Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
Дженни так быстро всех представляла, что Десейн не успел запомнить все имена, но все же успел обратить внимание, что рядом с Виллой Бурдо был Кэл Нис, ее жених.
Десейну помогли взобраться в кузов, потом чьи-то руки подняли Дженни и поставили ее рядом с ним. Вдоль бортов сиденья заменяли ящики. Десейн вдруг обнаружил, что вместе со всеми сидит на одном из ящиков, а рядом примостилась Дженни. Он начал проникаться праздничной атмосферой, созданной этими людьми: веселый смех, пересыпаемый шутками.
Взревев, грузовик тронулся с места. В лицо хлестал ветер. Сквозь листву проносившихся мимо деревьев мелькало голубое небо, на ухабистой дороге довольно сильно трясло… Десейн обратил внимание на непрекращающийся смех.
Ему все больше и больше казалось, что лишь они, вдвоем с Дженни, не участвуют в этом веселье.
Знакомо ли этим людям чувство деликатности? Дадут ли они новому человеку время на то, чтобы осмотреться, освоиться?
Он пытался оценить эту ситуацию с точки зрения психолога, но ему мешало то, что он сам был вовлечен в нее. Невозможно аналитически обдумывать все детали, не обращая внимания на собственные действия. Когда к нему прижалась Дженни, плечо снова заныло. Ветер бросил волосы Дженни на его лицо. Каждое подпрыгивание грузовика болью отдавалось в плече.
Вся ситуация начала представляться Десейну каким-то кошмарным сном. Дженни выпрямилась и сказала ему на ухо:
— О, Джил… как же я мечтала об этом дне, когда ты окажешься здесь и станешь одним из нас.
«Одним из нас, — повторил про себя Десейн. — Разве я на самом деле стал одним из них?»
Уолтер-Как-Его-Там, очевидно, неправильно расценил действие Дженни. Он махнул рукой и крикнул через весь грузовик:
— Эй! Никаких оргий до вечера!
Это вызвало взрыв хохота у остальных, но не привлекло к этим словам особого внимания. Парни и девушки продолжали болтать между собой, не пытаясь вовлечь Дженни и Десейна в разговор.
«Оргия!»
Это слово как бы переключило какой-то рычаг в сознании Десейна. Оно уже не употреблялось во внешнем мире, да и сказано было явно ни к селу ни к городу. Однако, похоже, было хорошо знакомо этим людям и часто употреблялось здесь, в долине.
Сантарога начала видеться Десейну в новом свете. Местные жители — консерваторы в истинном смысле этого слова. Они цепляются за прошлое, сопротивляются любым изменениям. Он чуть поправился: они противники некоторых изменений. Эти люди решили, что кое-что из прошлого стоит сохранять в неизмененном виде. И это все более отчуждало их и удаляло от жителей внешнего мира. Долина превращалась в своего рода заповедник, где свято соблюдали старые традиции.
Грузовик свернул на другую дорогу. По сторонам ее росли платаны, и сквозь листья, с виду напоминающие кленовые, сверху просачивался зелено-золотистый свет. Грузовик еще раз тряхнуло, и Десейн поморщился от боли, когда Дженни навалилась на его левое плечо.
Вынырнув из окружения платановых зарослей, грузовик через сосновую аллею выехал на поросшую травой равнину, выходящую на песчаный берег лазурного озера.
Десейн уставился куда-то вдаль, задумавшись и едва ли замечая, как люди спрыгивают вниз на траву и Дженни сообщает ему, что наконец-то они прибыли на место. Что-то в этом озере (почему-то оно казалось ему знакомым) наполняло его ощущением восторга и одновременно беспокойства.
Узкий настил из темного дерева вел к небольшому плоту и платформе для ныряния, сверкая серебристо-серым цветом в лучах солнца. Вдоль одной стороны были привязаны лодки.
Восторг и беспокойство.
Это ощущение проходило, и когда он полностью сосредоточился на своих переживаниях, ему стало казаться, что он видит фантомы.
— Как твое плечо? — участливо спросила Дженни.
— В порядке, — уверил ее Десейн.
Вслед за девушкой он спрыгнул с грузовика, желая дать разрядку своему напряжению, соединиться с этой смеющейся компанией. Они прибыли сюда, чтобы повеселиться — принесли с собой ящики, из которых соорудили столы под деревьями, разожгли костер. Кое-кто отправлялся к ближайшим зарослям и возвращался потом в купальных костюмах.
Дженни присоединилась к группе, расставлявшей на столах привезенную на пикник еду. Вскоре она вместе со всеми отправилась купаться, скинув с себя платье и оставшись в оранжевом купальнике — прекрасная наяда, речная нимфа, сверкающая загорелой кожей и вызывающая восхищение своим гибким станом.
Она махнула рукой Десейну и крикнула:
— Увидимся через минуту, дорогой!
Наблюдая за тем, как она нырнула в озеро, Десейну показалось, что он только что потерял ее навсегда. Его обуревала страшная ревность, ему представлялось, что он — немощный старик в компании играющих детей и не способен разделить их счастье.
Десейн окинул взглядом озеро и близлежащие леса. По глади озера пробежался легкий ветерок, принося дыхание лета, запах травы и сосен. Ему вдруг захотелось, чтобы у него в руке оказался бокал с вином, и тогда он мог бы выйти навстречу этому ветерку и поприветствовать его и этот такой прекрасный день, а потом броситься с разбега в озеро и позабыть обо всем…
Медленно Десейн прошел к деревянному настилу и пошел по доскам. На небе проплывали барашки облаков, и он видел отражение этих облаков на гладкой поверхности озера. Однако волны разбили эту иллюзию. К нему подплыла Дженни и приподнялась над досками. С ее лица стекала вода, она улыбалась и никогда еще не казалась столь привлекательной.
— Дорогой, почему бы тебе не сойти на плот и не позагорать, пока мы будем, плавать? — спросила она.
— Да, действительно, — согласился он. — Я, может быть, даже заберусь в одну из этих лодок.
— Не забывай про свое плечо, или я пожалуюсь дяде Ларри.
Дженни оттолкнулась от досок и медленно поплыла в сторону плота. Десейн пошел дальше, стараясь не касаться мокрых тел людей, забирающихся на платформу и тут же сигающих вниз. Его вдруг поразила мысль: разве это не странно, что в компании знают о его существовании? Но никто, похоже, не замечал его — ему давали проход, но ни разу не взглянули ему в глаза, кричали что-то, но опять же вовсе не ему.
Десейн подошел к ближайшей лодке, отвязал бакштов и уже собрался забраться в нее, но на несколько секунд остановился — в пятидесяти футах от него плыла Дженни, наслаждаясь мерными взмахами рук над поверхностью озера и медленно удаляясь по диагонали от плота.
Когда Десейн вступил уже одной ногой в лодку, кто-то толкнул его в спину. Его нога оттолкнула планшир, и лодка начала удаляться. Он понял, что еще немного — и он окажется в воде. В голове лихорадочно мелькнуло: «Проклятье! Я же промокну до нитки!» Лодка развернулась кормой к берегу, он попытался дотянуться до нее, однако левая нога поскользнулась на мокрой поверхности дерева. Десейн начал падать, разворачиваясь в воздухе, уже не способный контролировать свои движения.