Вестероские приключения
Шрифт:
Но вот однажды нас отправили в удивительное место. Мы очень долго поднимались по лестницам, проходили по переходам, и снова поднимались, пока не уперлись в массивные резные двери. Дерево, из которого они были сделаны было на столько тонко обработанным и красивым, что напоминало изысканную паутину.
Мы вошли во внутрь и оказались в просторном, залитом ярким светом помещении. Я чуть не сошла с ума от того, что увидела – тут была огромная открытая трасса с каменным бассейном и росло множество зеленых растений и цветов. А еще отсюда открывался просто умопомрачительный вид на залив работорговцев. Солнце блестело
Вдруг я услышала, странный звон. Я повернулась, и увидела, как Бахати уронила на пол большой металлический щит. Я подошла к нему, и поняла, что это не щит вовсе, это отполированное зеркало, такие продают в Пентосе. Я когда-то покупала такое, стоп, так это и было то зеркало, я помню, как я выбирала его, помнила этот рисунок в виде виноградной лозы.
Я оглядела комнату, все вещи, которые были здесь, когда-то принадлежали мне. Мне стало не по себе. Выходит это место как музей? Или может гробница? А я типа мумия фараона получается? Он собрал все мои вещи в этой комнате?
– На сколько это нормально? – Спросила я у своей напарницы: – Давай посмотрим по внимательнее, нет ли здесь жертвенника или алтаря!?
Я распахнула тяжелые шторы прикрывающие часть комнаты, и увидела, что там храняться мои украшения и одежда. Боже! Мои платья и сапоги … Я чувствовала, как руки мои дрожат.
Я как сумасшедшая ходила по комнате, касалась различных предметов, и чувствовала, что мир мой словно возвращается на правильные рельсы. Я подошла к большому, напольному зеркалу в тяжелой деревянной раме и посмотрела на мое отражение.
Исхудавшее лицо, впавшие щеки, синяки под глазами, руки в мозолях и оранжевый ошейник, который ужасно тер кожу. Единственное, чем мне может пригодиться эта комната, так это тем, что я могу взять отсюда необходимую мне для побега одежду. Я быстро вернулась с неба на землю.
Ну и ладно. Решила я. Я пришла сюда убираться, и я буду это делать. Я схватила ведро, готовая ринуться в бой. Но одного я не рассчитала, того как предательски дрожат мои руки.
– Вот Блин! – Я пролила ведро, прямо на дорогущий мирийский ковер, уж я-то знала, сколько он стоил, я сама его покупала: – Бахати, давай сухую тряпку, живо! – вода затекала под ножки резного пентошийского столика и я полезла под него: – Пипец! Вот я неуклюжая дура! – Я встала на колени и стала пытаться впитать воду тряпкой: – Блин, ковер испорчен, его можно смело выкинуть. А я ведь уверена, что мы с тобой стоим куда меньше этого ковра. – Мне стало страшно, даже не за себя, за нее, она-то в этом не виновата, а нас должно быть непременно накажут: – что же делать, как нам его высушить? – бормотала я себе под нос.
– Может быть, прочитать об этом в сети Интернет? – Услышала я голос за своей спиной: – говорят там есть ответы на любые вопросы!
– Можно, там наверняка есть варианты … но – блин, тут нет интернета, это Эсосс! – Я попыталась подняться на ноги и в итоге свалила на пол и столик, а с того в свою очередь слетел стеклянный цветастый паяц из Бравоса и попрыгав
– Ты звала его Рональд Макдональд, это отвратительное творение, мне он никогда не нравился!
Я повернулась к Оберину. Он стоял облокотившись о каменный проем и как-то хищно на меня смотрел. Он больше ничего не говорил. И я не знала, что ему сказать.
– Ты думала, я не узнаю тебя, как долго ты собиралась играть в этот балаган? – наконец вымолвил он, встав прямо и облизав пересохшие губы. Я ждала, что он улыбнется, но этого не произошло.
– Надеялась, … что не узнаешь …- у меня было ощущение, что пол куда-то проваливается прямо у меня под ногами, я мяла в руках влажную тряпку, абсолютно не зная, что мне делать.
– Ты думала, что человек, который жил с тобой, спал с тобой, наблюдал за тобой, который хотел жениться на тебе, не узнает тебя? – прищурив глаза, произнес он: – Тот, кто бросил ради тебя все, отказался от всего! Думала я не смогу понять, что это ты?
– Я думала…
– Что ты думала? Что я не услышу твои странные слова, которыми сквозит твоя речь? Не увижу твои жесты, манеру двигаться, мимику твоего лица, выражение глаз? Ты думала, оказавшись в этом теле, ты смогла бы скрыться от меня?
– Но … как …
– Что как? Ты постоянно выдавала себя! Твоя привычка скручивать волосы в этот узел на макушке, твоя неуклюжесть, то, что ты напялила мужские брюки охотнее, чем юбку, полное не желание приспосабливаться к происходящему, одного этого с лихвой хватило бы, чтобы понять, что это ты. А как ты не смогла уступить соблазну, чтобы взять в руки кисть? Вспомни, как ты забавно держала тряпку, когда впервые приступила к работе, двумя пальцами, словно королева носовой платок? Ты думаешь, ты похожа на служанку? – он криво усмехнулся.
– Ты хотел сказать на рабыню … – поправила я его: – И давно ты понял?
– Начал догадываться, сразу, когда услышал, а затем увидел тебя на той плантации. – Он сверлил меня глазами: – Но когда привез тебя сюда, то практически сразу в этом убедился.
– И почему сразу не сказал мне? – удивилась я: – Поему не избавил меня от этого унижения? – я чувствовала, как соленый комок подступает к голу, и губы начинают дрожать «Не смей плакать»: – Заставил меня проползти эту пирамиду на коленях в вдоль и поперек, посмотри, что стало с моими руками! А если бы какой-нибудь охранник или твой пьяный гость или твой томноокий Ознак, решили бы воспользоваться мной, если бы кто-то решил избить меня? Убить?
– Они бы не смогли. Ты постоянно была под охраной. – Твердо ответил он.
– Под какой охраной? что-то я никого здесь не вижу!
– Как никого? – Он улыбнулся, и его улыбка, говорила мне «ты, похоже, недооцениваешь меня маленькая глупая девочка»: – А Бахати!?
Я повернулась взглядом стараясь найти темнокожую девушку, но она куда-то тактично испарилась: – Так она понимала все, о чем я с ней говорила? Боже как ты мог так со мной поступить?
– О нет, она не говорит на нашем языке, понимает очень мало слов. Зато она одна из самых свирепых воинов, из тех, кого мне удавалось знавать! – Усмехнулся Оберин: – Поверь мне, с ней ты была бы в полной безопасности, даже от себя самой.