Вернись ко мне
Шрифт:
В руке Ник держал сотовый телефон.
– Итак, ты не отвечала на мои звонки, потому что…
У Елены свело живот.
– Потому что я была занята.
– Я заметил. Лучше бы ты смотрела по сторонам, переходя улицу.
Раздражение тут же побороло смущение, отголоски которого еще шевелились где-то в районе живота. Ник стоял у окна и, очевидно, наблюдал, как она переходила улицу с трубкой у уха.
– И с каких это пор тебя так беспокоит мое здоровье?
Ник положил телефон в карман.
– А почему бы и нет? Я знаком с тобой и твоими родственниками всю свою сознательную жизнь.
Его небрежный комментарий в дружественной манере, словно они никогда не были любовниками, заставил Елену вспыхнуть:
– Видимо, если со мной что-то случится, ты не получишь того, что тебе надо.
Сказав это, Елена дико смутилась. Как бы сильно ни раздражал ее Ник, он никогда не проявлял себя расчетливым и циничным эгоистом. В ту ночь, когда в автокатастрофе погибли Стефано Мессена и Катерина, в ту самую ночь, когда они с Ником занимались любовью, удар пал на обе семьи: и Лайон, и Мессена.
Ник оценивающе взглянул на ее темно-оливковое платье и черный пиджак, особенно заострив внимание на ее босоножках. Одежда была от известных дизайнеров, но внезапно Елена осознала, как скучно она, должно быть, выглядит в этой цветовой гамме в самый разгар лета. И только босоножки выглядели безупречно женственно и несколько вызывающе, скорее открывая ступню, нежели ее скрывая.
Взгляд Ника пробежал по губам Елены.
– А ты знаешь, чего я хочу?
Произнесенный вопрос повис в молчании, застряв комом в горле Елены. Сама мысль о том, что Мессена мог все еще был заинтересован в ней, показалась Елене смешной. Она никогда не забывала о том, какая пропасть лежит между ними, хотя однажды и позволила себе ослабить защитные позиции.
– Я уже говорила, что не имею ни малейшего представления о том, где находится потерянный тобой перстень.
– Но ты вернулась в Долфин-Бей.
– У меня есть на это другие причины. Я не собиралась искать там мистически исчезнувший перстень. И кстати, откуда ты узнал, что я приду сюда?
– Ты не отвечала на мои звонки, поэтому я позвонил Зейну.
Раздражительность Елены достигла пика, когда она поняла, что он разговаривал о ней со своим кузеном и по совместительству с ее боссом – Зейном Атреусом.
– Но Зейн во Флориде.
– Как я уже упомянул, ты не отвечала на мои звонки. Более того, ты проигнорировала мою просьбу о встрече в Сиднее. Ты не оставила мне выбора.
Елена вспыхнула, когда он упомянул о несостоявшейся встрече как о свидании, нежели как о деловой встрече в одном из фешенебельных ресторанов Сиднея.
Она никогда бы не позволила себе не прийти на встречу, более того, она никогда никуда не опаздывала. Но сама мысль о том, что его отец расплатился с ее тетей стандартной валютой, предлагаемой любовницам, показалась ей оскорбительной.
– Я уже сказала по телефону, что не верю в то, что твой отец что-то подарил моей тете. С какой стати?
Выражение лица Ника не поменялось.
– Они были любовниками.
Ее тетя никогда бы себе не позволила крутить роман со своим работодателем. У нее были жесткие моральные принципы. Более того, она дружила с матерью Ника, Луизой Мессеной. Была и еще одна причина, почему Катерина не влюблялась ни в Стефано, ни в других мужчин.
Тридцать лет назад она уже испытала страсть. Но объект ее любви умер.
В семье Лайон свято хранили легенду об этой истории. Кроме того, представители клана Елены не отличались бурным темпераментом. Скорее, Лайоны принадлежали к типу людей, отдававших предпочтение стабильному заработку и браку, основанному на взаимном уважении. В прошлом члены ее семьи были преданными слугами и трудолюбивыми фермерами. О безумных страстях речи не могло и быть.
Сама Елена ничего не знала о любимом тети, потому как та предпочитала замалчивать эту историю. Все, что было ей известно, – это то, что ее тетя – невероятно красивая женщина – предпочла остаться одинокой и не пустила больше никого в свое сердце.
– Нет. Они не были любовниками. Женщины семейства Лайон не были и никогда не станут игрушкой богатых мужчин.
Катлер шумно вздохнул:
– Вижу, вы двое встречались.
Елена перевела взгляд на полного, рано начавшего лысеть агента по недвижимости. Но это никак не отражалось на его профессионализме, который и заставил Елену остановить выбор именно на нем.
Что касается ее самой, присущие ей спокойствие и уверенность в себе испарись сразу, как только она увидела перед собой Ника Мессену. И она обнаружила, что испытывает бурю страстей, столь не характерную для представительниц ее семейства.
– Мы знакомы.
Брови Ника взмыли вверх.
– Я бы назвал это немного по-другому.
Елена оставила попытки ходить вокруг да около опасной темы и с вызовом взглянула в его глаза:
– Если бы ты был джентльменом, то не стал бы упоминать прошлого.
– Насколько я понял из последнего разговора, ты меня таковым не считаешь.
Елена вспыхнула, вспомнив обвинение, которое она бросила Нику в лицо во время их последней встречи в Долфин-Бей через пару месяцев после проведенной совместно ночи.
Она назвала его высокомерным и безответственным, не способным к настоящему чувству.
– Я не понимаю, почему должна позволять валять в грязи честное имя Лайонов только из-за того, что ты не можешь найти проклятый кусок драгоценного металла.
Ник нахмурился:
– Я ничего не терял. Кроме того, ты прекрасно знаешь, что речь идет о фамильной драгоценности – перстне с бриллиантом.
Судя по тому, что принадлежал он семейству Мессена, перстень стоил баснословно дорого и представлял собой антиквариат.