Вещие сестрички
Шрифт:
– Ладно, так действительно меньше дует, – неохотно признала герцогиня.
Ее супруг откинулся в кресле и улыбнулся жене.
– Ну? – спросила она. – Где ведьмы?
– Похоже, камергер прав, дорогая. Ведьмы зачаровали местное население. Сержант вернулся с пустыми руками.
Руками… Герцог усилием воли прогнал назойливую мысль.
– Ну так казни его, – живо предложила герцогиня. – В назидание остальным.
– Боюсь, с такой практикой мы в итоге останемся с одним-единственным солдатом, которому придется перерезать собственнную глотку себе же в назидание. Кстати говоря… как-то слуг во дворце стало меньше. Ты знаешь, обычно я не
– Вот и не вмешивайся, – отрезала герцогиня. – Я сама заправляю домом. И не терплю мягкотелости.
– Уверен, тебе лучше знать, но…
– Так что с ведьмами? Будешь просто стоять в сторонке, пока ростки грядущих проблем не укоренятся? Позволишь этим колдуньям одержать верх? Что с короной?
– Без сомнения, канула на дно реки, – пожал плечами герцог.
– А ребенок? Его отдали ведьмам? Они приносят в жертву людей?
– Похоже, нет, – ответил герцог. Герцогиню новость несколько расстроила.
– Эти ведьмы определенно зачаровывают людей, – заметил герцог.
– Естественно…
– Нет, не заклинаниями. Их уважают. Они врачуют людей. Как-то странно. Жители гор одновременно опасаются такого соседства и гордятся им. Похоже, выступить против ведьм не так уж просто.
– Я начинаю думать, что они и тебя зачаровать успели, – мрачно сказала герцогиня.
На самом деле герцог был заинтригован. Власть всегда имела для него некую темную притягательность – почему он, собственно, и женился на герцогине. Правитель уставился в очаг.
– А тебе и правда нравится, – заметила его супруга, опознав зловещую улыбку на губах мужа. – Чувство опасности. Помню, как мы только поженились; все эти затеи с плеткой…
Она щелкнула пальцами перед остекленевшими глазами герцога. Он выпрямился.
– Вовсе нет!
– Так что ты намерен делать?
– Ждать.
– Ждать?
– Ждать и наблюдать. Терпение – добродетель. – Герцог откинулся на спинку кресла. Улыбка на его устах застыла, точно ящерица, способная высидеть на камне миллион лет и не шелохнуться. А затем под глазом задергалась мышца. Сквозь повязки на руках герцога просачивалась кровь.
И вновь полная луна оседлала облака.
Госпожа Ветровоск подоила и покормила коз, выгребла золу из камина, набросила на зеркало покрывало и достала из угла метлу. Вышла, заперла за собой дверь и повесила ключ на гвоздь в уборной.
Этого было вполне достаточно. Лишь раз за всю историю Овцепиков вор вломился в дом ведьмы. Упомянутая ведьма отплатила ему страшной карой [4] .
Матушка села на метлу и пробормотала заклинание, впрочем, без особого энтузиазма. После пары бесплодных попыток спешилась, повозилась с веревками и повторила слова. Подозрительный огонек вспыхнул на конце метлы и быстро погас.
4
Она ничего не делала, просто загадочно улыбалась ему каждый раз, как видела в деревне. Три недели спустя он не выдержал и покончил с жизнью; хотя скорее покончил с прошлой жизнью – прошел через весь континент, исправился и больше не возвращался домой.
– Вот зараза, – выругалась матушка себе под нос.
И осторожно огляделась – никто не заметил? Свидетелем оказался лишь вышедший на охоту барсук. Зверь высунул морду на топот и увидел, как матушка бежит по тропинке, давая разгон непокорному средству передвижения. Наконец магия сработала; ведьма успела неуклюже запрыгнуть на метлу и взмыла в ночное небо с грацией подстреленной утки.
Из вышины донеслись приглушенные ругательства в адрес всех гномов-механиков, вместе взятых.
Большинство ведьм предпочитало жить в уединенных хижинах с традиционной изогнутой каминной трубой и поросшей травой крышей. Госпожа Ветровоск одобряла такой подход: что толку быть ведьмой, если твое ремесло нельзя определить с первого же взгляда?
Нянюшку Ягг не особо заботило, знают про нее люди или нет, и уж совсем мало ее беспокоили их мысли. Она жила в новеньком, забитом безделушками коттедже посреди самого Ланкра, в сердце собственной империи. Многочисленные дочки и невестки, точно солдаты на караул, ходили к ней готовить и убираться. Все поверхности были заставлены украшениями, привезенными членами семьи из далеких земель. Сыновья и внуки следили, чтобы дрова были наколоты, крыша обшита дранкой, камин вычищен, бар полон, а кисет у кресла-качалки всегда набит табаком. Над очагом висела огромная табличка с выжженной на ней надписью «Мать». Еще ни одному тирану в мировой истории не удавалось достичь столь полного повиновения.
Нянюшка Ягг держала огромного кота, одноглазого серого оборванца по кличке Грибо, что проводил время за сном, едой и пополнением и без того обширной кошачьей популяции, не гнушавшейся кровосмесительством. Заслышав, как на заднем дворе неуклюже приземлилась матушка Ветровоск, кот открыл желтый глаз, больше напоминающий окно в ад, безошибочно определил в гостье заядлую кошконенавистницу и беззвучно ретировался под кресло.
Маграт уже чопорно сидела у камина.
Одно из немногих непреодолимых магических правил гласило, что практикующие ведьмы не могут менять свой внешний вид. Их тела развивают что-то вроде инерции и неуклонно возвращаются к первоначальному облику. Однако Маграт не оставляла попыток преобразиться. Каждое утро ее волосы становились длинными, густыми и светлыми, но к вечеру упорно превращались в привычное гнездо. Чтобы смягчить эффект, молодая ведьма пыталась вплести в них фиалки и первоцвет, однако результат не отвечал ее ожиданиям. Создавалось впечатление, что на голову Маграт упал горшок с цветами.
– Добрый вечер, – поздоровалась матушка.
– Да озарит луна ваш путь, – вежливо ответила Маграт. – Какая приятная встреча. Да воссияют звезды на…
– Здоров! – крикнула нянюшка Ягг, и Маграт поморщилась.
Госпожа Ветровоск села и принялась вынимать шпильки, которыми крепила высокую шляпу к своему пучку. Как вдруг до нее дошло, что не так с молодой ведьмой.
– Маграт!
Та подскочила и прижала узловатые руки к чопорному подолу своего платья.
– Да? – отозвалась она дрожащим голосом.
– Что там у тебя на коленях?
– Мой фамильяр, – попыталась защититься Маграт.
– А с жабой что случилось?
– Сбежала, – пробормотала Маграт. – Все равно она мне не очень нравилась.
Матушка вздохнула. Маграт уже давно и безуспешно искала себе подходящего фамильяра, но невзирая на ее любовь и заботу, все они выказывали какой-нибудь критический изъян – например, норовили укусить, попасть под ноги или, в крайних случаях, обнаружить способность к метаморфозам.
– Пятнадцатый за этот год, – прикинула матушка. – Не считая того коня. И кто на сей раз?