
Леший Палкин оказался бесценным помощником во время операции, потому что не только надёжно держал сознание домового за порогом, но ещё и помогал ломать ему кости - они оказались удивительно крепкими.
– А как же, ведь нечисть кто только убить не пытается, - вздыхая, объяснял дедок-леший, - вот природа-матушка и постаралась защитить своих детей.
– Я не знала, - огорчённо морщилась Рада.
– Подошла к операции, как к обычному процессу с подопечным-человеком ...была слишком самонадеянной. А если бы тебя не было, Палыч...
– Палкин я, - поправил девушку леший.
– Знаю, просто Палыч как-то лучше звучит, роднее.
– Спасибо, - заулыбался дедок.
– Это тебе спасибо, что показал, как можно "привязать" сознание больного за порогом, - девушка рассматривала "ловушку для сна", которую соорудил леший и только охала от восхищения.
– Это ж какая подмога теперь мне будет, мало ли где придётся оказывать помощь больным, а тебя рядом не окажется.
– Так лесная нечисть и не такое может, - скромно потупился дедок.
– Ага, особенно, когда спящих путников нужно в лесу задержать, - ехидно добавил Михей.
– Ну и что?
– поджал губы леший.
– Это наша территория, и если сюда заходят непрошенные гости, пусть расплачиваются за собственную неосторожность.
– Ты потом их живыми ешь, да?
– рыкнул дядька, хотя глаза его смеялись.
– Не людоеды мы, - вскинулся Палкин.
– Только живую энергию забираем.
– Отставить разговоры, - закончила спор Рада.
– Я продолжаю.
– Девушка заново сложила кости на лапах домового, расправила покорёженные мышцы и сосуды, а затем начала сшивать разрезы, пробормотав под нос.
– Хорошо, что мы догадались обрить лапки.
– Лесик ругаться будет? Расстроится?
– спросил Михей.
– Да ему шерсть отрастить - работы на три дня, - успокоил его Палкин.
– А как скоро кость восстановится?
– поинтересовалась Рада.
– За неделю или чуть дольше, - ответил леший.
– Быстрая регенерация, понятно, - хмыкнула девушка.
– Я таких мудрёных слов не знаю, - смутился Палкин.
– Я тоже, зато знаю слово "ужин" - заметил дядька, отступая от стола, где Рада заканчивала шить лапы домового.
– Ты ведь останешься поесть? Приглашаю, - улыбнулась девушка Палкину, аккуратно бинтуя спящего
– На сегодня всё.
– Поужинаю, спасибо, - чинно кивнул леший. Он помог Михею быстро убраться в гостиной и переложить Лесика на печку (домового Рада решила держать во сне до утра).
Ужинали молча, хотя Михей и косился всё время на Палыча, который ловко орудовал ложкой.
– Что?
– в итоге не выдержал леший.
– Смотрю кушаешь, как человек. Ложкой.
– Так кашу же пальцами не ухватишь, - и дедок поджал губы.
– Я что, дикий какой-то? Знаешь, сколько мне лет?
– И сколько?
– Скоро 800 стукнет. За эти годы много чего можно увидеть и узнать.
– А чего ж ходишь, как грязный оборванец?
– Так надо, и чтоб ты знал, для любой нечисти грязь - она не на теле, а в душе.
– Интересно, - удивился Михей.
– Мне пора, - встал из-за стола Палкин.
– Спасибо за помощь, - кивнула Рада.
– Тебя проводить?
– Не нужно, лучше ложись, отдыхай, я же вижу, как ты устала, а я пока накажу нашим искать козу, чтобы Лесик пил молоко и скорее выздоравливал, - дедок подмигнул хозяевам и исчез.
– О-хо-хо, - выдохнул дядька, - чудеса.
– Ты тоже ложись, Михей, посуду завтра уберёшь, - зевнула Рада.
– Сам то как?
– Рана почти не болит, - улыбнулся мужик.
– Ты что-то в последний раз такое наколдовала, что я сейчас ощущаю лишь тяжесть в боку. И ещё там чешется сильно.
– Не трогай, - предупредила девушка.
– Рана заживает.
Они разошлись по комнатам, но под утро Михей вновь услышал, как девушка плачет и лишь расстроенно стукнул кулаком подушку, понимая, что успокоится молодая ведьма ещё не скоро.
За завтраком Рада хмуро посмотрела на дядьку и сказала:
– Нам здесь хорошо, Михей, в тепле и удобствах, но сердце болит, как там люди Каруны?
– А чем мы можем им помочь?
– серьёзно взглянул на девушку мужик.
– Я - бывший враг, к тому же раненный, ты хоть и ведьма, но не обученная. У нас защита лишь этот схрон, да лесная нечисть.
– Меня бесит собственное бессилие, - ответила Рада.
– Отец учил меня, что нельзя расстраиваться из-за глобальных вопросов, где я ничего не решаю, это всё равно, что сходить с ума из-за урагана или землетрясения. Какое дело катаклизмам до мнения одной девчонки?
– Правильно, - кивнул Михей.
– В таких ситуациях ты должна думать лишь о том, как спасти свою жизнь, найти надёжное убежище и просто подождать, когда стихии утихнут.
– Так же и с войной, - Рада откинулась на спинку стула и прикрыла глаза.
– Это тоже катаклизм и его нужно пережить. Но, если мы, двое, не можем решить ход войны, то должны попытаться спасти хоть кого-то от бессмысленной смерти, пусть даже несколько человек. Я тогда буду чувствовать себя гораздо спокойнее, а то внутри поселилось гадкое чувство, словно я струсила и сбежала.