Шрифт:
Весна пришла, снегами тая
Весна пришла, снегами тая,
В апреле с трескотнёю льда,
Сходящего в преддверие мая,
И в поле обнажилась борозда.
Бегут весенние потоки
Под настом в быстрые ручьи,
Стекая паутиной в реки,
Вот-вот объявятся грачи.
Капризный день дождём холодным
Вновь моет скользкое шоссе,
А в вечер градом скорострельным
Бьёт лужу стылую в броне.
С
Обочину лесных дорог,
И полыньи на речке кромка
Упругой сделалась, как рог.
Диск красный в зареве восхода
Разлил по местности пожар.
Морозец– чахлый воевода
В нём канул в бытность, как Икар.
Река набухла напряжением,
Сулящим скоротечный ход,
И ночью треск разлился пением,
Открыв весенний ледоход…
Летят с деревьев снеговые шапки
Летят с деревьев снеговые шапки
В весеннем мартовском лесу.
И в белом облаке снежинки
В лучах кружатся на ветру.
Блестит укрытая поляна
Снегами позднего крутого февраля.
В тени же старого в ожогах великана
Нет искр от зимнего остатка хрусталя.
В косых лучах вечернего заката
Причудливый столетний лес
Картину создал плагиата,
Давно рождённую художником с небес.
Зима прошла, и круг вновь новый
В природе начинается весной,
А путь прошедший уже талый
Закроет занавес природный годовой.
Снега обсели твёрдым настом
Снега обсели твёрдым настом
В тяжёлом позднем феврале.
Лежат они теперь балластом
В днях длинных, рвущихся к весне.
Чернеет лысина кургана
Среди лежащей седины
В преддверии развязки стана
На въезде справа у Москвы.
Журчат незримые потоки
Под коркой тоненького льда,
Стекая в городские стоки,
На дно бетонного кольца.
Зима прошла и нет красы той более,
В которой иней на ветвях,
Шипами на берёзке в поле
Строчил узоры в вензелях.
Во время переходного момента
От увядающей зимы
До дней цветастого сегмента —
Расхлябанность средь кутерьмы.
То снег с дождём срывает ветром,
То восстановится зима,
Но далее тёплый фронт экспромтом
Внедряет с опозданием весна…
Снегопад
Преклонённою кроной деревья
Снегопад провожают скрипя,
А на ярусе нижнем растения
Поглотила снегов простыня.
Разнородные звери по норам
От стихии укрылись в тайге,
И попрятались птицы по дуплам,
Отыскать корм пытаясь в лузге.
На закате в краснеющей гамме
Под периною снежной поля
Преломляют лучи в диафрагме,
Добавляя в сюжет вензеля.
А на горках в деревне веселье:
Ребятня на ледянках, санях,
Целый день в неизменном движенье,
Вниз и вверх, и уже при огнях…
У кормушки лесной щебетанье
У кормушки лесной щебетанье
На морозце у строгой Зимы,
Птиц, принявших судьбою страданье
Тяжкой жизни седой полосы.
Птичий гомон глядится базаром
На опушке среди тишины,
Занесённой глубоким сугробом
Бесконечно простой белизны.
Вот стрекочет пугливая сойка,
Сторонясь от возможной беды.
Ярко синего цвета ковбойка
Так контрастна средь белой среды.
Чёрный дятел у края опушки
Ствол долбил на пожухлой сосне,
А затем у дощатой кормушки
Птичье счастье обрёл в сухаре.
Прилетели лесные синички,
Облепив ярким цветом кусты.
Сине-жёлтые птички-сестрички
Не поют у голодной черты.
Так весь день суетится ватага,
Начиная с морозной зари,
И в закат цвета красного флага
Подоспели гурьбой снегири…
Деревья колют топоры
В студёном месте звуки слышно
На старорусскую версту.
В лесном краю– уж так вот вышло —
Есть где резвиться колуну.
Январь, мороз хрустящий по округе
Деревья колет, как дрова.
Под полнолуние на небосводе
Сгорела в штопоре звезда.
Мерцают возгласы Вселенной
Холодным цветом синевы,
И словно рок от дивы томной —
Прощальный цвет льёт от луны.
Таёжный лес сковала стужа,
Деревья сжались до весны.
Бронёй до дна промёрзла лужа
В объятиях матушки-зимы.
Мороз крепчает на рассвете
В преддверии утренней зари,
И вновь в застывшем белом лесе
Деревья колют топоры.
Путешествие в затерянный мир
Причал морской на Сахалине
Встречает местной суетой.