Вероятность смерти
Шрифт:
Я разжал пальцы, стиснутые на старческой морщинистой шее. Теперь это уже не имело смысла. Он открыл глаза, и я увидел в них страх.
Я встал и отошел к центру зала. ОН уже видел. Я чувствовал это. ОН беспрерывно наблюдал за мной. ОН мог, не касаясь меня, измерить температуру моего тела, скорость дыхания, напряжение токов, кружащих в нейронах, мог облучить меня смертоносными лучами или потехи ради выкинуть в пустоту, чтобы посмотреть на мое тело, разрываемое потоком крови, которая замерзает, едва вырвавшись наружу... Я ничего не мог противопоставить ЕМУ... разве только надежду, что ОН ведь все-таки
Профессор поднялся с паркета, покачнулся и, не глядя на меня, подошел к пультам.
– Мнемокопия, ты слышишь меня? Какой ты старый... Какой ужасно старый...
– это был шепот, шедший отовсюду, словно из стен зала, от пола, от потолка.
– Ты меня слышишь. Теперь ты... ты мыслишь лучше, чем раньше?
– Ты хочешь спросить меня об уравнении? Я сделал ошибку на шестнадцатом мнемотроне, вернее, ты сделал, потому что я ведь автомат, мнемокопия...
– Ты говоришь - ошибку...
– Да. Из замкнутой системы азотных оснований не следует деления.
– Как? Почему не следует?
– Это же очевидно. Стоит только подумать. Потом все рассуждения уже не представляют трудностей, а результат совпадает с предполагаемым.
– Значит, мои гипотезы правильны...
– Ты хотел сказать - мои гипотезы...
– Как твои? Ведь ты только машина, мнемокопия...
Его прервал низкий, дребезжащий смех. Смех профессора в исполнении машины.
– Вы оба правы, - сказал я, так как дискуссия начинала принимать нежелательный оборот.
– Это ваша общая гипотеза...
– Как! Это же я ее создал. ЕГО тогда еще не было...
– Но, создавая ЕГО по подобию своего мозга, ты передал ему все, что было твоим... и то, чего ты добился, тоже... Повторяю, это ваша общая гипотеза и ее надо как можно скорее опубликовать. Ты сделаешь это сразу после возвращения на Землю, профессор, от имени вас обоих...
Профессор не ответил. Может быть, он понял серьезность положения или почувствовал что-то в тоне моего голоса.
– Я думаю, ты сам сумеешь вывести корабль из солнечной системы, - обратился я прямо к НЕМУ. ОН не ответил.
– До свидания...
– сказал я тогда.
– Профессор, попрощайся со своей мнемокопией...
– До свидания, - неуверенно сказал профессор. Было видно, что он никогда не работал с мыслящими автоматами.
Мы направились к выходным шлюзам. Я напрягал всю свою волю, заставляя себя идти нормальным шагом. Уже в коридоре я поймал себя на том, что подсознательно ускоряю шаг, а профессор отстает. Я позавидовал его неведению: многое отдал бы я, чтобы оказаться уже за пределами корабля. Я помнил, что все время нахожусь под наблюдением, и старался идти в ногу с профессором. Наконец мы оказались на самом верхнем горизонте. Перегородки шлюзов белели перед нами в слабом свете фосфоресцирующих стен коридора. Рядом с ними торчал черный ряд ручек, открывающих двери. Я дернул их, но переборка не дрогнула, не сдвинулась даже на миллиметр. Ее не заело. Я знал это. Я чувствовал давление крови, разрывающей мне виски. С бессмысленным упрямством я нажимал рычаги, рвал, виснул на них. Напрасно. Тогда совсем рядом раздался ЕГО голос:
– Я вижу, вы хотите покинуть меня?..
– Да. Мы ведь хотим опубликовать решение управления...
– Бросьте.
Я знал, что он издевается. Он издевался монотонным голосом машины. Машина с человеческим голосом насмехалась надо мной.
– Почему не стоит? Ведь мы уже знаем решение...
– сказал профессор.
– Ну и что же?
– Наш долг - сделать его достоянием всего человечества...
– Наш - это значит чей?
– Твой, мой, долг каждого, кто сделал бы это открытие.
– Ну, меня это не касается. Я автомат, мнемокопия.
– Но ты же рассуждаешь, как человек.
– Я чувствую себя человеком, как и ты, но я автомат. Ты же сам это сказал недавно. Впрочем, я знаю об этом.
– Но ты моя мнемокопия...
– Ну и что?
– Ты такой же, как я. Ты - почти я... Значит, ты должен...
– Должен? Мне нет до тебя дела.
– Как ты можешь? Я этого от тебя не ожидал.
– От автомата, от мнемокопии великого профессора? Неужели ты так мало знаешь о себе?
– Я? Я никогда не поступил бы так! Благо науки - превыше всего!
– А ты помнишь своего ассистента, Ерга?..
– Тогда были особые условия, - вспылил профессор.
– Кого ты хочешь обмануть? Я же знаю, как было в самом деле...
– Но он не выдержал. Эти испарения и мрак Венеры...
– Он выдерживал лучше тебя. Ему это нисколько не мешало. Он искал промежуточное звено, последнее доказательство, и больше ничем не интересовался...
– Его поведение...
– ...было совершенно нормальным. Я там был, так же как и ты. Ты знал, что он слишком близок к открытию, ради которого ты туда полетел, и поэтому ему пришлось вернуться на Землю. Разве не так?..
– Это было один-единственный раз, - профессор говорил тихо, - я его ввел в курс Дела, передал все, что знал... А он скрывал от меня результаты... Но это был единственный случай за восемьдесят лет работы... Единственный, и ты прекрасно знаешь об этом!
– теперь он кричал.
– Не нервничай, ты же знаешь, что тебе это вредно...-издевалась машина.-О других я не скажу ни слова... Это ведь и мои поступки тоже, не правда ли?
– Конечно, у вас общее прошлое. Но сейчас это несущественно. Скажи лучше, почему ты нас задерживаешь? спросил я напрямик, потому что хотел узнать, наконец, в чем дело.
– Ты не догадываешься?
– Нет.
– Просто потому, что я компанейский автомат.
– Хочешь, чтобы мы проводили тебя до орбиты Плутона?
– Дальше... гораздо дальше... Значит, вот как! Это было невесело. Но, несмотря на все, я чувствовал какое-то удовлетворение оттого, что мои опасения подтвердились.
– Мы на это не согласны!
– кричал в это время профессор.
– Выпусти, выпусти нас немедленно!.. Ты хочешь держать нас в заточении!.. Это подло, недостойно человека...
– Я что-то не слышал, чтобы автоматы нагружали балластом морали. Им вполне достаточно системы самосохранения. Вы сделали меня автоматом и должны испытать на себе последствия этого шага. Я автомат и задерживаю вас для развлечения на сотни лет полета в бесконечном мраке пустоты, где нет даже метеоров, за которыми можно было бы гоняться для забавы. Представляете вы себе, как ужасно я буду скучать?