Весь мир на дембель
Шрифт:
– Надеюсь, тебя уже завтра сварят в супе, – пожелал я колхозному птеродактилю удачи. На редкость горлопанистая птица попалась – после часа пути в ушах звенит.
Причём здесь сектанты, оккультисты и прочие доисторические подпольщики, и нафига мне о них вообще думать? Объяснение простое: мне нужно понять логику заговорщиков, и тогда станет ясен ход их мыслей и предел их возможностей.
Прежде всего: это не слишком многочисленная структура. Иначе в моем времени о ней было бы известно. Все же, за прошедшие почти три десятилетия многие и более серьёзные секреты всплыли. Да и сама
Однако, возможности у них очень серьёзные, хоть и ограниченные. Прежде всего, из-за того, что они вынужденные действовать скрытно. Исходя из этого, Всесоюзный розыск отпадает сразу, а просто так, без повода, в 1989 году документы на улице милиционеры здесь ещё не проверяют. Именно поэтому я решил ехать на автобусе в открытую. Брести пешком через обжитые места выйдет намного дольше и подозрительнее.
Второй важный вывод: внутри страны заговорщики весьма ограничены в силах и средствах. Откуда я это знаю? Догадался, знаете ли.
Ещё раньше, томясь в застенках, размышляя о похитителях, я пришёл к выводу, что заговорщики свили своё гнездо именно в КГБ, причём на самом верху, имея своих людей буквально в ближайшем окружении Крючкова. Повторяться не буду, но все остальные варианты отпали: ни ГРУ, ни Политбюро, ни ЦК, ни республиканские элиты на это не способны, если учитывать всю совокупность фактов.
Однако, КГБ СССР – это слишком размытое и объемное понятие, требуется более точно «локализовать» источник заразы.
Здесь прекрасно работает метод исключения.
Комитет государственной безопасности – это огромный конгломерат из самых разных структур и ведомств, причём очень разнородных и имеющих разный вес и возможности.
Например, пограничные войска! Больше ста тысяч солдат и офицеров, своя разведка, свой институт и свои военные училища, сотни генералов и даже адмиралов. Однако политическое влияние равно нулю.
И так почти со всеми управлениями и подразделениями. Экономическая или военная контрразведка? Слишком узкий профиль деятельности – не их сфера интересов.
Пятое главное управление, которое занимается идеологией и пропагандой, а также борьбой с диссидентами? Эти, сами по себе, ни на что не способны, кроме банального предательства. Специфика службы сказывается. Отстойник для карьеристов и приспособленцев.
К тому же после отставки генерала Добкова (несостоявшегося охранника Гусинского) влияние этой структуры подорвано, да оно и никогда и не было сильным. Негласно в КГБ это было самое неуважаемое управление.
Техническое подразделение, в моем времени побывавшее даже отдельной структурой – ФАПСИ (Федеральное агенство правительственной связи и информации), при всём моём уважении к их научным достижениям и разработкам, в политическом отношении – величина околонулевая.
Служба охраны первых лиц страны? В этом времени это всего лишь вспомогательная структура, до размаха ФСО им ещё очень далеко.
Регионалы и контрразведка – не потянут такого размаха, да и возможностей у них – кот наплакал.
Остаётся лишь одно управление, которое подходит
Косвенно на это же указывает мое послезнание: в 1999 году именно выходцы из ПГУ пришли к власти в стране, отобрав у Ельцина бразды правления в добровольно-принудительном порядке.
Другой разговор, что заговорщиков и посвящённых в суть дела там – менее одного процента, но зато это будут сплошь люди с генеральскими погонами, а значит и найти среди них «Ивана Фёдоровича» можно. Хотя, уверен, что имя и отчество не настоящие.
Поэтому задача у меня простая и понятная. Выйти на связь с Громовым, передать информацию, в том числе описание внешности Ивана Фёдоровича, и не выходя из подполья, пересидеть в укромном месте, пока заговорщиков вычислят и нейтрализуют.
Единственное, что напрягает – отсутствие денег и документов. Все же, в Советском Союзе без них прожить трудно.
Решением этой проблемы я и занялся по прибытию в Егорьевск. К сожалению, удача от меня отвернулась. Надеюсь, временно. Железнодорожный вокзал, куда я направился, оказался слишком маленьким и провинциальным. Поезда и электрички ходят редко, в зале ожидания всего десяток пассажиров, и среди них ни одной подходящей кандидатуры. Прождав два часа, я понял, что ловить здесь нечего, скоро я сам начну привлекать излишнее внимание.
Билеты на электричку продают без предъявления паспорта, поэтому я просто купил его в кассе и уже через тридцать минут оказался в Воскресенске.
В принципе, можно было сразу отправиться на рынок в гости к Рафику Ибрагимовичу. В своих способностях уболтать кого-угодно я ни секунды не сомневался, тем более, такого благодатного клиента известной южной национальности. Однако, спешка до добра не доводит, даже если ситуация кажется абсолютно выигрышной. Из опыта прошлой жизни знаю, иногда дело, которое должно выгореть со стопроцентной гарантией срывается из-за глупейшей мелочи. Мне же рисковать строго противопоказано.
Поэтому я решил для начала обзавестись документами. На рынок я всегда успею, а в Москву люди обычно едут с утра, и после обеда на вокзале ловить будет нечего. Приезжающие меня не интересуют – они здесь не засиживаются.
В этот раз удача не стала издеваться над несчастным дембелем и смилостивилась сразу. Минут через тридцать в зале ожидания появился подходящий объект. Молодой человек, на вид – года двадцать два, двадцать три. Мордой лица не меня не очень похож, ну да куда деваться – другого шанса, наверное, сегодня уже не будет. Время уже к обеду, однако.