Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
Тедж вздохнул. Этот жизненный опыт обернулся совсем не так, как он ожидал… как ему мечталось.
Он усмехнулся над самим собой. «Фантазер!»
Когда он был избран островитянским наблюдателем за запуском зонда к престолу Корабля, Тедж преисполнился восторга. Первый его визит в самое сердце морянской цивилизации! Наконец-то! И фантазиями он тоже преисполнился: «Может быть… возможно, я смогу найти способ быть принятым в морской народ, смогу расстаться с нуждой и жалким существованием наверху.»
Узнав, что его сопровождающим будет Гэллоу, Тедж воспылал надеждой. ДжиЛаар Гэллоу, управляющий Морским Экраном, тот, кто мог проголосовать за прием островитянина в число морян. Но Гэллоу, похоже, избегал его. А в презрении этого человека и вовсе никаких сомнений не было.
Только Алэ проявляла теплоту и гостеприимство — но она ведь была членом морянского правительства, дипломатом, работающим с островитянами. Тедж с удивлением обнаружил, что она еще и доктор медицины. Поговаривали, что она прошла сквозь все тяготы медицинского образования в пику своему семейству с его долгими традициями службы в дипломатическом корпусе и вообще в морянском правительстве. Победу явно одержало семейство. Алэ уверенно занимала положение среди власть имущих — и власти она имела больше, чем любой другой член ее семьи. И морянское, и островитянское общество опомниться не могли от недавнего известия о том, что Алэ принадлежит главная доля в наследстве покойных Райена и Элины Ванг. И Алэ была назначена опекуном единственной дочери Вангов, Скади. Никто еще не пытался оценить стоимость владений Вангов, но старший директор «Мерман Меркантайл», вероятно, был богатейшим человеком Пандоры. Элина Ванг, последовавшая за своим супругом менее чем через год, не прожила достаточно долго, чтобы внести серьезные изменения в управление компанией. И вот, пожалуйста — Карин Алэ, красивая, могущественная и способная найти подобающие слова в любой ситуации.
«Мы рады приветствовать вас среди морян, островитянин Тедж»
Какой она казалась открытой и дружелюбной.
«А была всего лишь вежливой… дипломатичной».
Персонал возле консоли продемонстрировал еще одну вспышку активности. Экран с изображением поверхности ярко мигнул несколько раз, и прежний вид сменился лицом Симоны Роксэк, капеллана-психиатра. Задний план кадра давал понять, что говорит она из своего обиталища в центре Вашона вдали от поверхности.
— Приветствую вас во имя Корабля.
Гэллоу едва подавил фырканье.
Тедж видел, как передернулось его классических пропорций тело при виде КП. Тедж, привычный к островитянским вариациям, не обращал внимания на внешность Роксэк. Теперь же он увидел ее глазами Гэллоу. Серебристые волосы Роксэк дикой гривой вздымались над теменем ее почти идеально круглой головы. Ее красные глаза альбиноса тянулись к крохотным отросткам надбровий. Рот, едва заметный под складками серой кожи, представлял собой крохотную красную щель, под которой не было и следов подбородка. Плоть спускалась под острым углом ото рта прямо к толстой шее.
— Помолимся, — сказала КП. — Эту молитву я только что вознесла в присутствии Вааты. Я повторю ее и теперь, — она откашлялась. — Корабль, чьим всемогуществом мы были закинуты в бесконечные воды Пандоры, даруй нам избавление от Первородного Греха. Даруй нам…
Тедж отключился. Он слышал эту молитву, в той или иной ее версии, не единожды. Его сотоварищи, несомненно, тоже. Моряне со скучающим видом уставились на свои панели.
«Первородный Грех!»
Исторические исследования пошатнули веру Теджа в традиции. Он обнаружил, что моряне считали Первородным Грехом убийство разумного келпа Пандоры. Их покаяние заключалось в том, чтобы обрести келп в своих собственных генах и вновь наполнить море бесконечными джунглями ветвящихся стеблей. Теперь уже не обладающих разумом. Просто келп… под контролем морян.
С другой стороны, фанатичные БогоТворители с острова Гуэмес настаивали, что Первородный Грех есть отказ от БогоТворения. Большинство островитян, однако, соглашались с толкованием КП: Первородным Грехом стал путь биоинженерии, избранный Хесусом Льюисом, давно покойным гением, положившим начало нынешним отклонениям от стандартной человекообразности. Льюис создал Клоны и «избрал иных преображенных, дабы приуготовить их к выживанию на Пандоре».
Тедж покачал головой, слушая заунывный голос КП. «Кто наилучшим образом выживает на Пандоре?» спросил он самого себя. «Моряне. Нормальные люди».
Моряне превышали островитян числом по меньшей мере десятикратно. Простейшая функция доступного жизненного пространства. Под водой, в безопасности от причуд Пандоры, было куда больше жизненного пространства, нежели на ее бурной, опасной поверхности.
— В руки Корабля предаю вас, — возгласила КП. — Да пребудет благословение Корабля на этом дерзании. Да ведает Корабль, что мы не замышляем святотатства, вторгаясь в небеса. Да приблизит нас это деяние к Кораблю.
Лицо КП исчезло с экрана, сменившись видом базы запуска. Медленное течение сместило кабеля влево.
— Готовность — зеленый свет, — произнес управляющий запуском за консолью слева от Теджа.
Из совещания, предшествовавшего процедуре, Тедж уяснил, что слова эти означают полную готовность к запуску. Он взглянул на другой экран, передававший вид на поверхность по кабелю, идущему с гиростабилизированной платформы наверху. Белая пена вздымалась на верхушках длинных волн. Опытным глазом Тедж определил скорость ветра в сорок узлов — по меркам Пандоры тишь да гладь. Зонд будет быстро дрейфовать — но также и быстро подыматься в верхние слои атмосферы, туда, где, для разнообразия, появился просвет в облаках, и одно из солнц Пандоры заливало их верхушки расплавленным серебром.
Управляющий запуском наклонился поближе к панели, чтобы лучше видеть показания.
— Сорок секунд, — сказал он.
Тедж шагнул вперед, чтобы лучше видеть оборудование и самого управляющего запуском. Этот человек представился как Дарк Паниль — для друзей просто «Тень». Он не выражал неприятия открыто — всего лишь сожаление специалиста о том, что наблюдателей пускают в его рабочее пространство без его разрешения. Будучи мутантом-сенситивом, Тедж немедленно обнаружил, что Паниль несет в себе гены келпа — притом ему по меркам Пандоры еще повезло, ибо он не остался безволосым. Паниль носил свои длинные черные волосы заплетенными в одну косу — в семейном стиле, как сказал он в ответ на вопрос Теджа.
Внешность Паниля отчетливо соответствовала морянским нормам. Наличие в его генах келпа выдавала по большей части смуглая кожа с явственным зеленоватым оттенком. У него было узкое лицо с несколько острыми чертами, с резкими линиями скул и носа. Взгляд крупных карих глаз под прямыми бровями выдавал изрядный ум. Рот был прямым, словно на подбор бровям, и нижняя губа была полнее верхней. Глубокая ямочка сбегала вниз ото рта к узкому решительному подбородку. Тело Паниля было небольшим, с гладкими мускулами, типичными для морян, по большей части живущих под водой.